— В «Омаро». Там красиво, как во дворце. И вино было вкусное.
Сердце неприятно кольнуло. Спросить? Не спросить?..
— «Лунный свет» называется, — продолжила Эн. — Вы знаете такое?
— Знаю, — вздохнул Арманиус, ощущая себя подлецом в последней степени. — Это очень хорошее вино. Оно не пьянит, лишь слегка расслабляет и дает ощущение радости и праздника… Но не заставляет совершать безумства.
Эн хмыкнула и пробормотала:
— Стратег. — А затем уже громче спросила: — И почему мне тогда сейчас совсем не радостно? Я ведь пила его… меньше часа назад. Такое короткое действие?
— Не короткое — слабое. Если «Лунный свет» дать человеку, у которого случилось какое-то большое горе, для него это будет не более чем сладкая водичка. Ты просто расстроилась из-за меня. Но не стоит, я в порядке. А на Арчибальда ты не сердись, Эн.
— Я не сержусь. — Она махнула свободной рукой — вторая все еще находилась в ладони Арманиуса. — Я понимаю его. Конечно, это не очень приятно, но я переживу. В конце концов, — она фыркнула, — за «Иллюзион» можно простить и не такое.
— «Иллюзион»? — Берт поднял брови. — Принц водил тебя в «Иллюзион»?
— Не водил, его самого там не было. Скорее — отправил. А вы? — Эн с интересом посмотрела на Арманиуса. — Вы там были?
— Конечно, еще подростком. Видел какую-то ерунду. Ну какие могут быть у подростка заветные желания?
— По учебе, — засмеялась Эн. — Я бы наверняка увидела, как с успехом сдаю экзамены в магический университет и…
Она запнулась, чуть покраснела и попыталась отнять у Берта свою руку. Арманиус не дал. Перехватил и второй ладонью, нежно сжал и, секунду поколебавшись, поднес к губам. Он поцеловал ее пальцы молча, понимая, что слова бесполезны. Осторожно и легко, чтобы не спугнуть… А потом прижал ладонь Эн к своему лбу и тихо попросил:
— Не уходи сейчас, не надо.
Она молчала несколько секунд, и Берт слышал только ее дыхание, которое казалось ему взволнованным.
— Хорошо. Я не уйду.
Ни один «Лунный свет» на свете не способен вызвать во мне такую реакцию, как Арманиус.
Зачем он поцеловал мне руку? Я ничего не понимала, но чувствовала себя так, словно выпила целую бутылку этого вина залпом… Наверное, поэтому я и поспешила уйти в гостевую комнату, чтобы принять холодный душ и подумать.
Холодный не помог, и я включила совсем ледяную воду, повторяя про себя одно и то же, как заклинание: «Это ничего не значит. Он просто жалеет тебя. Это ничего не значит. Он просто жалеет тебя».
Я повторяла эти слова так долго, что у меня промерзло все тело буквально до костей, даже зубы и ногти — и те замерзли.
Поверила ли я в то, что говорила самой себе? Да. Почти…
ГЛАВА 5
Берт совершенно забыл накануне, что обещал связаться с Дайдом, — не до того было. Вспомнил только утром.
— Да, я уже в курсе случившегося. — Проекция Гектора криво усмехнулась. — Отделался от метки. Чуть Защитнику душу не отдал, но отделался. Впрочем, это к лучшему. Я как представлял, что она с тебя живого не слезет, так сразу чесаться начинал на нервной почве.
— Она бы слезла. Я чувствовал родовой магией, что не могу удержать университет. Он же не собачка, чтобы признательность и любовь к хозяину ощущать.
— Угу, — буркнул Дайд. — Не собачка. Но охрану я пока оставлю, до окончания всей этой заварушки. Когда там церемония-то, Агрирус тебе сказал?
— Нет пока. Кстати, надо узнать…
— Узнай и мне сообщи.
Но как только Берт отключился, браслет связи снова завибрировал — и это оказался не Велмар, а Арчибальд. Впрочем, в прошлый раз принц тоже звонил с тем же вопросом.
— Эн у тебя?
— Доброе утро, ваше высочество. Да, у меня.
Арчибальд прищурился, изучая помятого Арманиуса и, видимо, прикидывая, способен ли он на любовные подвиги.
— Впредь отчитывайся, если она будет оставаться на ночь. Как ты себя чувствуешь? Мне сообщили про метку.
Интересно, кому про метку не сообщили? Кажется, вся Граага уже в курсе, что скоро университет обзаведется новым ректором.
— Сносно, ваше высочество. Жить буду, это точно.
Арчибальд явно колебался, желая что-то сказать или спросить, и в итоге все-таки проговорил:
— Берт, если резерв не восстановится, я могу предложить тебе должность консультанта при ЦУО.[9] На север тебе, конечно, будет нельзя, но наставлять новичков в штабе ты сможешь.
При всей разумности подобного предложения Берту на секунду стало тошно.
— Спасибо, ваше высочество. Я подумаю.
Принц кивнул и прервал связь. А Арманиус, подумав, решил отложить разговор с Велмаром на потом. Что-то слишком много неприятных ощущений для одного утра…
За завтраком Арманиус выглядел неплохо, и показатели были в пределах нормы. Я проверяла их и ночью, заскочив к нему в комнату на минуту, и тогда тоже все оказалось в порядке.
Интересно… А если попробовать родовую магию в наших с Байроном экспериментах? Раньше я считала, что со сломанным контуром нельзя пользоваться никакой магией, в том числе кровной. Хотя «нельзя» тут не совсем верное слово. Невозможно — так вернее. А оказывается, что родовая магия от контура не очень-то зависит.
Сегодня я смотрела, как действуют на резерв иглы, если через них в узловые точки контура пустить силу пополам с электрическим током. И ответ был таким же, как накануне.
Никак не действуют. Контур светился во время процедуры, как и положено, но резерв оставался на уровне семи октав.
Опять не вышло…
— Как думаете, кто теперь будет ректором? — спросила я Арманиуса только для того, чтобы отвлечься от унылых мыслей.
— Надеюсь, что Велмар. В принципе, это предсказуемо — он сильнейший маг среди всех претендентов. Был бы у него резерв на пару октав повыше, давно бы стал архимагистром. Но он и без этого звания лучше многих. Жаль, что сын дар не унаследовал.
— Сын? — Что-то я такое слышала…
— Да. — Арманиус кивнул. — У Велмара сын примерно твоего возраста. К сожалению, так бывает: родители — сильные маги, а вот дети… Непонятно, почему это случается.
— Знаете, — сказала я, закрывая сумку, — почему-то никто не удивляется, когда у известных пианистов рождаются дети без музыкального слуха. Говорят, природа отдохнула. Может, и с магией так?
— Скорее всего. Но человек же всегда мечтал победить природу. — Арманиус улыбнулся, и я поняла, о чем он подумал. О собственном вытянутом Геенной резерве.
И теперь я пытаюсь победить Геенну…
С каждым днем внутри меня росла уверенность, что я проиграю, но я старалась не думать об этом. Пока могу, буду бороться. И посмотрим, кто сильнее — Геенна или я.
После обеда мы с Байроном впервые достигли успехов в своих экспериментах. Ну как успехов… Подопытному удалось воспользоваться родовой магией и заморозить воду в стакане. Однако контур не светился, и вообще ничего не происходило.
— Ждем до завтрашнего утра, — сказала я Асириусу, проверив показатели. — Если изменений не будет — отправим на хирургическое восстановление.
«В конце концов, даже то, что наш больной сумел воспользоваться родовой магией в условиях не только сломанного контура, но и отсутствующего хирургического лечения — уже чудо и неплохое открытие», — подумала я, но Байрону этого было явно мало. Впрочем, мне тоже.
А вечером, едва я вышла из здания госпиталя, как сразу увидела знакомый магмобиль напротив входа. Но возле него стоял не Грег, а другой маг.
— Добрый вечер, айла Рин, — сказал он, открывая передо мной дверцу. — Меня зовут Ирл. Садитесь.
Не могу сказать, что я испытывала большое желание залезать в машину, особенно после вчерашнего, но устраивать цирк перед окнами госпиталя не хотелось еще больше. Да и отказывать надо лично, а не передавать что-то через охранников.
Сегодня меня привезли в музыкальный театр «Арбалет». Да, Арчибальд умеет ухаживать за девушками… Впрочем, было бы странно, если бы не умел. Побывать в «Арбалете» мне, конечно, хотелось, но это все-таки не «Иллюзион». Откажусь.
