– Ты молодец, Билл, такого быстрого восстановления я еще не встречал.
Билл поднял лицо.
– Мы еще увидимся завтра, до выписки. Отдыхай пока.
– Спасибо, большое спасибо, – Билл прекрасно понимал, что этому человеку, в том числе, он обязан жизнью.
Врач, остановился возле двери, уже взявшись за ручку и оглянувшись, сказал:
– Вернешься домой, передавай привет Тому, на восемьдесят процентов он «виноват» в твоем чудесном выздоровлении.
Билл кивнул, улыбнулся.
– Обязательно передам, – сказал, посмотрел на закрывшуюся дверь, и только потом до него дошел смысл слов врача.
Билл опешил. Откуда? Откуда врач знает? Он несколько минут сидел в ступоре, не понимая ничего.
Сказала Хельга? Но зачем? Или кто-то еще?
А потом отбросил эту мысль, схватился за телефон. Конечно, он хотел позвонить Тому. Хотел, чтобы и он офигел от новости о его выписке, точно так же, как и сам Билл несколько минут назад. Он здоров. И завтра вечером он будет дома, а еще через пару дней прилетит Том! От всего этого Билла потряхивало и, нажимая на кнопки телефона, он чувствовал дрожь по всему телу. Это было ощущение счастья, огромного и такого теплого.
Он ведь, еще как минимум дней десять, собирался тут проваляться, так говорили ему, по крайней мере, еще совсем недавно. А тут раз и вот так вот! Невероятно, чудесно, здорово!!!
Билл сдерживал выпрыгивающее сердце, чувствуя, как оно хочет вырваться из груди, пока ждал соединения с Томом. А потом удивился, когда услышал, что номер недоступен. Попытался позвонить еще и еще. Билл волновался, не зная, что думать, такого еще не было у них с Томом. Но потом успокоился все-таки, решив, что ничего страшного в этом нет. Он просто позвонит Симоне.
***
Симона уже все знала, перед самым звонком Билла ей позвонила Хельга и сказала о своем решении выписать ее племянника.
Конечно же, это было такая радостная весть, что Симоне пришлось сесть, почувствовав слабость в ногах. Она знала, что Биллу сейчас тоже скажут об этом, и ожидала его звонка. И, конечно Билл позвонил, поделился радостью, а потом пожаловался, что не может, дозвонится Тому.
– Солнышко, не переживай, мало ли что, может, разрядилась батарея, только и всего. Дозвонишься еще или Том сам позвонит, когда появится возможность. Не думай об этом сейчас, хорошо? И еще одно, Билл, может, не будем сейчас Тому говорить, что тебя домой выписывают? Он же сейчас с ума сойдет просто, а у него самые ответственные дни, последние на практике…
Билл свел брови, помолчал и подумал, что так оно и есть. Это же Том. Его непредсказуемый Том. Он вполне способен бросить все и прилететь прямо сейчас. Пусть Том нормально закончит практику, без шила в заднице.
– Да, хорошо, Симона, ты права, конечно. Давай вообще не будем ему говорить, что я домой возвращаюсь? Пусть это будет сюрпризом, а? – вдруг загорелся Билл, представив обалдевшие глаза Тома.
– Хорошо, милый. Давай так, и сделаем, – ответила Симона, не представляя, как Том выберется из этой ситуации.
Все теперь стало реальностью – близкой и неотвратимой. Она тоже понимала, что Тома уже донимают размышления на счет дальнейших отношений с Биллом. Но делать было нечего, и они договорились, что ничего не скажут Тому.
Комната для Билла была готова уже давно. И она надеялась, что Билл поверит, что это сделано только для того, что бы в первое время ему никто не мешал приходить в себя после больницы.
Хотя, это все равно выглядело не очень убедительно. И еще Симона она прекрасно помнила, что обещала Тому ничего не говорить Биллу без него, и собиралась свое обещание сдержать, насколько это будет возможно.
– Я приеду за тобой завтра, Билл, не волнуйся. Обязательно приеду.
– Спасибо, Симона, – Билл улыбался, чувствуя, как тепло стало в груди. От благодарности, от любви к этой необыкновенной женщине – маме любимого человека, которая так много сделала для того, чтобы он сейчас мог жить и дышать, рядом с тем, без кого уже нет возможности биться его сердцу.
Том, чуть позже, позвонил Биллу сам и извинялся, что как идиот, забыл зарядить телефон. Билл пожаловался, что скучал, а Том не мог принять звонок. И даже смс не приходили. Билла распирало сказать свою потрясающую новость, но он изо всех сил сдержался. А Том молчал о точной дате прилета – он тоже собирался прилететь, молча, на полдня раньше, и завалиться к Биллу в палату, без предупреждения. И хотел попросить не говорить об этом ни маму, ни Хельгу.
Вот так мальчики решили сделать сюрпризы друг другу, не подозревая, что из этого получится.
На следующий день, после обеда к Биллу, который был весь как на иголках, в ожидании выписки и Симоны, пришел лечащий врач. Они еще пообщались немного, после чего, доктор Турм тепло попрощался с Биллом, сказав, что позже придет фрау Хольд, даст все точные рекомендации по поводу препаратов, которые нужно еще будет принимать и даст добро на выписку.
После его ухода, почти сразу позвонила Симона и объявила, что она уже в клинике, сейчас зайдет к Хельге, а потом они уже вместе придут к Биллу. Билл ходил в ожидании из угла в угол. Не прошло и четверти часа, как в дверь заглянула Симона, как и обещала, она пришла вместе с Хельгой.
В руках у Симоны был пакет с одеждой для него.
– Давайте присядем, немножко расскажу вам о режиме на первое время. – Они сели, кто куда, Билл держал свою одежду, по которой успел так соскучиться.
– Ну что, мои хорошие, – Хельга смотрела, то на Билла, то на Симону. – Поздравляю вас с удачным восстановлением. Как сказал доктор Турм, такой быстрой реабилитации наша клиника еще не видела.
Билл улыбался, в смущении теребя пальцами замок курточки, которая выглядывала из пакета.
– Но все это нужно обязательно закрепить, и ни в коем случае не дать организму в это время переносить какие-то заболевания и нагрузки. Сейчас, по крайней мере, на три недели я запрещаю посещать людные места, общественный транспорт, бары, клубы, вечеринки, что угодно. И полгода никакого алкоголя. Вообще. – Билл вскинул взгляд на Хельгу.
– Даже пива?
– Вообще ничего, милый. Это очень вредно для тебя пока и не сочетается с препаратами, которые тебе еще нужно принимать, просто забудь о выпивке на это время, слышишь?
Билл выдохнул, потом улыбнулся и кивнул. Бог с ней, с выпивкой – у него будут другие занятия. У него будет Том.
– Свежий воздух, парк, это, пожалуйста, но ни каких переохлаждений организма или наоборот, перегревов. И очень строго следить за этим, – Хельга глянула на Симону и та кивнула.
– Ну, список лекарств и способы приема я написала, – Симона снова кивнула. – Хорошо, я приобрету уже сегодня.
– Замечательно, и раз в десять дней сдача крови на анализ, первые два месяца. Там же где ты делал гемодиализ, Билл, помнишь?
Билл кивнул, он это помнил хорошо.
– Вот это все, что я должна была вам сказать, – Хельга улыбнулась, поднялась, и за ней поднялись Билл и Симона. – В приемном покое вас уже ждут, там спокойно оденешься, сдашь больничное белье, и вперед, на волю.
– Спасибо, фрау Хольд, – улыбался Билл – Я очень Вам благодарен. За все.
– Я знаю, милый, знаю, – Хельга шагнула к Биллу и чуть сжала его руку, в которой он так и держал пакет, – сейчас все хорошо, так будет и дальше, только ты побереги себя, ладно?
– Спасибо, я постараюсь.
– Ну и молодец. Удачи вам, мои дорогие.
Билл сидел на месте пассажира и просто не мог насмотреться в окно, чувствуя, как душу распирает восторг. На улице пахло весной. С каким же он наслаждением вдохнул воздух, когда они с Симоной вышли из больницы.
И сейчас он смотрел на людей, на наступающий вечер и улыбался. Симона видела эту улыбку, они изредка переговаривались, но больше молчали, хотя это молчание не было напряженным, скорее наоборот, им приятно было находиться рядом друг с другом.
А когда они поднялись в квартиру, Билл вдохнул воздух, пахнущий ЕГО Томом, и еще чем-то неуловимо родным, имя которому – дом.
