Я вздохнула поглубже и… да-да, попыталась повторить! Не вальс ведь под бубен изображать? А мои познания в танцах только им и ограничивались.
Бум-бум-бум! – пел бубен. Я же, подняв руки, активно двигала попой в такт. Получалось… ну, честно говоря, понятия не имею, как, ибо глаза зажмурила. Но я старалась! Честно!
Вот только, увы, не помогло. Потому что не прошло и нескольких минут, как раздалось злобное фонглуновское:
– Даша, хватит! Оставь свои нереализованные эротические фантазии! Ваул хочет видеть танец Огня! Он хочет видеть душу, а не виляние твоей… задницы!
Я остановилась и открыла глаза, чтобы тотчас столкнуться с гневным взглядом куратора. Нет, нормально, вообще?
– Лорд Глун, простите за откровенность, но это отвратительно, – подала голос жрица.
Она перестала терзать бубен ровно в тот момент, когда Глун сказал «хватит», и теперь в аудитории царила гулкая тишина.
Профессор и жрица сверлили меня одинаково пристальными взорами, а я… Честно? Я очень хотела послать обоих к черту. Я ведь, все-таки, реально старалась. Ну да, не вкладывала в танец душу, поскольку понятия не имею, каким образом это делать, но пыталась. Поэтому услышать пренебрежительный ответ Глуна было особенно неприятно:
– Согласен, – сказал куратор. И уже не ей, а мне: – Даша, это не подходит.
Пришлось прикусить язык, причем в прямом смысле слова. Иначе я бы послала Глуна куда подальше, а этого делать было нельзя. Тем более сейчас. Ведь в ответ на хорошее поведение и старания куратор обещал помощь в учебе. А мне эта помощь необходима как воздух.
Она даже нужнее, чем покровительство Ваула, если совсем честно.
– Что вы предлагаете, профессор? – из последних сил сохраняя спокойствие, спросила я.
И обнаружила, что мой танец, хоть и был, по словам фон Глуна, совершенно бездарным, но какой-то эффект все-таки произвел. Иначе почему, окидывая меня задумчивым взглядом, брюнет, пусть и на мгновение, но все-таки задержался на бедрах?
– Для начала, нужно поработать не с телом, а с душой, – наконец произнес он. – Твоя душа не готова раскрыться, вот в чем проблема.
В который раз вспомнился учебник по «Философии магии огня», и я невольно скривилась.
– Шанарин! – Имя жрицы Глун произнес со вздохом. – Думаю, на сегодня вы свободны. И, видимо, на ближайшую пару дней тоже, потому что Даша пока не способна перенять ваш опыт.
У меня от возмущения даже рот приоткрылся. Опыт? А он тут вообще был? Да эта тетка ни одного показательного па передо мной не исполнила!
Но жрица, похоже, была полностью с ним согласна. Кивнув, Шанарин решительно направилась к выходу. Ну а когда дверь за ней закрылась, я услышала вполне ожидаемое, но чертовски обидное:
– Даша, во время танца ты походила на портовую куртизанку. Я в курсе, что в вашем мире нравы более распущенные. – Глун поморщился. – Но подобное поведение здесь, в приличном обществе, неприемлемо.
Я хотела сдержаться, но не смогла и сердито выдохнула:
– Тогда покажите как надо. Покажите как правильно. Раскройте душу, профессор!
Тот ухмыльнулся, но, конечно, не повелся.
– Два дня на медитацию, – вместо этого сказал Глун. – Потом попробуем еще раз. Без эротических танцев.
После чего небрежно указал на пол, развернулся и вышел. И этот его жест даже не намекал, а приказывал – сядь и займись медитацией.
Фанатом восточных практик я никогда не являлась, но, тем не менее, опустилась на пол. Вот только в астрал, или куда там еще положено, не ушла. Просто задумалась.
Для начала, о Шанарин. Жрица, несмотря на все улыбки, с самого начала относилась ко мне с неприязнью. Теперь я в этом была абсолютно убеждена.
Зависть ли это или боязнь конкуренции, а, может, и то и другое вместе – не знаю. Но это и не важно. Главное – Шанарин мне не помощник. Наоборот, по возможности эта тетка, уверена, сделает все, чтобы я «провалилась».
Глун… вот насчет него не знаю. Конечно, профессору не особо понравится, если я потерплю фиаско. Но он все-таки подстраховался – устроил так, что танцевать буду только для студиозусов и преподавательского состава. То есть, если даже у меня ничего не получится, максимум, что грозит Глуну – приватный выговор от ректора. А то, что я при этом опозорюсь перед толпой адептов, ему без разницы.
Короче, по-любому, хуже всех придется мне. А раз так, нужно искать выход, ибо я не готова доставить им такую радость.
Но раскрывать душу… черт, неужели этого действительно можно добиться простой медитацией?
Повинуясь внутреннему порыву, я достала кулон, который прежде прятала под туникой, и пересела так, чтобы оказаться лицом к зеркальной стене. А потом закрыла глаза и вообразила статую Ваула – ту, которую видела в храме.
В этот раз я даже не пыталась что-либо просить. Просто сидела, «смотрела» и пыталась понять, что Огненному богу вообще надо.
Подрядив на танец, Ваул выделил меня из толпы и заставил сокурсников изменить свое отношение от брезгливого на диаметрально противоположное. Плюс, он как-то повлиял на Каста и передал мне подарок. То есть по всему выходило, что Ваул услышал мои молитвы и решил помочь, или же…
Нет! Я решительно отбросила неприличные мысли. Кто я такая, чтобы меня, пардон, бог Огня возжелал?
Излишней самонадеянностью я никогда не страдала, поэтому прекрасно понимала: до неотразимой красавицы недотягиваю. Да, я симпатичная, но не более того. И даже тот факт, что Ваул, по легенде, не всегда верен своей жене, меня в собственной привлекательности для бога не убедил.
Куда более реалистичным выглядело предположение о том, что Огненный бог предоставил мне шанс. Но при этом Ваул явно не из тех, кто привык нянькаться с людьми. Следовательно, профукать этот шанс я права не имела, потому что другого не будет. А раз так… нужно понять специфику этого танца.
Еще не знаю как, но я справлюсь. Обязательно. И когда станцую, тот же Глун трижды пожалеет о том, что этот танец для Ваула, а не для него.
Черт, а причем вообще тут куратор?
Так. Даша, прекрати. Хватит вспоминать тот дурацкий сон. Ты же знаешь, что сны – это обычные фантазии, а Глун – обычная ядовитая сволочь, которая желает тебе провала. И ничего общего с тем мужчиной, который лежал лядом с тобой на алых простынях и дарил умопомрачительные поцелуи, этот аристократический расист не имеет.
Лучше сосредоточься и ищи выход. Ты не имеешь права на провал хотя бы потому, что поларцы недостойны такого счастья.
Глава двенадцатая
Я не знаю, как так получилось – вроде просидела в зеркальном зале не больше получаса, но ужин все-таки пропустила. И ладно, я! Я привычная, но из-за этого теперь мог остаться голодным еще и твир. А ему кушать надо, чтобы сил набраться. Он и так ел слишком мало, на мой взгляд. Всего пара-тройка бутербродов в сутки – разве это серьезно?
А столовая уже закрыта, и никаких ночных обедов для особо замученных жизнью студентов у нас не предусмотрено. Что там, в здешнем парке даже яблони не растут!
Черт. Я сказала «у нас»? Дожила, уже рассуждаю так, будто одна из них, не чужая, а своя. Но истина-то в том, что мы по разные стороны баррикад и ситуация вряд ли изменится. Я – иномирянка, они – коренные жители Полара. Они не любят нас… по официальной версии, за многое, но я-то вижу, что настоящая причина в силе.
Я единственная первокурсница, которой удалось создать пульсар. И я единственная за сколько-то там веков, кого отметил Ваул. Хотя к подобной известности я не стремилась. И вместо этого с удовольствием постояла бы в сторонке и понаблюдала за кем-то более успешным. Даже если в роли этого «кого-то» выступал бы один пижонистый рыжий тип.
Кстати, а какого дьявола я топчусь у двери в его комнату? И кажется, уже не минуту, и даже не две. В дурацкой жреческой одежде и со свертком из вещей и тетрадей.
Ах, точно! Твир. И до ужаса дурацкая ситуация. На факультете я, фактически, не знакома ни с кем, кроме Каста и Кэсси, но где комната Кэсси я понятия не имею. Да даже если бы и знала, не решилась бы подойти, особенно после нашего последнего «общения» и ее холодности.
