Я давно поняла, что он готов. Но…
— Как ваша метка?
Ректор показал мне запястье, на котором я с трудом разглядела бледную и уже практически исчезнувшую метку.
— Чтобы держать университет, нужен резерв, — произнес Арманиус спокойно. — Сейчас у меня его нет, и метка постепенно растворяется.
Я задумалась.
— А если… вот… ну…
— Что такое, Эн? — Ректор улыбнулся, подбадривая меня, но я никак не могла сформулировать мысль.
— Университет — это же как артефакт. Что-то вроде артефакта.
— Да, верно.
— Я управляю артефактами, не обладая резервом. Вдруг и вы сможете научиться?
Арманиус покачал головой.
— Эн, это несравнимо. Университет по уровню энергии — это несколько тысяч таких иголок, как у тебя. Если я хотя бы попытаюсь обратиться к его силе, скорее всего, умру. Ну или контур себе опять переломаю.
— Нет, — возразила я, — это работает иначе. Артефакты артефактами, но в управлении университетом немалую роль играет родовая магия. В общем, я в этом разбираюсь слабо, поэтому посоветуюсь с одним специалистом.
— С Роном? — спросил Арманиус и тут же отвел глаза, словно смутившись.
Интересно… разве я называла имя, упоминая друга в прошлый раз?
— Да, — кивнула я медленно. — А я говорила?..
— Велмар говорил. Янг ведь у него научную работу пишет.
— А-а-а…
Чуть не проболтался. Берт вообще периодически испытывал чувство вины из-за того, что невольно обманывал Эн. Конечно, это все ей только во благо, но иногда было мерзко. Вот завтра Арчибальд тайно угостит Эн «Лунным светом» — вином, которое немного снимает внутренние запреты. Предупредить ее об этом очень хотелось, но, во-первых, не стоит лезть в их отношения с принцем, а во-вторых, объяснить, откуда Берт это знает, все равно будет невозможно. Так что пусть.
А Рон… Арманиус надеялся, что ошибается насчет мальчишки и он действительно ни при чем, иначе это станет большим ударом для Эн, она ведь так ему доверяет. Но что-то подсказывало — если Велмар «при чем», то там же и Янг, как его ученик.
Интересно, а не утащил ли Агрирус туда и Агату десять лет назад?
После обеда я связалась с Роном и предложила ему встретиться вечером в «Свинтусе». И насчет артефактов проконсультируюсь, и просто посидим, поболтаем. Друг согласился, и ближе к вечеру мы с ним пересеклись возле входа в трактир.
— Тебя Арманиус, что ли, допек? — поинтересовался Рон, открывая передо мной дверь.
Я удивленно подняла брови.
— Нет, с чего ты взял?
— Выглядишь уставшей и хмуришься. Его же звания архимагистра вчера лишили, вся столица гудит теперь. Сам слышал — повсюду обсуждают: и в парках, и в магазинах. Вот я и подумал, вдруг он на тебе решил отыграться.
— Все в порядке, — заверила я Рона, садясь за столик и хватая меню. — И вообще, он факт лишения себя звания архимагистра воспринял куда спокойнее, чем я.
— Да? — протянул друг, тоже открывая меню. — А ты-то чего переживаешь?
Я поколебалась, но ответила:
— Жалко его.
Рон фыркнул.
— Эн, не надо его жалеть. Руки-ноги есть, справится. Тебя-то он не жалел, когда отказывал в приеме в университет.
— Это другое. Было девяносто пять, стало семь… Не представляю, как он держится.
— Честно говоря, я тоже, — признался Рон, и я чуть улыбнулась — несмотря на свою браваду, другу, как и мне, было не по себе из-за случившегося с Арманиусом. — А ты уверена, что не восстановишь резерв?
— Я не знаю. Просто не знаю, что с этим делать. Если исследований по восстановлению контура и до меня было предостаточно — я их все изучила в свое время, — то здесь я даже не могу опираться на чей-то опыт. Все, что я делаю сейчас, — как гадание. Получится — не получится… Не знаю. Беда еще в том, что время поджимает. Чем скорее Арманиус пройдет точку невозврата, тем лучше. Но если он ее пройдет, резерв наверняка нельзя будет изменить. И сейчас-то я не уверена, что возможно, но сейчас хотя бы контур сломан, он не светится, и это дает ощущение незавершенности. А если засветится…
— Да уж, — пробормотал Рон, махнув рукой подавальщику.
Мы сделали заказ, и я продолжила:
— Вообще, я хотела с тобой посоветоваться по другому вопросу. Насчет артефактов.
— Давай.
— Вот университет — это же вроде как артефакт?
Рон подпрыгнул так, словно я сказала что-то ужасное.
— Эн… — Он огляделся и сказал, понизив голос: — Да, из-за того, что на его территории постоянно творится магия, университет сам давно стал артефактом. К тому же он создан с помощью родовой магии, как и «Иллюзион». Но тебе это зачем?
— Я хочу понять, может ли Арманиус быть ректором с резервом в семь октав. Я же могу строить пространственный лифт, хотя в учебнике, я точно помню, было написано, что необходимый уровень резерва — от тридцати пяти октав. Но я же могу.
— Ты что, — Рон улыбнулся, — где пространственный лифт, а где университет. — И повторил то, что сказал мне чуть ранее ректор: — Это несравнимо.
— Ну а все-таки. Если подумать, ректорство в первую очередь связано с кровной магией, стать ректором может только кто-то из представителей трех родов…
— Сильнейший представитель, — поправил меня друг. — Арманиус, мягко говоря, на сильнейшего теперь не тянет.
— Но с помощью артефактов может же потянуть?
Рон вздохнул и покачал головой.
— Забудь об этом, Эн. Во-первых, я вообще не уверен в реальности твоей идеи. Это огромная работа, и… зачем она нужна? Ректор из Арманиуса всегда был так себе. Сама знаешь, как про него говорили. Демонски плохой ректор.
— Я помню. Но он больше не может быть охранителем, и я подумала…
— А его ты спросила? — Рон криво усмехнулся. — Спросила, хочет ли он такой судьбы? Он сам должен решать за себя, а не ты, Эн. Твое дело — восстановить ему контур и, если сможешь, резерв, но остальное — это уже его жизнь, и ты за нее не в ответе.
Рон был прав. Конечно, прав. Но…
— Пожалуйста, попробуй что-нибудь придумать. Ради меня. Я тебя очень прошу.
Друг вздохнул, закатил глаза, но все-таки ответил:
— Хорошо, я попробую.
Я чуть не завизжала от радости. Пусть Арманиус сам думает о том, чего он хочет. Но одно дело — когда ты знаешь, что у тебя нет этого пути, и совсем другое — когда появляется возможность выбора. Выбор — это важно. Мы живем, пока можем выбирать.
Берт был очень удивлен, когда после обеда с ним вдруг связался Абрахам Адэриус и попросил о встрече. Арманиус дал ему разрешение на перенос и, как только увидел в собственной прихожей главу Совета, тут же услышал вопрос:
— Какого демона тебе понадобилось в Геенне?
Ну разумеется — Совет архимагистров не мог оставить эту проблему без внимания.
— Я должен был спасти своих учеников.
Именно такой ответ одобрили Арен и Дайд.
— И все? — Адэриус смотрел на него недоверчиво. Он явно был не готов заходить в Геенну ради кого-то — только ради себя.
— А этого мало? Пятнадцать архимагов, Абрахам, в другой реальности погибли по моей вине. Я попросил у Арена разрешение на вход в Геенну, и он мне его дал.
Адэриус покачал головой.
— Вершители правосудия… Свихнулись оба…
Берт только головой покачал, а после того, как бывший охранитель покинул его дом, сразу же связался с Дайдом.
Выслушав эту историю, дознаватель скептически хмыкнул.
— Могут захотеть убрать тебя, Берт, я предупреждал. Дабы не рисковать. И если в той реальности, судя по твоим воспоминаниям, я явно знал, где и как тебя убьют, то в этой не имею ни малейшего представления. Будь осторожен. Охрану к тебе приставим.
— Думаешь, убирать меня имеет смысл?
Гектор пожал плечами.
— Это будет понятнее завтра, после того как ты побываешь на совете университета. Как поведет себя метка — одному Защитнику известно.
— Она уже практически исчезла.
— Практически — еще не совсем, — заметил Дайд философским тоном. — Родовая магия — загадочная штука, особенно у типов вроде тебя и семейки Альго. Так что завтра, как только совет закончится, свяжись со мной.
