ответила ему крепким рукопожатием. Наемник наклонился и тихо проговорил:
-И все же я вспомнил. Давным-давно я охотился на рысь. У нее были такие же глаза.
Как только он отошел, я фыркнула, скрывая усмешку. Однажды мама объяснила мне, что мелочная месть не приносит удовлетворения. И все-таки я не могла уразуметь, почему она не рассчитывается за свое ранение. 'Благодаря ему мы познакомились с твоим отцом', - с доброй улыбкой сказала она мне тогда, - 'не держи в своем сердце злость на человека, не понимающего, что он творит. Вглядись в суть проблемы. Изменять надо мир, его порядок и строй, а живущие в нем переменятся вместе с ним'.
Наемник отсалютовал мне кружкой, не спуская с меня пристального взора. Я в ответ приподняла свою.
Ну не пояснять же ему, что та 'рысь' была моей матерью?
По мере того, как таяли на стенах солнечные лучи, мое раздражение все больше росло. Нет, это уже ни в какие ворота не лезет! Да за то время, пока они шастают, я бы весь город десять раз обойти успела!
-Что-нибудь еще будете заказывать? - заботливо справилась трактирщица. К вечеру работы у нее прибавилось, но она проявляла ко мне странное внимание.
Я отрицательно покачала головой, одним глотком допивая отвар. В досаду потихоньку вкралось беспокойство, начав там активную подрывную деятельность. И куда мои друзья запропастились? Бросили меня одну, и ни слуху о них, ни духу. А вдруг что-нибудь произошло? Город-то небезопасный...
Решившись, я поднялась со стула, оставила на столе пару медных монеток, и направилась к выходу. Но не успела я потянуться к ручке двери, как та распахнулась сама, явив на пороге моих товарищей. Глядя на их веселые лица, я вспомнила обо всех произошедших неприятностях, и чудом удержалась от разнесения всего трактира по кирпичику.
-Ну, как, нагулялись? - еле сдерживая праведный гнев, осведомилась я.
Те не почувствовали в моем голосе угрозы и беззаботно кивнули.
-Рада за вас. До свиданья.
Оттолкнув плечом Диона, я протиснулась между ним и косяком двери и, не оглядываясь, зашагала по мощеной улице. Вслед мне понеслись недоуменные окрики, но я их проигнорировала. Как же голубчики, размечтались! Я вас ждала, ждала, а вы ни слова извинения. Будто так оно и надо. Вот теперь и сидите одни, терзайтесь от неизвестности, что со мной и где я, и пусть вас совесть хорошенько погрызет.
Сзади послышались торопливые шаги.
-Лир, ты ведь всерьез не думаешь, что я отпущу тебя одну бродить ночью по незнакомому городу? - иронично поинтересовался Дион, старательно не замечая моего обиженного состояния.
-Нет, конечно. Ты только можешь оставить меня в сомнительном заведении на полдня, - буркнула я. - Возвращайся в трактир. Я не маленький ребенок, мне не нужна нянька.
-Но дуешься, как дитя. Мы немного задержались, а ты сразу устраиваешь сцену.
Он даже не оправдывался, а просто констатировал факт! Нахал!
-Вы не просто 'немного задержались'! За те часы, пока вас не было, что угодно могло случиться!
- Так вот в чем дело? - рассмеялся он. - Ты волновалась?
- Ничего подобного!
Демон коварно усмехнулся:
-Тогда к чему обиды?
Я промолчала, невольно признавая его правоту. И, правда, чего это я?
Ты-то хоть не лезь.
Несмотря на то, что темнота еще не полностью поглотила город, людей на улицах было мало. Случайные прохожие не жаждали общаться с моей скромной персоной, и я, насупившись, в безмолвии ступала по нагретым за день камням.
К слову сказать, Питерг не оправдал даже самых малых надежд. Обшарпанные, ветхие дома были и в центре города, а мусор и огромные лужи вызывали желание ткнуть в них градоправителя носом. Выйдя на рыночную площадь, я с прискорбием осмотрела болотце, именуемое фонтаном, но глотнуть 'живительной' воды не рискнула.
Внезапно, тонкий, еле ощущаемый сквозь смрадную волну, аромат сушеных трав привлек мое внимание, и я вспомнила, что снадобья Виры мне хватит максимум на раз, и сколько мы пробудем в Нэвил Тау неизвестно. Свернув с площади, через четверть версты я обнаружила искомую обитель травника. По левую сторону от дороги стоял каменный домик с небольшим яблоневым садом. Урожай был собран, и ветви деревьев облегченно раскачивались на ветру, освобожденные от тяжкой ноши. Каким образом это красивое место сохраняло ухоженность в бедламе города, я не представляла.
Пройдя по утоптанной дорожке, я остановилась у одной из яблонь, подавленная прошлым. Теллисааре - сильнорослые, с округлой кроной деревья - встречались крайне редко, в любительских садах, но родители, несмотря на сиберские морозы, посадили одно из них у дома, в год моего рождения. И теперь, глядя на собрата той яблони, я вспоминала кисловато-сладкую мякоть ее плодов, надежные, крепкие ветви, по которым я часто лазала в детстве и теплый, шероховатый ствол.
-Тебе плохо? - спросил Дион, неслышно следовавший за мной все это время.
-Все нормально, - твердым голосом произнесла я, и решительно позвонила в медный колокольчик, висящий над тяжелой дверью. За занавешенными окнами вспыхнули свечи.
-Кого это принесло в такой поздний час? - послышался недоуменный мужской голос, а женский ворчливо заметил:
-Наверно, опять наш градоправитель за любовным эликсиром пожаловал. И к чему скрытность? Все и так об этом знают! - женщина тихонько вздохнула. - Давай притворимся, что нас нет дома?
-Угу, а свечи домовой зажег, - скептически хмыкнул мужчина. - Придется отворять.
Щеколда лязгнула, дверь открылась, и на пороге возник травник, закутанный в махровый халат и с разгоняющим тьму бирюзовым импульсом в руке.
Ночная гостья и хозяин дома очутились лицом к лицу. На пару мгновений я растерялась, настолько неожиданной и долгожданной оказалась встреча. Как? Почему? Он здесь, здоров, с тем же заботливым взглядом, с морщинками на лбу и короткой встрепанной стрижкой. Почти не изменился, разве что прибавилось седины в волосах, да в глазах затаилась глубокая печаль.
Словно увидев призрак, мужчина подался назад, отступил за порог, смятенно оглядываясь на жену. Та прислонилась к косяку, теребя цветную шаль, каким-то невероятным усилием воли сдерживая нахлынувшие на нее чувства. Я кожей ощущала их тревогу, смешанную с неверием в происходящее.
И с губ, прежде чем я успела все осознать, сорвалось:
-Папа? Мама? Вы - живы?!!
По импульсу прошла мелкая рябь.
-Да что с нами сделается? - улыбнулся травник и протянул ко мне руки. Обняв отца, я почувствовала, как бегут по щекам слезы, но я ни капельки их не стеснялась. Боги, как же я соскучилась! И в тот миг мне было абсолютно неважно, где и почему мои родители скрывались все это время.
-Эх, ты, мышонок, - отец ласково щелкнул меня по покрасневшему носу и отпустил к маме. Ее объятия были не менее сильны, так что радостный полузадушенный крик вполне можно было принять за писк. Какое же это счастье, чувствовать родительское тепло, любовь и заботу, видеть их радостные лица, просто быть рядом. Словно и не было двух с лишним лет ожиданий, безрезультатных поисков и разрушившихся надежд.
-Я боялась, что... никогда вас больше... не увижу, - прерывающимся от волнения голосом произнесла я, пряча заплаканное лицо в маминой шали и обхватывая ее покрепче, чтобы она никуда не исчезла, - так долго искала...
-Ну, девочка моя, теперь все хорошо, все славно, - мама успокаивающе гладила мои волосы, потом отодвинула от себя, рассматривая:
- Выросла-то, как, прям не узнать! От кавалеров, небось, отбоя нет?
Я рассмеялась.
