Но ведь иным он быть не мог. Ее измена погубила, Его же месть моя сразила… Леила, изменив ему, Осталась сердцу моему Верна до смертного мгновенья, И без борьбы, без сожаленья Все отдала, что от цепей Свободным оставалось в ней. Ее спасти уж было поздно, Зато отметить успел я грозно: За смерть я смертью отплатил, – И разом сердце облегчил, Врага в могилу посылая. Но все ж Леилы доля злая Меня гнетет: твой гнев святой Бужу я мрачною душой. Конец его неотвратимый Тагир, предчувствием томимый, Ему зловеще предсказал; Свист пуль недаром он слыхал, Пока отряд в ущелье крался, Где враг коварный дожидался. Но, вихрем битвы опьянен, Легко, без боли умер он. Одно к Пророку обращенье, Аллаху тихое моленье – И только… Больше ничего Из уст не вырвалось его. Узнав меня, ко мне он рвался, Со мною встретиться старался… За ним я жадно наблюдал, Когда, сраженный, он лежал Передо мной и уходила Из жил его и жизнь и сила. Зияло много ран на нем… Так леопард лежит, копьем Врагов безжалостных пронзенный. Следов тоски неутоленной Я тщетно в нем тогда искал. Нет, я сильней его страдал! Умел он только ненавидеть, Но мук раскаянья увидеть В его чертах мне не пришлось. Тогда б лишь мщенье удалось, Когда бы в этот миг ужасный Раскаянья прилив напрасный Его душой овладевал И он бы ясно сознавал, Что невозможно искупленье, Что нет надежды на спасенье. … Кровь северян так холодна, Любовь у них всегда спокойна… Едва ль на севере достойна Такого имени она. Моя же страсть была потоком, Рожденным в кратере глубоком Горячей Этны… И всегда Мне болтовня была чужда О красоте, о страсти жаркой. Но если щек румянец яркий, Но коль пожар в моей крови, Уста сомкнутые мои И сердце, что так быстро бьется И из груди на волю рвется, Коль смутных мыслей ураган, Отважный подвиг, ятаган, Залитый вражескою кровью, – Коль это все зовут любовью, Так я любил и сердца пыл Не раз на деле проявил! Я сердцем тверд. Мое желанье – Иль смерть, иль счастье обладанья. Да, я умру, но я любил, Я радость жизни ощутил, И хоть моя печальна доля, Ее моя ж избрала воля. Я духом бодр. Готов я жить И вновь готов кипеть страстями, Когда бы мог ее забыть. Там, под холодными волнами, Она лежит, – и лишь о ней Печаль моих унылых дней. Когда б у ней была могила, То с ней бы ложе разделила Моя печаль. Была она Любви и жизни воплощенье; Она, как светлое виденье, Печальной красотой полна, Стоит повсюду предо мною Прелестной утренней звездою. Любовь на небе рождена Аллаха властью всеблагою И нам, как ангелам, дана Святая искра. Над землею Поднять желания свои Мы можем с помощью любви. В молитве ввысь мы воспаряем,
