– Тогда все в порядке, милорд. Еще я должна была сообщить вашей светлости, что капитан Доусон заедет завтра утром.
Не дожидаясь ответа графа, няня повернулась к Бените и спросила:
– Вы подниметесь наверх, миледи, чтобы я могла получше уложить вам волосы?
– Я приду через несколько минут, няня, – ответила Бенита.
Няня вышла из комнаты, а Бенита с любопытством посмотрела на сверток, с которым граф отошел к секретеру.
– Что это папа прислал вам? – спросила она.
– Если это действительно то, что я предполагаю, это будет очень кстати.
Бенита стояла рядом, пока граф развертывал упаковку.
Это были несколько кошельков с деньгами.
В двух лежали соверены, еще в двух, размером побольше, – серебро. Сюда же были вложены крупные банкноты.
– А, деньги! – заметила Бенита разочарованно.
– Эти деньги дадут мне возможность осчастливить множество людей, которые, несомненно, заслужили это, – улыбнулся граф.
Бенита удивленно взглянула на него, а он предложил:
– Поднимитесь наверх, наденьте теплое пальто и шляпу. А я пока распоряжусь, чтобы заложили коляску. Мы поедем в деревню.
Она вышла, не задавая лишних вопросов.
Граф еще раз посмотрел на деньги. Ему все казалось, что это золото, как в сказке, исчезнет, стоит дотронуться до него.
Убедившись, что оно цело, Инчестер еще раз поблагодарил мысленно майора Гренфела и Растуса Груна.
И еще он прошептал короткую благодарственную молитву. Он благодарил Бога за то, что Он послал ему в жены самую красивую женщину на свете.
А он так боялся, что мать его детей будет похожа на Растуса Груна!
«Где тут правда?» – думал граф, пряча самые крупные банкноты в ящик французского секретера, который принадлежал еще его матери.
Его не продали, потому что он входил в неотчуждаемую часть наследства.
Изнутри секретер был украшен красивой инкрустацией. Графу было приятно видеть в гостиной эту вещь. Теперь секретером предстояло пользоваться Бените. Граф представил ее на месте матери. Представил, как она сидит за секретером и пишет приглашения или письма с выражениями благодарности их соседям. Наконец-то он мог быть уверен, что, вопреки всем опасениям, сможет гордиться своей женой.
Он запер ящик и спрятал ключ в карман.
Неожиданно еще один вопрос встал перед графом: как объяснить, что его жена так богата?
Несомненно, она обязана этим Растусу Груну.
Но если предположить, что майор Гренфел – клиент ростовщика, то откуда же у него деньги?
– Не понимаю, – тихо произнес граф.
Ко всему прочему он был уверен, что и Бенита не понимает этого так же, как он.
«Мне следует быть крайне деликатным, чтобы не расстроить ее», – решил граф.
Он вышел из гостиной в холл и распорядился, чтобы Болтон немедленно послал кого-нибудь в конюшни» передать, чтобы закладывали коляску для поездки в деревню.
Дворецкий выглянул в окно, чтобы убедиться, что погода достаточно хороша, и предложил:
– Не угодно ли будет вашей светлости опробовать фаэтон?
– Фаэтон? – удивленно переспросил граф.
– Он прибыл из Лондона вчера днем, милорд, – объяснил Болтон, – и я думаю, что это лучший экипаж из всех, что мне приходилось видеть.
– Тогда я с удовольствием воспользуюсь им, – сказал граф, чувствуя, что голова у него идет кругом.
Кто посылает ему все эти вещи? Действительно ли это Растус Грун?
Но зачем это ростовщику, если очевидно, что Бенита не его дочь?
– Не понимаю, – прошептал граф в сотый раз.
Болтон передал распоряжение лакею, и тот поспешил в конюшню.
Дворецкий подошел к графу.
– Пока ваша светлость были заняты с управляющим, – сообщил он, – из Лондона почтовой каретой доставили коробки от Уэстона.
