— Зажмите нос и выпейте залпом.
Арманиус глубоко вдохнул, зажал нос и опрокинул в себя стакан.
Секунды две он ощущал только жутко мерзкий вкус во рту, напоминающий хлорку пополам с микстурой от кашля. А потом пошла реакция. И шла она от тех мест, куда Эн делала уколы, расползаясь по его телу, словно обжигающе-горячие змеи. Проникала в кровь, и она будто бы кипела, но самыми неприятными оказались судороги, охватившие весь живот, словно железный обруч с металлическими иголками.
Берт не понял, сколько продолжался этот кошмар, но ему стало легче, только когда его наконец вывернуло в подставленный Эн тазик.
— Защитник, — простонал он, сплевывая мерзкое зелье. — Что это было?
— Уколы «Жидкой магии», — вздохнула она и легко погладила его по плечу. — И ее же концентрат в реактиве, который я дала вам выпить. Я надеялась, что зелье свяжет основные энергетические точки контура… Да, так и было, но резерв неизменен. Контур светился, пока вас не стошнило. Вы ощутили?
— Нет, прости.
Эн грустно улыбнулась.
— Это вы простите. Чистейший эксперимент… то есть я вас зря мучила.
— Перестань. Ты же ради меня стараешься. Я понимаю.
Она все равно выглядела расстроенной, и Берт поспешил ее отвлечь:
— Скажи, Эн, а мне можно пользоваться родовой магией?
— Что? — переспросила она с удивлением, тут же встрепенувшись.
— Родовой магией. Сегодня Велмар потащит меня на совет университета. Они наверняка захотят не только посмотреть на метку, но и проверить мои ректорские способности.
— Лучше не надо. Да и… — Эн внимательно оглядела Арманиуса с головы до ног. — Я не помню, чтобы у моих пациентов получалось пользоваться родовой магией со сломанным контуром.
— Ну а все-таки?
Она с сомнением прищурилась, но затем кивнула.
— Ладно, если это поможет вам сохранить ректорство, рискуйте. Но если станет нехорошо, связывайтесь со мной по браслету сразу же, поняли?
— Конечно.
В наших сегодняшних экспериментах с Байроном я тоже решила использовать «Жидкую магию», как и с Арманиусом. И на этот раз надежды оправдали себя — контур подопытного вспыхнул. Асириус, конечно, обрадовался, но я радоваться не спешила. Первый шаг — это еще не весь путь.
А после обеда я заскочила к Валлиусу в кабинет. У наставника сегодня был операционный день, и он, как это обычно всегда бывает после операций, зверски хотел есть, но не имел на это времени. Так что я застала его жующим какой-то бутерброд над чашкой чая.
— Как там Берт? — спросил Валлиус, оглушительно громко отхлебывая чай.
— Так же. Я насчет нетрадиционной… хм… медицины.
— Я понял. — Наставник кивнул, указывая на угол собственного стола. — Вон номер браслета связи и пространственные координаты. Шаманку зовут Ив Иша, мне ее несколько человек рекомендовали. Или Иша Ив? Демоны, уже забыл…
Я улыбнулась и взяла листок. На нем было написано «Ив Иша». Так что, наверное, Ив — это все-таки имя.
— У меня есть план по восстановлению уровня резерва где-то до пятницы. Может, что-то еще придумаю, но пока так. Если не сработает, покажу Арманиуса этой шаманке.
Валлиус кивнул, откусывая большой кусок от бутерброда, и я, почувствовав угрызения совести, что мучаю наставника в недолгие минуты отдыха, поспешила удалиться.
Велмар, как и в прошлый раз, не опоздал. И, как только пространственный лифт истаял, произнес, покачав головой:
— Вот же демоны…
— Что? — усмехнулся Берт. — Плохо выгляжу?
— Ну, если говорить о внешнем виде, то отлично. А вот вид внутренний… Весьма непривычен.
— Хорошо, что я его пока не вижу. Как говорится, меньше знаешь, крепче спишь. Ну что, переносимся? А то там уже заждались.
— Метка как? — поинтересовался Велмар, начиная выстраивать лифт. Арманиус поднял руку, закатал рукав сорочки, оголив запястье. Проректор покосился на едва видимую метку и поморщился. — Да… не радует.
— Это тебя. А совет университета будет плясать от радости какой-нибудь дикий танец.
— Посмотрим. Так, готово. Держись за меня, активирую.
Берт взял Велмара за локоть, и Агрирус вписал в формулу константу перемещения.
Как и в случае с Советом архимагистров, в этот раз все оказалось еще неприятнее. Если раньше присутствующие не верили своим глазам в хорошем смысле этого слова, то теперь… в плохом. И в отличие от архимагистров, понимающих, отчего мог измениться резерв, эти люди не понимали решительно ничего.
О чем и не преминули сообщить.
— Берт! — воскликнула Аманда Винтерус, одна из благотворителей. — Мои глаза меня обманывают?! Семь октав вместо девяносто пяти!
— Боюсь, — хмыкнул Арманиус, — двадцать девять пар глаз не могут одновременно обманываться. Все остальные ведь видят то же самое, верно?
— Угу, — кивнул Арто Альгеус. — И что теперь будет? Восстановят?
— Вряд ли, — покачал головой Берт, вместе с Велмаром встав за кафедру. — Но в любом случае я не желаю обсуждать вопросы моего здоровья. Однако вопросы, касающиеся метки, своевременны и справедливы. — Арманиус вновь закатал рукав сорочки и продемонстрировал запястье присутствующим. Поначалу они приподнялись с мест, а затем даже подошли ближе, рассматривая едва различимую метку. — Как видите, пока она не исчезла полностью.
— Пока — да, — фыркнул Альтеус. — Но с таким резервом исчезновение — вопрос времени. Предлагаю вновь собраться через неделю, посмотреть, что с ней происходит.
— Поддерживаю.
— Поддерживаю.
— Я тоже, — раздавались со всех сторон согласные голоса.
— И все-таки, — Аманда наклонилась над меткой так, что едва не проткнула запястье Берта носом, — получается, что пока связь с университетом у тебя есть. Несмотря на изменившийся резерв. А ты не мог бы ее продемонстрировать?
— Аманда! — воскликнул Велмар. — Но…
— Может, в этом все и дело? Если ты сейчас попытаешься воспользоваться родовой магией и не получится, метка исчезнет. Университет почувствует, что ты не способен им управлять.
Арманиус кивнул — да, он тоже думал об этом.
— Ладно. Я попробую сделать то, что делал раньше.
Вздохнул и, закрыв глаза, попытался настроиться.
Поначалу было так пусто, словно Арманиус смотрел в глубокий колодец. Темная вода, в которой не было ни капли жизни. А потом… Первым он почувствовал жжение в запястье. И, распахнув глаза, посмотрел на метку. Она светилась, как когда-то на церемонии, наливаясь ярко-черным.
Отовсюду слышались изумленные вскрики, но Арманиусу было не до них. Гул в ушах становился все сильнее, сильнее и сильнее, а давление на голову было таким, словно ему на плечи кто-то пытался положить огромную скалу. И когда Берту показалось, что он сейчас рухнет под этой тяжестью, он наконец потерял сознание.
Вечером, как только я вышла из госпиталя, ко мне вновь подъехал магмобиль с гербом Альганны на капоте и уже знакомый мне Грег распахнул дверцу, не выходя из салона.
— Садитесь, айла Рин.
На этот раз я не стала задавать глупых вопросов и сразу села внутрь. Теперь, после «Иллюзиона», будет крайне невежливо отказывать Арчибальду во встрече.
— А вы каждый день работаете? — поинтересовалась я, снимая шапку, — в салоне было слишком тепло.
— По двенадцать часов два через два.
— То есть завтра вас не будет?
— Да, завтра вместо меня будет другой маг, — кивнул Грег, и я, поколебавшись, все-таки спросила:
— И давно вы за мной следите?
Он сделал вид, что не понял вопроса.
— В смысле?
— В прямом. Вы же не только сегодня меня охраняете, верно? И как давно?
Грег поерзал на сиденье и пробурчал:
— Не имею права докладывать.
Предсказуемо.
— А куда хоть едем? Это вы можете сказать?
— Да. В «Омаро».
М-да… Что-то я в последнее время зачастила с этим рестораном.
