утрату любимой жены и хочет забыться, утопить горе в вине. Однако в контексте данного цикла более убедительна трактовка Татибана Морибэ, который рассматривает эту песню как высмеивание конфуцианских и буддийских книжников.
Пятая песня служит продолжением мыслей, высказанных в предыдущей песне.
| Если ты не будешь знать, | Иваму субэ |
| Что же делать, что сказать, | Сэму субэ сирадзу |
| Из всего, что в мире есть, | Кивамаритэ |
| Ценной будет лишь одна — | то: токи моно-ва |
| Чарка крепкого вина. | сакэ-ни ару раси |
(III — 342)
Если признать, что Табито находился на о-ве Кюсю в изгнании, то эта песня звучит как исполненное горького скепсиса раздумье над жизнью. Ни китайская образованность, ни буддийская философия не могут облегчить его положения, только вино помогает забыть о печальной действительности — таков подтекст песни.
В шестой песне, развивая далее свою мысль, Табито высказывает презрение к бессмысленности своего существования в тех условиях, в которых оказался:
| Чем никчемно так, как я, | Наканака-ни |
| Человеком в мире жить, | хито-то арадзу ва |
| Чашей для вина | сакэцубо-ни |
| Я хотел бы лучше стать, | наритэ си камо |
| Чтоб вино в себя впитать. | сакэ-нисиминаму |
(III — 343)
Цугита Дзюн считает, что содержание этой песни заимствовано из китайской легенды о Чжэн Цюане. Перед смертью Чжэн Цюан просил зарыть его останки за домом гончара, где они превратятся в глину, из которой будет сделан сосуд для вина.
Такэда Юкити толкует содержание этой песни как стремление Табито забыть свое горе, как выражение безутешной печали о жене. Однако, судя по общей ситуации, подсказываемой приведенными выше фактами, Табито высказывает недовольство в связи со своим положением изгнанника.
В седьмой песне Табито насмехается над придворной средой, где подражают китайским нравам и обычаям, кичатся образованностью, знанием китайской философии, конфуцианства, буддизма и, возможно, презирают провинциальных чиновников, пытающихся залить горе вином.
| До чего противны мне | Ана минику |
| Те, кто корчат мудрецов | сакасира осу то |
| И вина не пьют. | сакэ номану |
| Хорошо на них взгляни — | хито-о ёку миба |
| Обезьянам все сродни. | сару-ни камо ниру |
(III — 344)
Цугита Дзюн полагает, что Табито злословит по адресу тех, кто не понимает вкуса вина; Морибэ считает, что речь идет о конфуцианских и буддийских книжниках. Однако в контексте данного цикла песня приобретает иное, более глубокое звучание.
Интересны в данной связи и две следующие песни Табито, по смыслу представляющие собой парные песни, в которых, нам думается, поэт раскрывает две ведущие силы в официальной пропаганде иноземных
