Абрахам, поколебавшись, кивнул, и Берт наконец почувствовал, как расслабилась рука Эн в его ладони. Он осторожно погладил пальцы девушки и, повернувшись, улыбнулся ее растерянным глазам. Конечно, в отсрочке нет никакого смысла. Но пусть будет. Если это принесет радость Эн — пусть.
Глядя на архимагистров, присутствующих на Совете, я начинала искренне сомневаться в том, что они могут проголосовать за отсрочку для Арманиуса. Они, скорее, отправили бы его на казнь, а вот отсрочка…
Но вдруг я ошибаюсь? В конце концов, это ведь такая ерунда, которая ничего не стоит. Но в то же время — великолепная возможность унизить коллегу.
Порассуждать на эту тему вдоволь я не успела — на сцену наконец вышел принц Арчибальд. Он сразу обратил внимание на меня, чуть улыбнулся и начал говорить.
Его высочество говорил около получаса практически в полной, сосредоточенной тишине зала. И тишина эта не была одобрительной — она была враждебной. Казалось, если принц замолчит — зал взорвется. А он все говорил и говорил…
Закон он доработал, и доработал хорошо. Титул предлагалось передавать супругам, за заслуги перед империей или за выслугу лет. На мой взгляд, не совсем справедливо, но, если будет «совсем», архимагистры точно заартачатся.
— Кроме того, я предлагаю ввести для аристократии ту же систему налогообложения, что сейчас применяется к неаристократии.
Это была первая фраза Арчибальда, после которой в зале послышался недовольный шум. Господа маги изволили роптать и гневаться.
— Налог на зарегистрированных магически одаренных детей — раз. По достижении совершеннолетия — налог на обучение в высшем учебном заведении или училище при отсутствии у аристократа дара. Среднее образование остается бесплатным, как и магическая медицина.
А вот это уже попахивало «совсем» справедливостью, и архимагистры завозмущались. Им не хотелось платить налоги на собственных детей. Прямо скажем, большинство из них совсем не привыкли к налогам.
— Прошу прощения, ваше высочество, — заговорил Адэриус, вставая, — но позвольте узнать — какое отношение подобные поправки имеют к вашему закону о титулах? Это уже совершенно другие законы.
— Самое прямое. В случае принятия моего закона казна остро ощутит нехватку средств. Это способ ее заполнить.
Опять же слишком прямолинейно и очень справедливо. Не одобрят они это никогда в жизни!
— Получается, нехватку средств планируется восполнять за счет аристократии? — спросил глава Совета под гул зала. Но продолжить не успел — Арманиус вскочил на ноги и почти закричал, чтобы в зале услышали:
— Ваше высочество!
Присутствующие чуть поутихли.
— Позвольте мне сказать пару слов по поводу вашего проекта.
Арчибальд явно был недоволен и почему-то на секунду задержал взгляд на мне.
— Извольте.
Гул почти совсем стих, и ректор, кивнув принцу, вновь заговорил:
— Мы все понимаем, что его высочество во многом прав. Конфликт в обществе назревает давно, и чем дольше мы будем откладывать принятие закона, тем хуже впоследствии придется нашим детям.
— У тебя нет детей, Бертран.
Адэриус… Стукнуть бы его чем-нибудь тяжелым по лбу за такие комментарии.
— Я надеюсь когда-нибудь исправить этот недостаток, Абрахам, — ответил ректор, даже не дрогнув. — Итак, все мы понимаем необходимость реформ. Но в том виде, в котором закон представил его высочество, принимать ничего нельзя. Это будет катастрофой, и в первую очередь — для казны. Изменения налогообложения для аристократии сейчас нет смысла обсуждать — это отдельная тема. А сам закон… Эффективнее внедрять изменения постепенно. Первый шаг, например, — возможность заключить официальный брак. Часть магов получит титулы в течение следующего же месяца. А дабы компенсировать казне потерю денег, я бы предложил ввести пошлину на регистрацию такого брака.
Пошлину? Интересная идея…
— Это несравнимые средства, — покачал головой Арчибальд. — Пошлина восполнит только одну десятую часть.
— Да, ваше высочество. Но и потери невелики с учетом малого шага. Сделаем его — и тогда определимся, что дальше.
Принц хмурился и энтузиазмом не блистал — он, будучи военным, желал победить как можно быстрее. Но в политике подобные методы работают плохо.
И тут откуда-то сверху вдруг раздался голос:
— Вы правы, Бертран. Арчибальд, я поддерживаю инициативу архимагистра Арманиуса. Доработай закон. Обсудим на следующем чтении. Оно состоится в первый понедельник нового года.
Раньше я не слышала голоса императора, но сразу поняла, что говорит именно он. Оглянулась и посмотрела наверх — там, над креслами архимагистров, находилась ложа его величества. Видимо, до этого момента она была скрыта иллюзией, которую только что развеяли.
— Хорошо, ваше величество, — ответил Арчибальд, почтительно склонив голову. — Господа и дамы, на сегодня я закончил. До следующей встречи.
Он ушел со сцены, и практически сразу на нее поднялся Адэриус.
Я напряглась, понимая, что на этот раз темой для обсуждения будет уже не закон о передаче титулов, а архимагистерство Арманиуса.
— Коллеги, — заговорил глава Совета, — предлагаю для голосования следующее. Все вы только что наблюдали на этой сцене Бертрана Арманиуса и видели состояние его контура и резерва. — Архимагистры молчали, и я не могла понять, о чем они думают. — Будут ли восстановлены контур и резерв — вопросы спорные, особенно второй. Даже если будут, после потери дара необходимо пройти переаттестацию. Однако Бертран просит нас отложить решение о ликвидации его звания архимагистра на два месяца. Прошу вас проголосовать — снимаем ли мы с Арманиуса звание прямо сейчас или дадим отсрочку?
Над головами архимагистров начали загораться огоньки, красные и зеленые. И я никак не могла понять, каких больше, пока Адэриус не возвестил:
— Мне жаль, Бертран, но с перевесом в два голоса ты больше не архимагистр.
У меня на секунду перехватило дыхание. А затем я попыталась встать, чтобы сделать хоть что-то… Но Арманиус схватил меня за руку, удерживая на месте, и встал сам.
— Что ж, дорогие коллеги, я сожалею о вашем решении, — сказал он невозмутимо, и в лице его я не увидела ни капли эмоций. Никаких эмоций! — Но вердикт есть вердикт, поэтому я прошу вас, Абрахам…
Я вытаращила глаза: ректор снял плащ!
— …принять знаки отличия — плащ и медаль. Медаль там, в кармане. Я ее, — Арманиус чуть усмехнулся, — с собой взял на всякий случай.
Глава Совета кивнул, принимая «дар».
— Удачи тебе, Берт.
— Спасибо. — В голосе ректора появилась ирония. — Она мне пригодится.
Наверное, это неправильно, но, когда его лишили звания, Берт почувствовал облегчение. Во-первых, всем действительно лучше думать, что он слаб, как котенок, и никогда не восстановится, и ни к чему давать повод лишним слухам. Хотя архимагистерство ничего не дает, но если кто-то заподозрит, что у Эн может получиться вылечить его… Конечно, вряд ли заподозрят. Резерв восстановить невозможно. Особенно — после Геенны. А во-вторых, демонски интересно будет узнать, как Эн решит его называть после этого заседания Совета. Наверняка ведь «айл Арманиус» или что-то подобное. Просто из чувства противоречия.
— Почему вы так легко сдались? — спросила Эн, как только пространственный лифт истаял. — Всего два голоса! Может, если бы вы объяснили им, как Адэриусу, что речь идет об уважении…
— Это было бы уже унижением, Эн. — Берт покачал головой. — А я не хочу унижаться перед ними. Самоуважение мне важнее архимагистерства.
Она молчала, закусив губу.
— Архимагистр — это всего лишь статус, ничего больше. И если у тебя получится восстановить мой резерв…
— Не «если»! — перебила она его. — А «когда»!
Арманиус улыбнулся.
— Хорошо. Когда у тебя получится восстановить мой резерв, я пройду переаттестацию. Да, сейчас было неприятно, но это не смертельно. Я переживу. А ты… вытащи уже наконец свою демонскую иглу, Эн!
