– Что это за камни, – взволнованно обратился он к смотрителю, но тот лишь пожал плечами. – Так, ладно, а библиотека здесь есть?
– Си, си, – обрадовался смотритель, объяснив, что городская библиотека есть на площади Гарибальди, рядом с кафе Venezia. Кочубей не замечал ее прежде, поскольку в прошлом году здание реставрировали.
В один из дождливых пасмурных дней, ибо и такие дни случались в солнечной Италии, Кочубей отправился в библиотеку. По мостовым потоками текла вода, Кочубей прыгал из стороны в сторону, пытаясь не замочить ноги. Наконец он добрался до площади Гарибальди, решив для пущего удовольствия сначала выпить капучино с круасаном. Он очень любил пасмурные дни в Полиполи, они давали возможность отдохнуть от палящего солнца и как-то сменить ритм жизни. В такие дни все иностранцы собирались в «Венеции» еще с утра, и если дождь был не очень сильным, сидели снаружи под квадратными навесами, но зонты не всегда выдерживали натиска стихии, и все сбивались в стаю в маленьком помещении у барной стойки. Кочубей успел занять небольшой белый диванчик у окна, перекинулся парой фраз с Антонио и барменами, попытался поймать вай-фай, но не удалось. Вообще, с интернетом здесь было плохо: каменные стены домов настолько толстые, что не пропускают сигнал. Так что пришлось Кочубею пить кофе и разглядывать мокрых туристов с глупым ощущением превосходства местного завсегдатая.
Библиотека находилась в трех шагах, это было уютное светлое здание с красивым фасадом, с небольшим количеством стеллажей внутри и мягкими низкими креслами. Кочубей довольно быстро нашел полку с книгами по истории Апулии, просмотрел несколько и остановился на увесистом фолианте с фотографиями археологических находок. Он удобно устроился в кресле и стал бегло просматривать текст (итальянский он уже освоил достаточно хорошо, к тому же письменную речь ему было воспринимать легче благодаря богатому словарному запасу научной лексики, которой он профессионально владел). Исторический очерк начинался с описания первобытных поселений Каменного века, менгиры, дольмены и прочее, эту часть он пролистал, его интересовали периоды Бронзового и, возможно, Железного веков. Воистину, кто ищет, тот всегда найдет!
– Mamma mia! – вскрикнул Кочубей и поспешно прикрыл рот рукой. – Невероятно, – прошептал он.
Серия фотографий во вкладке была подписана «Погребальные сосуды из Апулии», датируемые ранним Железным веком, то есть началом первого тысячелетия до нашей эры. На первый взгляд казалось, они были украшены непримечательными орнаментами, но искушенному взгляду Кочубея сразу бросились в глаза четыре точки поворота Солнца, указывающие на Колесо Кродера. Далее под ручками располагались знаки Мирового древа, растущего вверх и вниз, соответственно периоду цветения и увядания, трансформированные впоследствии в руны Мадр и Юр. И в полный восторг его привели шестилучевые снежинки, украшавшие нижнюю часть сосудов, да такие огромные по сравнению с другими элементами орнамента, что не оставалось никаких сомнений по поводу их особого назначения. Несколько черепков конической формы имели украшения в виде орнаментальной стилизации лебедей, в дальнейшем породивших литеру S, а прежде существовавшую в форме угловатой руны Тис у саксонцев. Можно было решить, что это какое-то наваждение, но на других черепках явственно был изображен бог, с одной поднятой рукой, другой опущенной, кольцом года на теле и снежинкой зимнего солнцестояния. Еще один рисунок с культовых каменных чаш воспроизводил изображение жрицы или Матери-земли в одеяниях с символами Одала, кое-где удвоенными лебедями и Годовыми кольцами.
– Странное совпадение, видимо, раньше я не придавал значения Апулии в контексте Гиперборейской теории, не обращал внимания, но с другой стороны тут ничего нет удивительного, – подумал он. – Греки, минойская цивилизация, видимо, вот откуда здесь эти знаки. Или с севера пришли? Скажем, Фестский диск с Крита датируется поздним Бронзовым веком, где-то шестнадцатый век до нашей эры, тогда все сходится, да. Выходит, что норды плавали по Средиземноморью, торговали с филистимлянами и критянами, обратили их в свою религию, а затем уже минойцы приплыли сюда и основали здесь города. Так, посмотрим, поищем тому подтверждение.
Далее он прочитал: местными жителями области были мессапы (япиги, салентины) и апулы (авзоны, педикулы), племена иллирийского происхождения, в XI–X веках до нашей эры переселившиеся на территорию Апулии с северного побережья Адриатического моря. Позднее чего здесь появились давны, откуда пошло поэтическое название Апулии – Давния.
«Так, греки их колонизировали в VIII веке до нашей эры, поздновато, что-то не сходится. И были это спартанцы, ага, как я и предполагал ранее. Значит, иллирии либо иллирийцы, насколько я помню, таинственный балканский народ, вымерший язык».
Он достал телефон.
– Так, опять вай-фай не работает, porca miseria! – произнес он вслух итальянское ругательство, чем вызвал удивленный взгляд библиотекарши. Воспользовавшись ее вниманием, Кочубей мило улыбаясь попросил лист бумаги, чтобы расчертить для себя пути миграции племен. Он набросал контуры Европы, средиземноморской ее части.
«Значит, возможно, было два пути распространения арийской культуры, – думал он. – Один с севера по суше, другой по морю: филистимляне научили мессопотамцев письму, а те греков, а здесь уже к тому времени иллирии поселились. Так, а этруски пришли в Тоскану из Малой Азии позже, в девятом, правда, их свинцовая пластина со спиральным руническим письмом еще более поздняя – ага, может быть, влияние кельтов или греков, что вероятнее. Насколько я помню, иллирийцев на севере тоже ассимилировали кельты, возможно, проторуническое письмо им от нордов напрямую досталось. Хотя странно, что они так рано переселились сюда, в Апулию, задолго до кельтского влияния. Загадочный народец, на Балканах их поглотили греки, а потом турки, но вполне может быть, что какие-нибудь албанцы носят до сих пор в себе частичку иллирийской крови».
Кочубей удовлетворенно потянулся, сложил листок бумаги, положил его в карман, закрыл книгу, поставил ее на полку и пошел к выходу.
В течение всех последующих дней отпуска Кочубей размышлял об иллирийцах, читал доступные статьи в интернете, но информации было крайне мало, только общие сведения – еще одна загадка истории и лингвистики. Он ездил по окрестным городкам, пытаясь обнаружить еще какие-нибудь следы иллирийской цивилизации. Побывав в туристической Мекке Апулии в деревне Альберобелло с ее знаменитыми труллями, Кочубей предположил связь этой необычной кладки с микенскими купольными гробницами. Однако слишком большой разрыв по времени – между вторым тысячелетием до Рождества Христова и практически средневековым периодом строительства труллей – не оставлял никаких шансов этой гипотезе. Обманчивые псевдорунические знаки на крышах некоторых труллей вовсе не смутили Кочубея, он только недоуменно хмыкнул, усмотрев в этом следы кельтского влияния.
Путешествия по другим окрестностям Полиполи также не принесли особых результатов, поскольку все археологические находки доисторического
