Поздно вечером Ника рискнула уйти в лес, вооружившись фонариком. Неожиданно она услышала отдаленный звук грохочущей воды и пошла на него, углубившись еще метров на пятьдесят в лес. Девушка вышла на поляну и, споткнувшись, едва не угодила в большой бассейн с водой.
Тоненький водопад наполнял огромную чашу, выдолбленную в черной каменной плите. Облако мельчайших брызг стояло над сверкающей поверхностью воды, размывая отражение луны. Расплывшись в радостной улыбке, она побежала назад, в лагерь, чтобы привести сюда друзей.
* * *– Ух ты! Лесные источники! – в восторге завизжала Эмбер.
Это была та реакция, на которую надеялась Ника. Она также надеялась, что Чед не станет ни присоединяться к ним, ни наблюдать за ними. К счастью, он так и поступил. Лишь кинул им вдогонку, мол, смотрите, не вздумайте меня одурачить! У бассейна Эмбер, не смущаясь, сбросила с себя одежду, вследствие чего Интеграл споткнулся и зарылся носом в землю.
Эмбер первой отважилась и нырнуть в холодную воду, подняв фонтан сверкающих брызг.
– Уф-ф! Великолепно! – вынырнув, бодро сообщила она.
Ника отвела взгляд от Квинна, уже стоявшего в одних боксерах. Подобно Интегралу, она из застенчивости разделась за деревом. Спустя секунду Ника была в воде, и на ней не было ничего, кроме нижнего белья. Интеграл скукожился, погрузившись в холодную воду и вскоре застучал зубами, но при этом во весь рот улыбался Эмбер. Ника плеснула Квинну в лицо, а он затащил ее с головой под воду.
– Эй! – возмущенно вскрикнула Ника; вода стекала по ее грязным локонам. – Я думала, что заслуживаю большего уважения!
– Равенство в любви и в плавании! – подмигнул ей Квинн и обрызгал ее.
В ответ Ника окунула парня с головой в воду. Ощущение было – как от порыва арктического ветра. Девушка стиснула зубы.
Они плескались, резвились и визжали; девушки наперебой рассказывали парням о том, как они вместе со Стеллой посетили горячие источники в Вилдвуде.
Ника вспомнила об исцеляющем ритуале, который они провели с ней, чтобы помочь ей преодолеть отравление на Хеллоуин. Она рассказала ребятам о том, какие там были живописные места. Но упоминание о Стелле привело всю компанию в мрачное расположение духа – их словно накрыло темным плотным одеялом.
* * *Эмбер плыла на спине, лениво гребя руками и любуясь на звезды. Ника дрожала все сильнее.
– Нужно выходить из воды. Я не хочу, чтобы ты совсем разболелась, – стал уговаривать Эмбер Интеграл.
Он тоже дрожал как осиновый лист.
– Ну-ка, кто первый добежит до лагеря! – позвала Эмбер, уже наполовину выйдя из воды.
Интеграл стал выкарабкиваться на берег, чтобы последовать за ней. Ночной воздух окатил его холодом по мокрому телу, и он взвизгнул, как банши [15], а потом собрал в охапку одежду и помчался за Эмбер.
У Ники щеки болели от смеха. Она снова обернулась к Квинну.
Квинн ухмыльнулся в ответ, но его глаза уже не были игривыми. Мокрые ресницы казались черными. Он смотрел на нее из-под них серьезно, проникновенно, и во взгляде его читалось обещание.
Он кружил вокруг нее снова и снова, как будто они играли в водные салочки.
– У меня от тебя кружится голова, – хихикнула Ника.
Квинн подплыл немного ближе и посмотрел на нее с усмешкой.
– Я приму это как комплимент, – тихо ответил он.
Ника не сводила с него глаз, восхищаясь им. Квинн умел быть удивительно привлекательным; все в нем было как в герое романтической комедии в стиле восьмидесятых – озорство и восторг.
– Ты вообще все принимаешь как комплимент, – хохотнула она.
– Это более разумный подход, чем воспринимать все как оскорбление.
Ника ничего на это не ответила. Она потеряла дар речи, потому что вдруг вспомнила о Заке.
Квинн был так не похож на него. Такой нежный и теплый.
Содрогнувшись, Ника поняла, что ей не следует думать о другом, когда она с Квинном. Но стоило один раз выпустить мысль из подсознания, и ее уже невозможно было сдерживать. Она побежала, завладевая ею, растрескивая лед в ее венах.
Зак. Зак. Зак. Его имя словно отчаянный стук крыльев о стеклянную дверь, и как только эта дверь распахнулась, в нее ворвались чувство вины и страха. Почему она думает о нем сейчас? Ника отстранилась от Квинна.
– Нам пора, – промолвила она хрипловато.
Квинн мастерски скрыл разочарование.
– Да, конечно, нам пора.
Он помог ей выйти из воды и, когда они оделись, обнял ее, чтобы согреть.
– Мне хочется поскорее выбраться из этих лесов. Они слишком явно напоминают мне Вилдвуд, – пожаловалась Ника.
– «Назад, в леса, во власть злодея», – рассуждал Квинн. – Звучит как хорошее начало баллады.
– Квинн, – схватила его за руку Ника. – Ты не похож на него, и ты это знаешь. – Ей не было нужды кивать в направлении костра, чтобы Квинн понял, о ком она говорит.
– Я знаю, – пожал он плечами. – Но я делал нехорошие вещи, неважно, по какой причине.
– Тебя приобщили к воровству в детском возрасте… Ты не виноват, что тебя заставили быть преступником, – добавила она тихо.
– Я сделал кое-что похуже воровства, – признался Квинн; что-то темное мелькнуло в его глазах.
Ника вздрогнула.
– Если «нужда – мать изобретательности», то она также и отец преступности. Ты вынужден был красть из нужды.
– Я вышел далеко за рамки своих потребностей, – усмехнулся Квинн и посмотрел вперед, в сторону костра. – Все-таки проще думать, что он воплощение зла в чистом виде.
– Я не знаю, что собой представляет он, но тебя я знаю, и ты хороший. И это главное.
– Спасибо, – прошептал Квинн.
Они оба деликатно обошли дыру в рассуждениях Ники, умолчав о том, что Квинн все еще крал и обманывал, даже после того, как это перестало быть необходимостью.
Чед спал на дальнем краю поляны. Саймон и Эмбер приютились у огня, обернув спальные мешки вокруг плеч.
Квинн посмотрел на единственный оставшийся спальник.
– Вот та сцена, в которой я проявлю галантность и уступлю тебе весь спальный мешок, – сказал Квинн.
– Не будь глупым.
Ника ни за что не смирилась бы с тем, чтобы он спал на сырой земле, на холоде из соображений бесполезного приличия. Она расстегнула молнию в мешке, устроилась в нем и сжалась так, чтобы Квинн мог уместиться рядом. Тот нерешительно втиснулся в мешок и обнял ее. Ника погрузилась в его тепло.
Обретя уверенность, он прижал ее к себе сильнее. Она чувствовала его мышцы под влажной рубашкой. Ощущала его запах – мускус, влажная кожа и корица. Ей было тепло и безопасно в его объятиях. Квинн еще теснее прижался к ней и через несколько мгновений он крепко спал.
Ника смотрела на круглую белую луну, яркое сияние которой скрыло миллионы звезд вокруг.
Она задавалась
