– Особенно если учесть левые заказы, – сказал Крик, кивая на фабрикатор.
Фабрикатор стоял в углу, накрытый брезентом.
Фиксер печально улыбнулся.
– Эти заказы – тоже семейная традиция, – сказал он. – Что хорошо в Собачьем городе, так это почти полное отсутствие преступности и полицейских-землян. И то, и другое делает лавку очень удобным местом для левых заказов.
– Например, вроде этого, – сказал Крик, протягивая ему аппарат.
– Вроде этого, – согласился Фиксер. – Или любого другого, который следует выполнить, не привлекая внимания. Слово «фиксер» имеет много значений.
– Но никаких, связанных с кровью, я надеюсь, – сказал Крик.
– Боже, нет, – сказал Фиксер. – Даже неприметная лавка в Собачьем городе была бы для этого слишком заметной. Нет. Я делаю всякие вещи. Еще я устраиваю всякие вещи. Иногда нахожу вещи. Преступления без жертв. Ну, почти, – добавил Фиксер, кивая на аппарат. – Если верить вашему рассказу, этот заказ без жертв не обошелся.
– Как вообще дело может дойти до нелегальных заказов? – спросил Крик.
– Что касается меня, то я их унаследовал, – сказал Фиксер. – После того, как отца хватил удар, мне нанесли визит кое-какие милые люди, работавшие на семью Мэллой, которые разъяснили взаимоотношения между ними и отцом, и не забыли упомянуть долги, в которые отец залез, чтобы оплатить мое обучение. Эта работа досталась мне вместе с лавкой.
– И вы не возражали поработать в тени, – сказал Крик.
Фиксер пожал плечами.
– У Мэллоев полно ребят вроде меня, – сказал он. – Я выполняю по несколько их заказов в год, но недостаточно много, чтобы попасть на радары. А если все-таки попадаю, Мэллои платят нужным людей, чтобы я сразу ушел под радар. Вот, до сих пор пытаюсь понять, как вы меня нашли.
– У меня нетрадиционные методы, – сказал Крик и снова поднял аппарат повыше. – Так вот. Расскажите мне об этой штучке. Ее вам тоже заказали Мэллои?
– Будь это так, мы бы сейчас с вами не беседовали, – сказал Фиксер. – Этот был левый левый заказ. Ко мне обратился человек по имени Жан Шредер.
– Откуда он узнал о ваших подработках? – спросил Крик.
– Я выправлял для него кое-какие документы по просьбе Мэллоев, – сказал Фиксер. – Шредер ходил в колледж с Дэнни Мэллоем. В общем, несколько недель назад Шредер вызвал меня к себе, чтобы починить домашнюю сетку, и рассказал про этот заказ. Обычно я такие не беру. Мэллои их не одобряют. Но я уже работал с этим парнем раньше и имел на него больше, чем он на меня. Я решил, что деньги мне не помешают. Поэтому я выкатил оскорбительную цену за починку сети – и через несколько дней эта штука была готова. Я помогал ее установить – неприятный опыт, хочу заметить – всего несколько дней назад.
– Вы не боитесь, рассказывая мне все это? – спросил Крик. – Учитывая, что Шредер – друг Мэллоев.
– Я не говорил, что они друзья, – сказал Фиксер. – Шредер всего лишь ходил в колледж с одним из них и знал, в каких делах они могут помочь. В том конкретном случае их интересы совпали. Тот случай с этим никак не связан. Я уверен, что Шредер полагался на мои отношения с Мэллоями, как на гарантию того, что я не буду болтать, поскольку если я заговорю официально, ко мне опять заявятся их ребята, и на сей раз визит не будет дружеским. Но поскольку вы пригрозили сдать меня, если я не заговорю, он проиграл. Очень хитро с вашей стороны.
– Стараюсь, как могу, – сказал Крик. – Вы, кажется, восприняли этот поворот довольно спокойно.
– Правда? – спросил Фиксер и расхохотался.
– Да.
– Ну... Пусть вас не обманывает видимость. В душе я навалил в штаны. Если вы меня нашли, значит, найдет и кто-нибудь, кому будет нужна не только информация. Из-за таких мелочей людей вроде меня и убивают. Я рассказываю только потому, что не вижу другого пути, если не считать вашего убийства. Вы заставили меня очень сильно занервничать, мистер Крик. И между нами говоря, не думаю, что на вас все и закончится. Как только вы выйдете из моей лавки, я стану ждать, когда упадет второй сапог.
* * * * *
– Какие-нибудь сообщения? – спросил Крик агента, вернувшись домой.
– Три, – сказал агент – бестелесный голос, поскольку Крик не надел очки-монитор. – Первое от вашей матери, которая хотела бы знать, собираетесь ли вы нанести ей визит в следующем месяце, как обещали. Ее беспокоит здоровье вашего отца, а кроме того, у нее на примете есть милая леди – доктор чего-то – с которой она хочет вас познакомить. Это ее слова.
– Мама знала, что она говорит с агентом, а не со мной, так ведь? – спросил Крик.
– Трудно сказать, – ответил агент. – Она не делала пауз, пока не повесила трубку. Я не имел возможность сообщить, что это не вы.
Крик улыбнулся. Очень похоже на маму.
– Второе сообщение, пожалуйста, – сказал он.
– От Бена Джавны. Он интересуется ходом расследования.
– Напиши ему, что у меня для него новости и я позвоню ближе к вечеру или завтра. Третье сообщение?
– Сообщение от сервера IBM из Национального управления океанических и атмосферных исследований. Ваша программа распакована, смоделирована и интегрирована. Сервер ожидает дальнейших указаний.
Крик уселся перед клавиатурой и надел очки-монитор; теперь агент висел в воздухе в центре его гостиной.
– Открой окно с сервера, пожалуйста, – попросил он его. Агент открыл окно с консолью. Крик набрал «diagnostics» и стал дожидаться окончания проверки.
«Интеллектуальный агент» – неточное обозначение. «Интеллект» означает всего лишь способность агента улавливать желания пользователя, основываясь на его словах, жестах или введенных с клавиатуры командах. Он должен уметь отличать «лук» от «лука» и определять мелкие шероховатости, которыми кишат межчеловечские коммуникации – нетвердые сопряжения глаголов, ошибки произношения и заявления, подразумевающие наличие у собеседника телепатических способностей, типа «Да ты знаешь: тот чувак из фильма,
