А этот сидит рядом, комкает в руках мою новую, розовенькую сорочку и требует от меня очередного подвига. Как будто за день я их недостаточно совершила.
— Превращайся.
— Не буду.
— Каси…
— Я.
— Превращайся.
Это рисковало затянуться надолго, но я была не намерена сдаваться.
— Не буду.
— Каси.
— Я.
— Тебе нравится меня доводить?
— Не бу…ась?
— Превращайся.
— А что вы перед этим сказали?
— Как Илис с тобой справляется?
— Никак не справляется. Он со мной мирится.
Сорочка полетела на кресло, продуманно расположенное у большого окна, забранного по случаю позднего времени шторами, но, не долетев, зацепилась за стоявший перед креслом столик, и насмешливо повисла, касаясь кружевным рукавом пола.
Комната сразу же приобрела обжитый вид.
— А давайте еще чулки разбросаем? — мне вид на левую половину комнаты уже нравился, но чего-то отчаянно не хватало. Судя по моим ощущениям, не хватало беспорядка. Как в гнезде. Моем маленьком, уютненьком гнезде, свитом из шерсти, пуха, веточек и гибких стеблей. — Вы мне пар двадцать накупили, давайте хотя бы одну тут разбросаем? Должно получиться очень гармонично.
Аррануш нахмурился, ему ощутимо не хватало совы. Родной, сообразительной и послушной.
К его глубокому сожалению, Илли улетела куда-то еще час назад. Судя по всему — охотиться. Вот что значит — хищная нечисть. Живет в тепле и уюте, но все равно периодически срывается в холодный, мрачный и неприветливый лес, желая размять крылья и освежить навыки. Сумасшедшие они, эти хищники.
К сожалению Аррануша, и моей тайной радости, у него сейчас была только я, и мне уже надоело быть хорошей. Я хотела быть собой.
— А на люстру можно забросить ту полупрозрачную штуковину с подвязками, которую мне в магазине нижнего белья зачем-то презентовали.
— Штуковину с подвязками? — глядя в его удивленно вытянувшееся лицо, я невольно умилилась. Уж очень сильно он мне хозяина напомнил.
— Ну да. Вы же со мной в примерочную не пошли, вот эти…консультанты? — вопросительно глянув на директора, дождалась кивка и с энтузиазмом продолжила: — Натащили мне всяких кружавчиков. Вам это очень подойдет, говорят. Примерьте вот это, говорят. А это будет в подарок, говорят. Я еще и понять ничего не успела, а они уже все запаковали, адрес доставки уточнили, и вы потащили меня на дальнейшие истязания.
— Ясно.
Я ожидала чего угодно, но только не этого смиренного «ясно». И искренне удивилась:
— А что конкретно вам ясно?
— Напрасно я подозревал Илиса в несдержанности и вспыльчивости. Он на удивление спокойный молодой человек…
— Но кадеты, — робко напомнила я, уверенная, что хозяин какой угодно, но только не сдержанный молодой человек, — Дарис и этот…как его. Варн. Они с вами точно не согласятся.
— ТЫ прямое тому подтверждение, — не слушая меня, сообщил Аррануш, после чего поспешно бежал с поля боя — с кровати, то есть — оставив меня непобежденной, но немного обиженной. Я добрая, скромная, иногда даже заботливая рагра, с чудесным характером, чувством такта и хорошим воспитанием. Что ему во мне не нравится? Да для своего вида я просто идеальное создание! Не видел он еще других рагр.
Единственное, что радовало в сложившейся ситуации — сорочка висела на краю столика, а не на мне, и я могла с чувством выполненного долга и полным осознанием своей исключительности мирно спать, расположив все свое пушистое тело прямо на подушке. И никто мне больше не мешал.
Враг бежал.
Но обещал вернуться, что и сделал в непозволительно ранние для измотанной рагры, восемь часов утра.
— Каси, вставай. У нас полно дел.
— Все дела мы сделали вчера, — проворчала я, даже не думая открывать глаза.
— Вчера мы только обеспечили тебя всем необходимым, — меня легко потянули за заднюю лапу, потом за ухо, пару раз ткнули пальцем в бок, убедились, что я не собираюсь вставать и ухватили за хвост. За мою радость. За мою гордость. За мою пушистость!
— Руки прочь от чужой собственности! — в последний раз я так быстро пряталась, когда хозяин застал меня за осквернением своей любимой куртки.
Под этой кроватью было просторно и совсем неуютно. Высокие ножки и общая атмосфера беспокойной незащищенности нервировали.
При желании Аррануш мог спокойно залезть сюда и достать меня даже в углу.
Кровать Илиса в этом плане была лучше. Да что там, она во всем была лучше. А еще, в ней сейчас спал хозяин.
А я не спала, я пряталась от его отца в чужой комнате, под чужой кроватью, и беспокоилась о ненадежности своего укрытия.
— К хазяину хочу, — сообщила я заглянувшему под кровать директору.
— В понедельник вернешься.
— Но сегодня же только суббота…
— И? — ко мне потянулась рука. Вражеская рука с ровно подстриженными ногтями и большим, массивным перстнем на среднем пальце.
— Я с вами столько не выдержу.
— Я бы сказала, — Илли, которую я не успела заметить, во время своего молниеносного побега, приземлилась на кровать, прямо над моей головой, — что это Аррануш с тобой столько не выдержит.
— Так верните меня хазяину.
— В понедельник, — директор мне кого-то очень напоминал. Кого-то очень упертого и самоуверенного.
К хозяину захотелось в два раза сильнее.
— Вижу, вам очень весело, — в раздавшемся от дверей голосе дрожал плохо сдерживаемый смех.
— Хазяииин! — проскользнув мимо директора, я взлохмаченным мячиком проскакала по комнате и повисла на хозяйском ремне, вцепившись в него лапами в прыжке. — Родненькииий!
Меня отцепили от ремня, забросили на плечо и дали полную свободу действий. Чем я не преминула воспользоваться.
Пока Аррануш поднимался с колен, и старался вернуть себе солидный вид, я тихо шипела, вцепившись в темные волосы:
— Изверг бессердечный. Садист. Негодяй. Ты даже не представляешь сколько я тебя теперь любить не буду.
— Что ты с ней делал? — Илиса мое шипение особо не впечатляло. Он дергал плечом, на котором я сидела, ежился, и пытался спрятать ухо от моего носа и длинных усов.
Как рагра я была очень красивая, как человек пока только замученная.
— Издевался! Вчера издевался. И сегодня тоже планирует издеваться, — выпустив волосы, я надрывно всхлипнула, — нет бы покормить.
— Не преувеличивай, — обиделась за своего хозяина Илли.
— Что ты здесь делаешь? — реагировать на мой наезд Аррануш посчитал выше своего достоинства.
—
