– Вы ее спилили?! – восхищенно выговорил Интеграл.
Дарья кивнула и ответила дрогнувшим голосом:
– Кто хочет, тот добьется.
– Особенно если ты на джипе, – подтвердила Соня и гордо похлопала ель по стволу. – Пришлось ради этой красотки погонять по бездорожью.
Ника укоризненно посмотрела на маму. Но Интеграл уже успел притащить из ванной ведро. Обмотав ствол веревкой, чтобы ель не упала, он принялся радостно набрасывать на нее гирлянды снежинок из попкорна. Дарья показала подбородком на счастливого Интеграла как на подтверждение своей правоты.
Ника вздохнула.
– Дарья и Соня, спасибо вам огромное, это круто! – воскликнул Интеграл, а Ника вытащила свертки с подарками из-под статуэтки и переложила под настоящую елку.
Запищал таймер, и Ника помчалась на кухню доставать печенье, Дарья вошла следом, прислонилась к замызганной кафельной стене и смотрела, как Ника перекладывает угощение на тарелку.
– Я просто очень хотела, чтобы у тебя обязательно было настоящее Рождество! – Дарья обвела глазами запущенную кухню.
– Рождество получилось отличное! – воскликнула Ника, но Дарью это не очень убедило.
– Расскажи-ка мне про Вилдвуд. Тебе хочется обратно? – спросила она.
Это был непростой вопрос, с подтекстом, и Ника это понимала. Дарья очень надеялась, что дочь довольна тем, куда попала по воле случая, и хочет там остаться еще на какое-то время, что Вилдвуд так или иначе возместил дочери все, что случилось с ними за год. Ника тут же ответила маме именно так, как той хотелось:
– Там здорово! Даже не думала, что так бывает!
Вообще-то это был честный ответ. За четыре месяца в Вилдвуде произошло столько всего – и плохого, и хорошего. Да, была стычка с Вайолет на валуне, исключение Эмбер, тяжелый разговор с директором, и к тому же Нику бесило постоянное присутствие охраны.
Зато она познакомилась с Интегралом, каталась на санках в Долине, танцевала на зимнем балу, ходила на потрясающе интересные занятия и даже купалась с подругами в горячих источниках. В Вилдвудской академии все было необыкновенным, и Ника наконец почувствовала, что живет полной жизнью и наслаждается ею, хотя в ней случались печальные моменты.
– Ура! Наконец-то я хоть что-то сделала правильно! – обрадовалась Дарья. – Кто бы мог подумать?
– Мама, спасибо тебе. За все, – серьезно сказала Ника. Она обняла Дарью и зарылась в ее светлые волосы. И та крепко прижала ее к себе.
– С Рождеством, – шепнула она дочке на ухо.
– С Рождеством, – ответила Ника.
Вошел Интеграл – и замялся на пороге, испугавшись, что появился не вовремя.
– Хотел спросить, что теперь… – промямлил он.
– Печенье и подарки! – ответила Ника, и Интеграл, просияв, цапнул печеньице прямо с противня. В гостиной Соня сидела на полу и восторженно, словно девочка-переросток, глядела на украшенную елку.
Интеграл взял один из подарков и вручил Нике. Та раскрыла сверток – внутри оказался набор кистей и большая коробка масляных красок.
– Я решил, что тебе и здесь наверняка захочется порисовать, – робко проговорил Интеграл.
Ника крепко обняла друга, а потом передала свой подарок. Интеграл, сгорая от нетерпения, разорвал бумагу и на миг застыл, увидев внутри большой альбом комиксов, который он показал Нике на витрине букинистического магазина еще осенью, во время первой поездки в Вилдвуд, – редкое издание с автографом художника. Глаза у Интеграла увлажнились, Ника даже испугалась, что он сейчас заплачет.
Дарья получила массивный кулон из кварца и антикварный наперсток от Ники и книгу по истории шляпного дела от Интеграла. Интегралу от Дарьи досталась кружка с надписью: «Кофе – лучший друг хакера», она его здорово насмешила, а Нике – красивое старинное зеркальце с перламутровой инкрустацией и гравировкой: «Ты на свете всех милее».
– Соня! А это тебе! – окликнула сестру Дарья и положила той на колени три свертка.
В двух свертках оказались фляжки – Ника укоризненно посмотрела на маму и друга, которые сделали виноватые лица. Соня развернула последний подарок – от Ники, это была книга по самопомощи и оздоровлению и набор из нескольких целительных самоцветов.
– Каждый исцеляется по-своему, и продавщица в книжном магазине очень советовала книги этого автора, – гордо сообщила Ника, покосившись на маму и Интеграла – вот, мол, я-то подарила полезный подарок, который улучшает здоровье, а не подрывает. Но тут же лицо ее вытянулось – буркнув: «Спасибочки», тетка запихнула книгу на полку и засунула туда же коробочку с минералами. Интеграл засмеялся, но сразу сделал вид, будто поперхнулся.
– Сейчас свои подарки притащу, – вдруг проговорила Соня.
Она скрылась в спальне и вернулась с тремя свертками. Нике досталась солонка, Дарье – свитер, а Интегралу – фарфоровая свинка. Это были старые вещи Сони, которые та просто упаковала в блестящую подарочную бумагу. Интеграл так смеялся, что у него какао брызнуло из носа. Когда подарки были вручены и все успокоились, Дарья вдруг воскликнула:
– Ой, совсем забыла, Ника, тебе вчера пришла посылка и открытка, они у Сони в комнате!
Ника направилась к Соне и нашла на комоде открытку и посылку в коричневой оберточной бумаге со своим именем. Это было странно. Кажется, никто не знал, где она живет, кроме разве что Стамоса. На обороте открытки с видом заснеженной горы было написано аккуратненьким почерком: «Счастливого Рождества, подружка! Здесь, в Аспене, без тебя очень скучно. P. S. Твой адрес мне дал Интеграл, до скорого, чмоки-чмоки! Стелла».
Ника улыбнулась, отложила открытку и взялась за посылку. Вместо обратного адреса там стоял номер почтового ящика в Лос-Анджелесе, и это напомнило Нике первое письмо из Вилдвудской академии, где не было ни имени, ни адреса отправителя. Ника разорвала бумагу и вытряхнула содержимое на кровать. Там оказалась фотография и записка. Сначала Ника прочитала записку.
«Мне хотелось сделать тебе необычный подарок. Я тебе говорил, что среди моих родственников есть военные. Это его последний снимок на службе. Хранился под грифом „Секретно”. Надеюсь, ты улыбнешься. Счастливого Рождества!»
Подписи не было. Ника перевернула фотографию – бережно, будто боялась, что та рассыпется у нее в руках. На фото стояли два ряда солдат в аккуратной форме. Его она заметила сразу – вид у отца был одновременно строгий и застенчивый. Военные стояли в позе вольно, словно этот снимок сделали сразу после официального фото. Внизу значилось: 13-й полк, 5-й взвод, число, месяц, год.
И Ника заплакала, но это были слезы радости, смешанной с печалью. Ника была рада, что у нее теперь есть этот снимок, но горевала по человеку, который был на нем запечатлен.
Жест Зака глубоко тронул ее. На миг она прижала фотографию к груди, потом спрятала в конверт и убрала в карман. Когда-нибудь потом она покажет его маме, но пусть сегодня снимок принадлежит ей одной, пусть крошечная частичка человека, которого она, можно сказать, и не видела, будет ее маленькой тайной.
Ника вытерла слезы и вернулась в гостиную. Соня
