Все отвлекаются от разговоров и гул восторга катится по комнате. Я чокаюсь со стаканом Тани, так и не допитым после первой пробы.
- За тебя.
- Спасибо. У тебя будут неприятности?
- Нет.
- Я все подслушала, о чем вы говорили с Мезенцевым.
- Нехорошо подслушивать...
- То, что ты своих людей не пустил на глубину, молодец. Я там не успела показать тебе одну вещь... Моторист поймал рыбу... это был лещ без чешуи, прозрачный, как стекло. Не нужно пособий, показывать разрез рыбы. Все от хребта, кишечника, икры, до кровеносных сосудов, все на виду.
- Разве тебе в лабораторию не приносили такую рыбу?
- Нет. Есть всякие мутанты, даже облезшие, есть голубые окуни, зеленые ерши, но таких прозрачных не было. В ближайших больных районах моря нет такой пакости.
- Иван, - дергает меня в другую сторону Курицын, - я слышал у тебя есть хорошие предложения утопить Гордона... Давай выпьем, чтобы ему был конец.
Мы чокаемся и тут, услыхав звон стаканов, выпивохи встрепенулись.
- За что вы пьете? Мы с вами.
- Мы за тех, кто в море...
- Это и для нас.
Стол наполнился гулом, зазвенела посуда и шум разговора сгруппировал гостей. Волна окосения поплыла среди присутствующих.
- Почему ты, не пьян? - удивляется Таня. - В тот раз тоже как стеклышко или это мне показалось?
- Ты хочешь, чтобы я был пьян?
- Ради бога, не надо экспериментов.
- Иван Дмитриевич, - ко мне через стол со стаканом тянется муж Марии Ивановны, - выпьем за морское братство... Танька, поверь, у меня глаз наметанный, Иван, отличный парень. Не упусти...
Мы выпиваем и Татьяна спешно мне протягивает на вилке кусок соленой семги.
- Георгий, - она с вызовом смотрит на новоявленного начальника штаба, я сама решу, что мне надо.
- Решай...
Георгий плюхнулся на место.
- Он за тобой раньше ухаживал? - спросил я ее.
- Пытался. Мама ему тогда чуть голову не оторвала...
- Кстати, а где мама?
- После того позора..., ну когда ты ее тащил, отец не отпустил ее сюда. Слушай, Иван, мне уже не нравиться здесь, может мы удерем от сюда.
- Если ты так хочешь..., давай. Но хорошо бы сделать приличную мину при плохой игре.
Она улыбнулась.
- Мария Ивановна, - она тихо зовет хозяйку, - мы подышим свежим воздухом.
- Давайте, ребята. Многим надо освежиться и покурить.
Началась подвижка тел, сидящих на скамейках, часть гостей поползла на улицу и по углам...
На улице прохладно.
- Скоро наступит зима, - ежится Таня.
Я снимаю китель и набрасываю на нее.
- Спасибо.
- Зима рано начнется?
- Рано, сразу за октябрем. В ноябре здесь все покроется льдом. Правда есть места, где вода не замерзает...
- Там, где отрава изменила ее структуру.
- Ага. Ты знаешь, я очень болею за свое море. Хочу чтобы оно было чистым, красивым, хочу купаться, загорать на песке, хочу чтобы пили эту воду. Я пишу тысячи писем во все инстанции, за границу, зеленым... Пытаюсь привлечь их к проблемам моря. Кто то отвечает, кто то отмахивается, а кое-кто и угрожает. Ты думаешь, от чего у папы болит печень? От того, что на него из-за меня давят, без конца угрожают и даже действуют. Он два года назад был по делам в Архангельске и его там подловили и избили хулиганы. После этого пролежал месяц в больнице и теперь часто побаливает печень и все из-за меня.
- Почему так думаешь?
- Потом сообщили. Записочку прислали, что еще буду капать, то и прибьют всех родителей и меня.
- А ты по прежнему капаешь?
- Пока не отступаю.. Мне офицеры говорят, хорошо, что ты живешь в поселке, где все друг друга знают, жила бы в городе, давно голову бы оторвали. Слава богу, что они все понимают и не дадут меня в обиду здесь.
- Как же им не понять, когда мы служим на таких морях.
- Я добилась кое что. В Октябре в Архангельск прибывает международная комиссия ООН и зеленых... Москва в ярости. Сюда хотели прибыть какие то подонки, но их моряки выгнали.
- Неудачное время выбрали, пойдут штормы..., будет холодно.
- Знаю. Это все подстроено нашим правительством. Они думают, посидит комиссия по кабакам, не дождется спокойного моря и уедет. Дудки. Я поеду в город и покажу им все. Повезу образцы с рыбами, водорослями, мелким животным миром, водой. Привезу коллекцию Натальи Сергеевны...
- Как? Разве они не отвезли образцы с собой?
- Нет. Полковник, сказал, что экспедиция сорвана и теперь на следующий год собирается делать новую, но только уже не с нами. Все образцы он бросил здесь. Они у меня в биологическом центре. В Архангельске мы все таки, наймем судно и я повезу комиссию по всем грязным местам моря...
Я качаю головой.
- Тебе этого не дадут сделать, а потом обломают ребра как отцу.
- Пусть попробуют. Друзья обещали охранять. Но скажи, бороться за море все равно надо.
- Ты права. Чем могу, я тебе помогу.
- Ты умница, я как увидела тебя, сразу определила, что ты выделяешься среди всей массы военных...
- Спасибо. Неужели я так плохо выгляжу?
- Ты выглядишь лучше всех.
Она приблизилась ко мне и поцеловала.
- Мы уже у дома, - шепотом говорит она. - Возьми китель. До завтра.
Она упорхнула к крыльцу. Тихо щелкнула дверь.
Командир базы принял рано утром не только меня, но и моего командира дивизиона Курицына. В кабинете командира, рядом с ним, чуть опухший, но уже трезвый, сидел новый начальник штаба.
- Товарищи офицеры, - говорит Валентин Александрович, - здесь мой новый помощник, Георгий Давыдович изучил все ваши предложения, обстановку на море и учитывая свой боевой опыт в Сомали, предложил собрать, так сказать, небольшой совет... Я пошел на это, учитывая все наши провалы и хочу чтобы разговор получился деловой и по нему, вынесем решение. Начинайте, Георгий Давыдович.
- Значит так, - после этой фразы, муж Марии Ивановны прокашлялся. Ваши предложения товарищи офицеры мне понравились и первое что не подлежит сомнению, это необходимость договориться с заводом о совместной операции по испытанию новых подводных лодок, а так же с таможней и пограничниками о задержке судов. Любое испытание нужно сделать приманкой и постараться захватить лодку. Методы, которые вы предлагаете при этом, к сожалению не приемлемы.
- Но мы же..., - пытался защитится Курицын.
- Постойте, давайте разберемся. Какие преимущества у американца. Скорость в любую погоду, наличие льда в Баренцевом море и... пока его инициатива. У нас, только знание местности. При любом шторме, мы теряем свое преимущество - быстроходность. Значит, сколько бы мы не ставили наличных сил на выходе в Баренцево море, у американца есть шанс выскользнуть. Вот вы, Иван Дмитриевич, в первом походе в
