Принц явно неправильно меня понял, улыбнувшись шире — почти безумно улыбнувшись, честно говоря.
— Я вернусь, и мы увидимся, Энни.
— Я не только про свидание, — говорить об этом теперь было неловко, но надо. — Мне нужно немного твоей крови.
— Что?.. — Улыбка его высочества угасла, сменившись удивленным выражением лица. — Крови? Зачем?
— Для Арманиуса. У меня есть теория, что кровь Альго может воздействовать на резерв.
— Хм, — Арчибальд поднял брови, — интересно… Но смысл в этом есть. Эн, мне не жалко, я тебе хоть всю кровь отдал бы, но не имею права. Тебе нужно просить разрешения у Арена. И, кстати, будет гораздо лучше, если кровь даст именно он, а не я. Он — сильнейший Альго.
Да, это справедливо, и я уже думала о таком варианте, но… Как я могу просить императора?
Видимо, эта мысль отразилась на моем лице, потому что Арчибальд сказал:
— У меня есть пара минут, я сейчас свяжусь с Ареном, договорюсь, чтобы он принял тебя сегодня. Думаю, он не откажет. Только вот сообщу о решении брата уже не я, а его секретарь.
— Я понимаю, ты торопишься.
— Да, Эн. — Его высочество посмотрел на меня с сожалением. — Но я надеюсь, что скоро вернусь и мы с тобой все-таки посетим оранжерею. И еще кое-что.
Я кивнула и, пожелав Арчибальду удачи и попрощавшись, отключилась.
А еще минут через десять браслет вновь завибрировал.
— Доброе утро, айла Рин, — бесстрастным голосом сказала проекция незнакомой пожилой женщины с седыми волосами, собранными в пучок. — Меня зовут Адна Алиус, я секретарь его величества. Он будет ждать вас сегодня на аудиенцию к пяти часам вечера. Прошу вас не опаздывать и быть у парадного входа к половине пятого. Вас проводят.
— Хорошо, спасибо…
Секретарь прервала связь, и я, посмотрев на часы, решила, что можно идти в библиотеку завтракать.
Улыбнулась, вспомнив вчерашний вечер. Оранжерея оранжереей, но… Главное ведь не где, а с кем…
Проснулся Берт в прекрасном настроении. А все потому что Эн вчера осталась, и они провели очень хороший вечер вместе. Поужинали, разговаривая на отвлеченные темы, и Эн была такой расслабленной, несмотря на прошедшее покушение, и улыбалась, и шутила. Ничего особенного, но приятно, что в этой жизни все иначе.
Перед сном Арманиус связался с Велмаром и узнал, что оказался прав — должность ректора получил именно Агрирус. Коллега честно пытался скрыть собственную радость, написанную на лице большими буквами, но получалось плохо. Впрочем, Берт не обижался. Если Велмар ни при чем, он будет хорошим ректором… при условии, что выживет. Но это уже дело Дайда.
Поднявшись с кровати, Арманиус не выдержал и поэкспериментировал — зажег свечу и осторожно поднес к пламени палец. Кожу защекотало, и жар Берт чувствовал, но не более. Видимо, вдобавок к собственной родовой магии он получил еще одну способность — не гореть в огне. Интересно, а у остальных архимагистров, рискнувших сунуться в Геенну, тоже так было? Он ничего подобного не слышал. Либо засекречено так, что даже сам Арен не в курсе, либо… и даже скорее всего… эта троица ничего не узнала насчет своих талантов. И Берт бы не узнал, если бы накануне его не попытались сжечь. Ну какой дурак будет руку в огонь пихать, чтобы понять, горит он в нем или нет? А иначе никак не поймешь. Жар от пламени есть, и сильный, а вот то, что огонь в итоге не обжигает, понять можно, только если попробовать.
В общем, да — вполне вероятно, что предыдущие «герои» попросту не догадались прыгнуть в костер и посмотреть, что из этого получится. А Берт вот прыгнул, точнее, его туда «прыгнули». И надо признать, бонус от Геенны он получил неплохой. Не гореть в огне, при этом не тратя ни капли силы, умеют только Альго. А теперь еще и Берт. Любопытно, а эта способность передается по наследству?
Арманиус усмехнулся и покачал головой. Кошмар, он уже о наследстве и детях задумался. Куда катится мир!
— Интересно, Эн понравится имя Айсиль?[10] — пробормотал Берт и, пару секунд посмеявшись над собой, пошел в библиотеку — заказывать завтрак.
Арманиус сегодня был в хорошем настроении, и мне поэтому страшно не хотелось начинать процедуру и причинять ему боль. Но лечение есть лечение, так что сразу после быстрого и легкого завтрака — нагружать желудок я ему настоятельно не рекомендовала — я уложила ректора, то есть бывшего ректора, на диван и начала прикреплять к его коже датчики.
— Сейчас мне предстоят демонские муки? — пошутил он, глядя на процесс.
Я нервно улыбнулась.
— Не знаю насчет демонских…
— Просто муки, значит.
Он пытался меня подбодрить. Защитница… Он, человек, потерявший все практически без остатка — что такое семь магоктав по сравнению с девяноста пятью! — и терпящий каждый день жуткую боль во время наших процедур, пытался меня подбодрить. Пытался обратить все в шутку, показать, что ему не страшно, чтобы я не переживала.
Как же я хочу восстановить этот демонский резерв. Как же я хочу!
— Ничего, это ненадолго. Всего пару минут. Вы узнали, кто стал ректором?
— Велмар, разумеется.
— Значит, вы не ошиблись… — пробормотала я, доставая из сумки несколько препаратов. Смешала их в пробирке и протянула ректору. — Пейте.
Он сначала понюхал, смешливо поморщился.
— Фу, гадость какая.
И, несмотря на всю серьезность ситуации, я улыбнулась — уж больно забавную физиономию он скорчил.
— Да, это вам не вино «Лунный свет». Пейте.
Он выпил — и сразу же растянулся на диване, не в силах пошевелиться. Только смотрел на меня укоризненно. И был прав, что смотрел…
— Простите, не предупредила. Минут десять не сможете двигаться. Сорвете датчик, весь эффект насмарку. Если он вообще будет, конечно. Терпите. — Я вздохнула и, смирившись с неизбежным, тихо сказала: — Бертран.
Взгляд Арманиуса потеплел. Кажется, он все что угодно готов мне простить только за то, что я назвала его по имени. Глупая мысль.
Я закончила приготовления — ввела иглу в вену, установила капельницу с лекарством. И как только оно начало капать, включила ток пополам с чистой силой, надеясь, что в совокупности все эти мои задумки смогут повлиять на резерв.
Если бы Арманиус мог двигаться, он наверняка бы взвыл и взвился к потолку. А так — просто лежал, закрыв глаза, и грудь его тяжело, прерывисто вздымалась, пока я экспериментировала с датчиком, количеством препарата и концентрацией составляющих.
Резерв оставался неизменным. Демоны, опять ничего не вышло.
Минут через десять, признав поражение, я все выключила, убрала и сняла. Арманиус вздохнул глубже — действие препарата проходило — и прохрипел едва слышно:
— Ты садистка, Эн. Знаешь?
— Знаю. — Я села рядом и положила ладонь ему на грудь. Безумно хотелось обнять, но нельзя, нельзя! — Простите.
— Не прощу. — Он чуть улыбнулся и накрыл мою ладонь своей. — Пока не пообещаешь мне сегодняшний вечер.
Я вздрогнула, но ладонь не отняла. А Арманиус продолжал:
— Я не могу больше сидеть в четырех стенах, Эн. Скоро Праздник перемены года. Давай погуляем по городу?
По городу?
Защитница, и почему мое сердце так не сжималось, когда Арчибальд пригласил меня в оранжерею?
— Хорошо, я согласна.
Улыбка Арманиуса стала еще шире и радостнее.
— Прекрасно. Тогда давай встретимся в шесть на Дворцовой площади?
Я помотала головой.
— Лучше в шесть тридцать.
Мало ли сколько времени я проведу у императора? Нет, сам прием наверняка займет не дольше десяти минут, но я ведь могу просидеть где-нибудь, дожидаясь, пока Арен сможет меня принять. Будь я аристократкой, еще можно было бы рассчитывать на пунктуальность, но зачем торопиться к безродной?
— Договорились. В шесть тридцать.
В прошлой реальности завтра было совершено покушение на Эн, и Берт собирался сделать все, чтобы сегодня она осталась на ночь у него. Как именно этого добиться, он пока не представлял, но добиться было необходимо — иначе он не уснет.
