Я чужд был хладного покоя… Теперь, когда не греет кровь Ни гнев, ни слава, ни любовь И в сердце места нет надежде, И жить я не могу, как прежде, – Мне прозябанье слизняка В сырой темнице под землею Милей, чем мертвая тоска С ее бесплодною мечтою. И я в сердечной глубине Стремлюсь к покою, к тишине, Ко сну без жгучего сознанья. Исполнится мое желанье, Дарует рок мне крепкий сон… Без сновидений будет он; Мечты, надежды в вечность канут И грезы прошлого не встанут. Ведь память лишь непрочный след, Могила прежних, лучших лет. Я умереть хотел бы с ними; Погибнуть с грезами такими Мне лучше было бы, чем жить И яд мук медленных испить. Но у меня достало силы Своей рукой не рыть могилы, Как сумасброд былых времен Иль дней новейших ветрогон, На смерть взирая равнодушно, На гибель я пойду послушно, С охотой смерть приму в бою, Но руку подниму свою Не для любви, но лишь для славы. Честолюбивые забавы Я всей душою презирал, Хоть в битвах смерть не раз встречал. Пусть за лавровыми венками Иль за презренными деньгами Бросаются другие в бой, Но если бы передо мной Поставил ставку ты иную, Поставил бы любовь былую, Или врага – пойду я вновь, Где звон клинков, где льется кровь; Куда б судьба ни захотела Меня толкнуть – пойду я смело, Чтоб деву милую спасти, С лица земли врага смести. Ты можешь верить мне. Доселе Я подтверждал слова на деле. Что смерть? С улыбкою храбрец Встречает доблестный конец, Мирится с нею слабый в страхе И трус лишь ползает во прахе. Кто дал мне жизнь, пускай же Тот Теперь назад ее берет. Я в счастье смерти не боялся, Чего б теперь я опасался? … Когда б ты знал, как я любил, Как я ее боготворил… Что это не слова пустые, Пусть скажут пятна кровяные На этой стали. Никогда Следов их не сотрут года. Ведь эта кровь была ценою За ту, в чьей смерти я виною. Из сердца вражьего взята, Но совесть в том моя чиста, Не ужасайся – враг сраженный Был враг религии твоей, И гнев в душе ожесточенной Будило имя 'Назарей'. Неблагодарный! Умирая От рук гяура, заслужил Он сладкие утехи рая, – Его рой гурий окружил У входа в дивный сад пророка. Да, я любил ее глубоко… Любовь ведет порою нас Тропинкой узкой. Волк подчас По той тропе идти боится. Тому ж из нас, кто не страшится За страстью следовать, она Награду дать потом должна. И вот за вздохи, за волненье Я получил вознагражденье, А как – не все ль равно тебе? Я шлю порой упрек судьбе, Зачем она меня любила… Да, умерла моя Леила, И гибели ее печать Хранит чело мое. Читать Ты можешь там следы мученья; Следы позора, преступленья. Не содрогайся, погоди, Меня легко так не суди… Ведь этот грех свершен не мною, Хоть я и был тому виною… Да, суд Гассана был жесток,
