— Вот, — рядом со мной опустили наполненную водой миску, а на плечи набросились отмытую от крови куртку, — не дрожи больше.
— А что…
— Поможешь мне его перевернуть?
Я не хотела прикасаться к огромной, хищной нечисти, но все равно согласно кивнула.
С тихим, протяжным стоном, нечисть перевернулась на спину. Длинный, глубокий и неровный разрез проходил от левого бедра до правой подмышки.
Рана широко разошлась, позволяя нам увидеть влажно поблескивающие ребра и, кажется, кишки.
— И что мы будем делать? — севшим голосом спросила я, глядя на страшную рану. Жуткое, но какое-то завораживающее зрелище.
— Сейчас все увидишь, — собранный и сосредоточенный, Илис совершенно спокойно высыпал в миску серый порошок из одного кулька и пару белых, быстро растворившихся в воде, кристаллов из мешочка. Смешал все это и со знанием дела, прямо рукой, размазал по одному краю раны, — Каси, помоги мне.
— Что? — я не имела ни малейшего представления, чем я могу тут помочь.
— Мне нужно, чтобы края сошлись, — не отрываясь от дела, пояснил Илис.
— Ладно, — руки заметно дрожали, когда я прижала края раны, чувствуя, под пальцами нежную, шелковистую на ощупь серую кожу.
— Хорошо, — израсходовав все содержимое миски, он озабоченно осмотрел размазанную по ране тонким слоем, кашицу, — маловато.
— Давай я палорен поищу? Он еще должна расти. Живучая травка.
— Это опасно.
— Ничуть. Я недалеко.
Илис хмурился и смотрел на меня.
— Ты же хочешь подчинить линорма? А для этого его сначала нужно подлечить.
С минуту он гипнотизировал взглядом едва дышащую нечисть. Где-то вдалеке раздался тонкий, птичий свист и нечисть нервно дернула хвостом, между неплотно подогнанными краями раны выступила кровь.
— Только недалеко, — сдался он.
Залепив рану широким куском медицинской ткани, хозяин без особой радости проследил за тем, как я скрылась между облетевшими, изломанными кустами.
Бродить по лесу на двух ногах было непривычно и странно. Я точно знала, что не смогу нигде спрятаться, если на меня кто-нибудь нападет. Ни на дерево не заберусь, ни в кустах не затеряюсь.
Жуть.
Быстро замерзающие руки и нос не радовали, а совершенно заледеневшие ноги настраивали на всякие мрачные размышления.
Палорен я нашла расстроенная, жалеющая себя несчастную, голодную и замерзшую. Островки темно-зеленой травы с круглыми, нежными листиками, росли на небольшой поляне, всего в паре метров от реки. Мелкие листочки легко отделялись от тонких веток.
— Очень интересссно, — насмешливый, шипящий голос за спиной, раздался неожиданно.
Резко выпрямившись, я замерла, руки дрогнули и из подола рубашки выпало несколько листочков.
Голос я узнала сразу.
— От тебя я ожидал всссего, но такого… — аспид шипяще засмеялся, — рагра получила второй облик. Поразительно.
— Ты что здесь…- голос предательски сорвался, — ты что здесь делаешь?
— Керст послал меня на ваши поиски, — змеиная морда плохо подходила для выражения эмоций, но я была уверенна, что если бы мог, он бы сейчас самодовольно ухмылялся.
— От виверн отбились? — нападать аспид вроде бы не собирался, да и я была больше, чем обычно, что позволяло чувствовать себя немного смелее. Мысль о том, что размер мой змея не пугает, старательно гнала прочь. Он спокойно слопал целого варса, мелкой худосочной девицей точно не подавится.
— Не поверишь, но благодаря Дари, нам с ними и сражаться не пришлось.
— В смысле?
— Она упала на кракота, — не сдержавшись, аспид хохотнул, — видела бы ты его морду.
— Все живы?
Кракот это даже не аспид, это зубасто-когтистая машина убийства, способная маскироваться под слабое и беспомощной существо. Вот, мгновение назад ты собирался его съесть, но не успел даже моргнуть, как едят уже тебя.
— Не бледней так, пушиссстая, все живы, — благодушный змей выглядел непривычно и дико, — не совсем целы, но живы.
— А…
— Тебе бы стоило поссскорее превратиться обратно, — посоветовал он, чуть ли не с жалостью разглядывая куртку с чужого плеча и мои босые ноги, — ты же не хочешь, чтобы все узнали твой маленький сссекрет?
Я не хотела. Мне и директора с его осведомленностью за глаза хватало. Больше было не нужно. Нет, Определенно, нет. Совершенно точно, нет. Вот только…
— Я еще не умею это контролировать.
— Одни проблемы ссс тобой, — проворчал он, подползая ближе. Я, соответственно отступала, и остановилась, только когда уперлась попой в кусты.
А была бы рагрой, спокойно проскользнула бы между веток.
— Не трясссись, — велел змей, — не стану я тебя есссть. Хозяин, как я понимаю, знает о твоих талантах?
— Знаааа… — подтвердила невнятно, прижимая к груди руки, с зажатым в пальцах подолом рубашки.
— Значит, идем к нему.
— А…
— Керст будет ждать, пока я не вернусь. У нассс есть время, может быть, получится снова сдлеать из тебя рагру.
Глаза Илистара надо было видеть, когда вместо одной меня, на берег выполз еще и аспид.
— Как я вижу, нечисссти сегодня сильно не повезссло, — заметил Кадай, разглядывая поверженного линорма, — не могу понять, почему именно нас сссчитают опасными. Кадетсссы, на мой взгляд, опассснее.
— Я принесла, — со змеем я была категорически не согласна. Ни один кадет ни разу даже не пытался откусить от меня кусочек, не говоря уже о том, чтобы заглотить полностью. О нечисти я такого сказать не могла.
— Что он здесь делает? — аспида Илис демонстративно игнорировал.
— Помогает мне сохранить в секрете мою маленькую тайну. Его Керст послал на наши поиски. А конкретно меня сейчас находить никак нельзя, я…как бы это сказать…не в форме.
— Верх безрасссудство брать с собой нечисссть, не способную контролировать сссвои превращения, — поддакнул аспид.
— А давайте, уже разберемся с раненым? — никогда раньше я еще не чувствовала такого нервного напряжения. Во времена моего бесхозяйного быта, все было значительно проще. Меня пытались съесть, я убегала и спасалась, и все становилось хорошо. Я кого-то пыталась съесть (что случалось прискорбно редко), он убегал, я оставалась голодной. Все было просто и понятно, поводов понервничать не было.
— Что нужно делать с травой? — послушно поинтересовался Илис.
— Пережевывать, — радостно сообщила я, любуясь его вытянувшимся лицом.
Линорму было чем гордиться, кашицу для заживления его раны будущий хозяин пережевывал лично, не без неоценимой помощи ответственной рагры, под ехидные комментарии вредного аспида.
К тому моменту, когда травы больше не осталось, рана была хорошо перевязана, у меня, с непривычки, немного ныли зубы, а от горького, травяного привкуса на языке, слегка подташнивало.
— Будешь привязывать? — спросила я, растирая щеки. Челюсть онемела и ощущалась как что-то чужое,
