Я таскала ей еду с кухни, где привыкшие ко мне натовики, с пониманием и снисхождением относились к желанию вечно недосыпающей девушки побаловать себя чашкой горячего чая и каким-нибудь вкусным пирожным. Но и сладкий пирожок тоже вполне подойдет. Или даже бутерброд с маслом и вареньем. Можно даже без масла.
Вела оказалась на удивление непривередливой и нежадной сластеной, и охотно делилась не только новостями, но и пирожками.
Именно от нее я узнала, что меньше, чем через месяц во всей академии начнется поголовная паника, зубрежка и периодические попытки списать. Сессия наступала быстро и неотвратимо. И если у студентов еще были шансы отделаться малой кровью, то кадетов четвертого курса факультета боевой магии, ждало что-то ужасное. Им предстояло сдавать зачет по подчинению нечисти.
Две сессионные недели заканчивались большим праздником зимы. Строго говоря, зима должна была прийти через два дня, но праздновали ее всегда в середине второго месяца. Людям, почему-то, казалось это правильным. Они считали очень забавным устраивать большой праздник в самые морозные и короткие зимние дни.
— Еще не пора, — лениво сообщила я, подставляя Веле левый бок. В отличие от впечатлительных защитниц, она была девушкой нежной и внимательной, и тискать меня даже не пыталась, зато гладить умела лучше Илиса. Даже лучше натовиков. Хоть и некромантка, — хазяин к линорму после занятий хотел заглянуть. У меня еще часа полтора есть.
О том, что я умела перемещаться, Илис до сих пор не знал. Потому что я хорошо изучила учебное расписание и всегда возвращалась в комнату до его появления. В обед я могла вернуться даже на полчаса раньше, чтобы потом нервно ждать момента, когда дверь откроется, и меня понесут на кормежку. Аррануш тоже не считал нужным открывать сыну мою маленькую тайну, уверенный, что узнать все он должен сам.
Так и жили.
Я с каждым днем наглела все больше, Аррануш хмурился все сильнее, а Илис пока ничего не замечал, измученный усложнившимися занятиями и бесплодными попытками вызвать линорма на контакт. Тот все так же отмалчивался и если бы не кристалл, исправно светящийся и подтверждающий принадлежность нечисти к высшим, его можно было бы принять за совершенно обычного хищника.
— Вернусь через час, если кому-то понадоблюсь, отправляй всех к Дайну, — велел директор Веладе, впервые за все четыре дня не став со мной спорить. Кажется, даже ему это уже надоело.
— Поняла.
Дождавшись, когда за Арранушем закроется дверь, я полюбопытствовала:
— А кто такой Дайн?
— Дайн Атари. Заместитель директора.
Я вспомнила бородатого дядьку, медвежьих размеров. Если бы меня к такому послали, я бы не пошла.
— Каси?
— Ммм?
— А давай чаю попьем? — с заговорщицкой улыбкой предложила Вела. Поднявшись из-за стола, она направилась в угол просторной комнаты. Там, на столе все было приготовлено специально для чаепития.
Большой чайник на монолитном куске черного, полупрозрачного сплава, с золотистыми вкраплениями, аккуратный, тонкостенный заварочник и целая шеренга, маленьких, симпатичных баночек с вареньем, за которыми притаилось две вместительные вазочки под стеклом, заполненные печеньем.
В единодушной любви к сладкому, директор с его секретаршей различались лишь в одном. Вела терпеть не могла печенье, в то время как Аррануш был равнодушен к заварным пирожным.
— Намек понят, — проворно вскочив на лапы, я с тихим хлопком провалилась сквозь стол и отбыла через пол, легко шлепнувшись на мохнатую спину огромного варса. Чучело располагалось в кабинете неестествознания, находившемся на втором этаже, прямо под приемной.
Узнала я об этом случайно, когда два дня назад, испугавшись, переместилась не через стену, а проскочив пол, шлепнулась на парту. Хорошо, что я рагра прыгучая и живучая, иначе обязательно бы что-нибудь себе сломала. А так, только ушиблась и напугала Велу, зато теперь могла значительно сократить путь от приемной Аррануша на третьем этаже, до кухни на первом.
И вот именно там, на первом этаже, на полпути к пирожкам, пироженкам или бутербродам, я и встретилась с хозяином.
Он тащил ведро с сырым мясом. Я скакала налегке. Столкнулись мы в дверях столовой.
— Каси? — удивился он.
— Ой, — подтвердила я, пятясь задом. Могла бы, провалилась под землю. Но подо мной находились не до конца устраненный потоп, плавающие в воде, раздувшиеся части тел и насыщенный запах гниения.
С умертвиями некроманты управлялись лучше, чем с наводнениями.
— Ты что здесь делаешь?
— Не поверишь, хазяин, — врать или не врать, выбирала я недолго. Мне хватило одного взгляда на лохматого, помятого и раздраженного Илиса, чтобы понять, что искренности моей он не оценит и к нашему чаепитию не присоединится, — тебя искала.
— Зачем? — спросил он, но быстро сообразил, что именно в данной ситуации неправильно и продолжил допрос: — Подожди, как ты выбралась из комнаты?
— Хорошие ты, хазяин, задаешь вопросы, — грустно призналась я, — а из комнаты я выбралась по очень важной причине…как там линорм, кстати?
— Выбралась как? — хозяин, пребывал в том самом отвратительном настроении, когда закрывать глаза на мои шалости он не хотел.
В такой ситуации я могла сделать только одно — сказать правду.
— Ты все равно так не сможешь, так зачем расстраиваться?
— Каси…
— Хазяин, тебя ждет линорм, — меня ждали Вела, вкусный чай по особому рецепту и что-нибудь сладенькое. Ждали и рисковали не дождаться, — и меня даже можно взять с собой. Раз уж все так удачно обернулось.
— Ты не пойдешь.
— Ты к нему без меня уже четыре дня ходил и ничего не добился. Сходи со мной, поступи правильно.
После недолгого, но недоброго молчания, он заговорил.
— Хорошо, давай так, — переложив ведро в правую руку, левую он протянул мне, предлагая забраться на плечо, — ты прекращаешь изводить отца, а я беру тебя с собой и ты попробуешь помочь разговорить линорма.
Илис решил получить из сложившейся ситуации все бонусы. Коварный тип, весь в отца.
— В человека снова превращаться? — без всякого энтузиазма уточнила я, но на руку его все равно запрыгнула, и даже без всякой помощи забралась по рукаву кителя на плечо.
— Восемь месяцев, Каси. До твоего поступления осталось меньше года.
— Поняла я.
— Мы договорились? — дотошно уточнил Илис.
— Да. — единственным незначительным плюсом было то, что секрет моего пребывания вне пределов хозяйской комнаты был забыт. Слишком много забот было
