– Похоже, она нечасто бывает дома, – протянул Интеграл.
– Разбиваем все на зоны и обыскиваем, – скомандовал Квинн. – Действовать надо быстро. – Он глянул на часы. Как и Ника, он прекрасно знал время работы школьной клиники.
Внешне парень казался абсолютно спокойным и даже уверенным, но Ника понимала, что под этой бравадой прячется страх. Она задумалась, что же за человек этот Квинн – тот, который притворялся Тристаном. Человек, которого она все же немного знала, чье настроение угадывала и выражение лица читала как раскрытую книгу – но при этом ей ничего не было известно о нем. Странное чувство – словно видишь в толпе знакомое лицо и не можешь вспомнить, кто это.
– Что мы ищем? – спросил Зак.
– Все, что покажется нам подозрительным, – ответила Ника.
У Интеграла громко забурчало в животе.
– Я начну с кухни, – сказал он. Все посмотрели на него. – А что? Я бы именно там прятал свои вещички, потому что там никому в голову не придет искать! – заявил Саймон. Секунда – и Ника услышала, как открывается дверца холодильника. Хихикнула и зажала рот ладонью.
– Когда я говорил, что надо действовать быстро, не это имел в виду! – крикнул Квинн и подмигнул Нике, которая только пожала плечами. Тогда парень протянул руку и осторожно погладил деревянное колечко у Ники на пальце.
– Не сняла, – с явным облегчением заметил он.
– Пока нет, – сухо ответила девушка. Ей хотелось, чтобы Квинн понял: она вовсе не перестала на него злиться и будет злиться еще долго, но ее губы дрогнули в улыбке, и Ника поспешно отвернулась. Да, она не знала Квинна, зато знала этот голос, этот смех.
– Беру на себя гостиную, – сказал Зак.
– А я погляжу, какие тут еще есть комнаты, – предложил Квинн. – Не забывайте – все должно остаться на своих местах. В том числе и еда! – громко добавил он.
– Я осмотрю спальню, – вызвалась Ника.
– Я с тобой! – испуганно пискнула Стелла.
Квинн вышел следом за Никой и Стеллой в коридор. Дверей оказалось много, и Квинн отправился в самый конец, чтобы начать оттуда. Ника толкнула первую дверь – это оказалась гостевая спальня, чистая и, похоже, нетронутая. Кровать была застелена профессионально, будто в гостиничном номере. Ника заглянула в следующую комнату.
– Ага, – протянула она, оглядев еще одну гостевую спальню: единственное различие состояло в том, что у кровати лежала стопка потрепанных глянцевых журналов. Ника вошла, стараясь ни до чего не дотрагиваться, Стелла семенила следом.
– Я не знаю, что искать! – прошептала она.
– Здесь все какое-то странное, ненатуральное, – шепнула в ответ Ника.
– Тут весь декор странный, – пролепетала Стелла.
– Да, но ты лучше в шкафу посмотри, – посоветовала Ника, изо всех сил стараясь не выдать раздражения. Заглянула под кровать – ничего. Полезла в тумбочки и обнаружила в них самый обычный набор: дешевый детектив, баночка ночного крема, ароматические свечи. Ничего необычного, ничего личного или странного. Ника осторожно подняла матрас. И снова ничего.
– У нее отвратительный вкус! – поморщилась Стелла.
– Не все же могут позволить себе красивую дизайнерскую одежду! – Раздражение Ники вспыхнуло с новой силой.
Она осмотрела подоконник и книжный стеллаж. Стелла перебирала вешалки, будто листала старый второсортный журнал мод.
– Это я понимаю! – обиженно возразила она. – Но вещи-то у нее дорогие, например, тут есть бренды, которые носит моя мама. Так что дело не в деньгах!
Ника развернулась:
– А это подсказка, – проговорила она.
– Правда? – разволновалась Стелла.
Ника кивнула.
– Она не может себе этого позволить. Всего этого! – уверенно воскликнула Ника.
И девушка поспешила в соседнюю комнату к Квинну. Стелла бросилась за ней. Они очутились в некоем подобии кабинета. Квинн рассматривал что-то на роскошном, обтянутом кожей письменном столе.
– Стелла кое-что обнаружила! – воскликнула Ника. Квинн удивленно поднял голову. – За то, что сестра Смит делает со студентами, ей в школе платят огромные деньги. На зарплату медсестры всего этого не купишь!
– Я не в курсе, сколько получают генетики, но явно больше школьных медсестер, – проговорил Квинн. И продемонстрировал девушкам диплом на пергаменте, с рельефной печатью и подписью. Это было свидетельство о присуждении госпоже Гертруде Кампф степени доктора наук за генетические исследования в Берлинском университете.
– Ее же вроде иначе зовут, – не поняла Стелла.
– Все как здесь. – Квинн помахал в воздухе немецким паспортом в вишневой обложке.
Ника охнула. Тут из кухни донесся какой-то звон – то ли жестяной, то ли стеклянный.
– Ой, что я нашел! – крикнул Интеграл. Квинн мигом свернул диплом и затолкал вместе с паспортом в задний карман. Ника хотела было сказать ему, что брать ничего нельзя, но они уже мчались на кухню. Там они обнаружили Интеграла, который держал в руках жестяную коробку от печенья – бережно, словно младенца. Все замолчали.
– Печенье? Ну ты даешь… – проговорил Квинн.
Интеграл посмотрел на коробку.
– Да нет. Я искал печенье, уронил, все рассыпалось. Но там было не печенье, – сообщил он.
Ника и Квинн оторопели.
– Надеюсь, это не вся история, – сказал Квинн.
– Конечно, не вся! – возмутился Интеграл и высыпал содержимое коробки на кухонную столешницу – оказалось, что это целая куча крошечных фотографий, сделанных «Полароидом». – Это все фото студентов, с датами на обороте, – пояснил Интеграл.
Ника разложила снимки по всему столу.
Среди портретов она увидела и Алексис, и Элоизу, и Лорен, подружку Вайолет, и Эмбер, и Квинна. Взяла фото Квинна, посмотрела на обратную сторону – там стояла дата.
– Тот самый день, когда меня вызвали в клинику. Она тогда сфотографировала меня для истории болезни, – еле слышно выдавил Квинн.
– Положите на место, – раздался вдруг со стороны черного хода знакомый холодный голос.
Ника застыла. Потом медленно повернула голову и встретилась глазами с сестрой Смит, которая стояла в дверях, нацелив Нике в грудь полицейский электрошокер.
Девушка попятилась, а сестра Смит двинулась вперед, словно хищник к своей добыче.
Время будто остановилось, Ника чувствовала, как дрожит рядом Интеграл. Она боялась пошевелиться: нельзя давать сестре Смит повода применить оружие. Ника не отрывала глаз от черного граненого электрошокера в руках сестры Смит. Она резко вдохнула, выпустила фотографию, и та спланировала на пол, трепеща, будто умирающая бабочка. Сестра Смит с улыбкой приняла боевую стойку, расставив ноги, – вот-вот выстрелит.
– Ну-ка, ну-ка, что у нас тут… – пропела сестра Смит. Продолжая удерживать электрошокер одной рукой, другой она толкнула вазу, которая упала на пол и разлетелась вдребезги. Потом повалила лампу – та тоже разбилась. Квинн шагнул вперед, и электрошокер тут же нацелился на него. Все смотрели на сестру Смит, онемев
