– Я нашел тебя, – едва слышный шепот, – моя маленькая птичка…
Его глаза закатились, и он обмяк под Алькой.
– Что мне теперь делать?
Алька в полной растерянности смотрела на Арианну. Два воина, видимо повинуясь приказу Сантора, отволокли бесчувственного приора в просторную, светлую комнату. Альке не слишком эта комната понравилась. Да, она была с большим, забранным слюдой окном, посередине стояла широкая кровать, в углу – изящное трюмо на гнутых ножках. И вместе с тем у стены была постелена циновка, а в камни ввинчена довольно толстая цепь с ошейником. Вот это-то Альке и не понравилось. Она вдруг совершенно ясно поняла, для чего, вернее, для кого все это. Сделала глубокий вздох и велела крагхам:
– На кровать его!
Мужчины покосились на нее с недоумением, но ослушаться не решились. Уложили безвольное, измазанное кровью тело Эльдора поверх покрывала и безмолвно удалились.
Вскоре прибежала Арианна, быстро окинула взглядом комнату. Поджала губы.
– Это был на редкость смелый и глупый поступок. Он все равно не выживет, в рану наверняка вместе с грязью попал яд, теперь она загноится. А вы могли погибнуть. Хорошо, что повелитель быстро сообразил, что делать.
Алька обессиленно опустилась на краешек кровати, распластала крылья, позволяя им лечь на пол, и спросила:
– Что мне теперь делать? Я не хочу, чтобы он умер.
Арианна, по привычке поглаживая выступающий под шелковой накидкой живот, тихонько подошла ближе, скользнула внимательным взглядом по распростертому на кровати Эльдору, затем критически оглядела Альку.
– Да… Раз уж все так получается, мы постараемся сделать все правильно. Сейчас я принесу вам смену одежды, ниата, потому что вы измазались, а заодно позову на помощь Эрвиха. Вашему мужчине надо раны промыть и наложить повязку.
– А кто такой Эрвих?
– Лекарь, – коротко ответила Арианна и быстро вышла.
Алька осталась одна с ниатом Эльдором, как она до сих пор его про себя называла. Вскочив на ноги и мысленно проклиная столь неудобные крылья, Алька наконец смогла рассмотреть полученную им в бою рану, и ей стало нехорошо. Рана оказалась неглубоким, но длинным, через всю грудь, порезом, а поскольку хитиновая конечность, нанесшая удар, была шипастой, то получились рваные края и мышцы под кожей были изодраны, кое-где обнажая ребра. Как будто поработал безумный мясник. Кровь почти не текла, запеклась, рваные края раны потемнели. Алька с замиранием сердца наклонилась к самому лицу Мариуса, пытаясь услышать его дыхание, и ощутила его – легкое, чуть заметное. Страж Надзора едва дышал, был очень бледен, губы приобрели синюшный оттенок. Алька осторожно коснулась его шеи, там, где должен биться пульс – он едва прослушивался, быстрый, очень быстрый, как будто сердце Мариуса уже не справлялось, пытаясь гнать отравленную кровь.
Алька наклонилась еще ниже, прикоснулась своим лбом ко лбу мужчины. Его кожа была слишком горячей, прямо огненной. Видимо, дело было в яде этой твари.
– Не умирай, пожалуйста, – прошептала Алька, – прошу тебя, не надо…
Она чуть не сказала: как я буду без тебя? И прикусила губу. С тобой ли, без тебя – какая разница? Приор Эльдор в любом случае должен выжить, а потом вернуться домой. Она же останется здесь, где ее место. С самого начала было понятно, что у них с Мариусом ничего толкового не получится, потому что она – крагх, а он – приор Надзора, бывший страж. Глупо было травить себя несбыточными мечтами. Они просто принадлежат двум разным мирам, разделенным Пеленой.
Но в одном Алька не смогла себе отказать: погладила по колючей от щетины щеке, а потом, понимая, что творит совершенную и неуместную глупость, быстро наклонилась и поцеловала его в потрескавшиеся губы.
И отскочила в сторону, словно школьница, которую застукали с курительной трубкой, потому что в этот момент дверь с громким стуком распахнулась.
Внутрь впорхнула Арианна, за ней, покряхтывая, плелся старый крагх, весь морщинистый и заросший серыми перьями. Одной рукой он опирался на толстую палку, в другой тащил пухлый мешок, где с каждым его движением что-то бряцало.
– Светлейшая, я привела Эрвиха, – сказала Арианна, чинно отступая в сторону.
Алька вскочила на ноги, Арианна вручила ей свернутую чистую одежду, которую пришлось отложить в сторону. Сперва – важное.
– Ниат Эрвих! Помогите мне, пожалуйста!
Крагх пожал сухими плечами, подслеповато посмотрел на Альку.
– Светлейшая, мне уже описали ситуацию. Я сделаю все, что в моих силах. Остальное же в руках Пастыря, в которого, хе-хе, здесь давно никто не верит.
Он улыбнулся, и старое лицо расцвело добрыми морщинками. Почесал за ухом, шурша редкими перьями.
– Ну что ж, э-э-э, приступим.
Эрвих подошел к кровати, со звоном стекляшек водрузил на покрывало свой мешок и склонился над приором. Алька за его спиной приподнялась на цыпочки, заглядывая через плечо. Эрвих молчал некоторое время, затем обернулся:
– Милые девушки, вы бы принесли таз с чистой водой и полотенца. Его бы помыть.
– Сейчас! – Арианна метнулась к двери.
Как только она вышла, Эрвих обернулся к Альке:
– Ну что, светлейшая. Вам не нужно бояться, он выживет, я думаю. Ниата Арианна уже сказала мне, что это страж Надзора, которого вы решили забрать себе. У обычного человека не было бы шансов, а у стража шансы есть, поскольку их специально готовят убивать тварей роя… и крагхов в том числе. В них вытяжку Пелены закачивают. Может, слышали?
Алька рассеянно кивнула. Что-то такое она слышала, без подробностей, но слухи ходили.
– Сейчас мы его помоем, потом я наложу повязку. Сшить рану не получится, края никуда не годятся. Ну и оставлю вам снадобье укрепляющее, будете поить его каждый час понемногу. Сможете?
– Смогу, – не раздумывая, ответила Алька.
Да она горы свернет, лишь бы Мариус остался жив и вернулся домой.
Потом прибежала Арианна с большой медной миской теплой воды и полотенцами. Эрвих достал откуда-то нож, на испуганный взгляд Альки ответил:
– Эх, светлейшая, грязные штаны ему точно сейчас ни к чему.
И принялся за работу, время от времени прося Арианну помочь. Алька было возмутилась, хотела сказать, что только она будет касаться этого мужчины, но потом передумала и промолчала. Сейчас ведь речь не о том, кто кого касается, а о том, чтобы вытащить из смертельной бездны.
Старый Эрвих быстро обтер Мариуса полотенцами, аккуратно очистил рану от налипшего песка, время от времени поглядывая на замершее лицо приора и что-то бормоча под нос.
– Плохая рана, долго зарастать будет.
Алька пожала плечами. У нее вообще в голове не укладывалось, как это может зарасти.
Крагх полез в свой мешок, добыл оттуда керамический горшочек, завязанный кожаным лоскутом. По комнате поплыл остро-кислый запах. Зачерпывая комковатую мазь устрашающего черного цвета, Эрвих обильно наложил ее прямо на открытую рану и накрыл сверху чистыми кусками полотна.
– Ну вот и все, светлейшая.
– Все? Это – все?
– Снадобье, – напомнил старик. – Каждый час по глотку.
Нырнул еще раз в мешок, достал бутылочку зеленого стекла и протянул Альке. Затем огляделся и, уже обращаясь к Арианне, попросил:
– Деточка, подай мне палку и проводи меня.
Алька опомнилась:
– Спасибо, спасибо вам!
Лекарь пожал
