свой тонус…
Я с трудом подавила желание залепить князю оплеуху, чтоб одумался.
– Вот именно – слишком мал, – сухо подчеркнула я. – А слова «дети» и «война» в одном предложении не употребляются.
– Эй, я ненамного тебя младше, вообще-то! – встрял Ками. – Хочешь, чтобы я в стороне держался – давай тогда, сама лапки сложи и сиди. Долго выдержишь?
– Помолчал бы уж! – неожиданно для себя рявкнула я и прикусила язык. Воображение разошлось не на шутку, подкидывая все новые картины опасностей. – Думаешь, мне очень нравится во всем этом участвовать? Да будь моя воля, я бы в жизни не влезла в военные игры!
Кайл оскалился – по-звериному, неприятно:
– Что-то не заметно, мисс В-Каждой-Бочке-Затычка, – едко протянул он. – Уже можно по твоему присутствию ориентироваться, где самая веселая заварушка. Если тебя все так бесит, как ты говоришь, чего же не пошлешь всех лесом и не спрячешься в этом своем Замке?
Неожиданно у меня закончились силы – разом, все. Я почувствовала такую нечеловеческую усталость, такую тоску, что захотелось даже не уснуть – сдохнуть. Когда же закончатся эти драки, ссоры, смерти? Почему нельзя хотя бы кого-нибудь защитить, укрыть в безопасном месте, пока не наступит мир? А мне…
– Мне нельзя прятаться, – я через силу улыбнулась. – Если уж я получила эту силу, то обязана распорядиться ею с умом. А утаивать ресурсы в военное время… преступно.
У Ками сделалось такое ошарашенно-виноватое лицо, словно он с размаху наступил на жабу, а потом поднял ногу и увидел на асфальте раздавленную фею.
– Ты не ресурс, – буркнул лисенок, но уже тише и гораздо менее агрессивно. – Если не хочешь драться – не дерись.
– Я должна. К сожалению.
Повисла неловкая пауза. Дариэль ничего не сказал, но по глазам я видела, что он меня поддерживает. Конечно, еще бы стал целитель отправлять мальчишек на войну… По лицам Даринэ и Кирота понять ничего было нельзя. Айне смотрела в сторону, тщательно выдерживая нейтралитет, и уже одно это наводило на нехорошие мысли. Максимилиан с независимым видом разглядывал свои ногти.
А вот Корделия явно готова была со мной поспорить.
– Не понимаю, в чем проблема, – в сердцах бросила она, когда молчание затянулось. – В кланах воевать начинают с двенадцати лет. А кое-кто даже и раньше, – Делия искоса глянула на князя. – И никто не жалуется. Выживают сильнейшие. Этот твой лисенок, между прочим, слабым не выглядит.
– Но среди нас он наиболее беспомощный, – неожиданно вступилась за меня Даринэ. Даже сейчас, когда брат и сестра по-разному зачесали волосы и выбрали едва ли не противоположные стили в одежде – малиновое платье для Даринэ и официальный серый наряд для Кирота – сходство все равно бросалось в глаза. – Глупо было бы указывать собственному противнику на самую уязвимую точку и давать такой роскошный повод для шантажа.
– А в чем проблема? – начала горячиться Корделия. – Пускай путешествует с нами, а во время сражений мы просто будем отправлять его подальше.
– Как можно что-то планировать, если все стычки происходят спонтанно? – поддержал сестру Кирот. – Нет, я считаю, что ребенок только ослабит группу и подвергнет опасности всех бойцов. Думаю, нам довольно будет и необходимости прикрывать во время сражений Дариэля эм-Ллиамата, – подчеркнуто нейтральным тоном добавил он. – И если большинство группы высказывается против, то решение очевидно.
Ксиль улыбнулся – ласково, безмятежно – и закинул руки за голову. Поза уязвимости… если бы не взгляд. Те, кого можно безнаказанно ударить, так не смотрят.
– А кто сказал, дорогие мои, что ваше мнение меня интересует? – мягко поинтересовался князь, и от него дохнуло жаром, как от раскаленной добела полоски металла. – Кажется, Ногицунэ высказалась недвусмысленно: или я беру на попечение мальчишку, и она следит за инквизитором, или никаких шпионских игр. Все честно. Так что никакого обсуждения не будет. Ками Кайл едет с нами.
– Ксиль… – начала было я, но князь быстро глянул на меня и мысленно произнес:
«Найта, пожалуйста, не спорь. Я тебе слово даю, что с мальчишкой ничего не случится. У меня таких «бойцов» – целый клан. Это сейчас они могут за себя постоять, а когда-то все были детьми».
«Ками – не шакаи-ар! У него нет вашей регенерации, силы, скорости… Он одинаково беспомощный и в человеческом, и в лисьем облике», – я не желала сдаваться.
Боги, однажды Ханне всего лишь не повезло оказаться рядом со мной, когда лосты охотились за моей головой. А сейчас ситуация повторялась с точностью до мелочей, только в другом масштабе. Древние – это не ведарси, пыл которых можно остудить магией. Демоны – настоящие, а не просто облекшиеся в плоть твари с тонкого плана – практически неуязвимы. Есть всего два способа уничтожить их: либо в пыль перетереть в буквальном смысле, либо ударить чистой стихией. Ирсэ и Дариэль в состоянии только сдерживать нападающих. Корделия – княжна, один на один с Древним, подобным Рэю, ей не справиться. Моя же сила нестабильна, может случиться все, что угодно – транс слетит, и пиши пропало.
Но каждый из нас рискует сознательно. А Ками наставница просто бросает в гущу событий, как щенка в воду. Научится плавать – выживет, нет – что ж, и так бывает.
«Ками Кайл гораздо сильнее, умнее и изворотливее простого человека, – даже в мысленном голосе князя отчетливо слышалось раздражение. – Он – не беспомощная жертва. Твой лисенок уязвим, да… Но только по сравнению с остальными».
«Брать его с собой, рассчитывая на счастливый случай – жестоко», – отрезала я, уже чувствуя, что проигрываю. Ксиль все равно поступит так, как считает нужным. Ногицунэ следила за мной, любопытно склонив голову к плечу. Я спорила с Максимилианом, ругалась с Ками, но на самом деле все мои слова адресовались лисице.
А она…. Она, кажется, смотрела на все это, как на занимательное представление. И от этого руки опускались. Я не могла переубедить Максимилиана, который понимал меня, как никто другой… А Ногицунэ, наверное, вообще меня не услышит.
«Лучше всего способности развиваются в стрессовой ситуации. Лишать Ками этого шанса – вот что по-настоящему жестоко. И… Найта, – тон Ксиля стал вкрадчивым. – Слова «никакого обсуждения не будет» относились и к тебе. Смирись с моим решением. Я лучше знаю, как воспитывать детей, учить их выживать и делать из них бойцов, а не просто… расходный материал, человеческое сырьё».
Материал. Сырьё.
Вот как.
Меня будто в холодную воду окунули. Разом, с головой. Легкие свело судорогой, глаза – словно дымом резануло. К счастью, говорить больше не о чем было. Ногицунэ, не медля, отправилась проводить подготовку к ритуалу, и Айне последовала за ней, уже от порога взглянув на меня виновато и понимающе. Не дожидаясь, пока и другие начнут расходиться, я вскочила и, с трудом удерживаясь от того, чтобы перейти с чеканного шага на бег, ринулась в свою комнату.
Туда, где можно будет ссутулить до боли выпрямленную спину и позволить обиде выплеснуться наружу. Хотя бы грохнутой об пол вазой.
– Ты, утренний экспресс, притормози! – Ками нагнал меня уже на лестнице и самым бесцеремонным образом ухватил за руку. Мир на мгновение обесцветился, но усилием воли я вынырнула из транса. Нечего на друзьях срывать обиду. – Куда усвистела? А за этой, как ее, «бездной», кто пойдет?
– Сейчас вернусь, – я едва сумела разомкнуть губы. – Только… приведу себя в порядок…
Ками неопределенно хмыкнул и вдруг шагнул, вставая на ступеньку выше меня. Так, что лица наши наконец-то очутились на одном уровне. Глаза у Ками были смертельно серьезными, а ладони, лежавшие на моих плечах, – жесткими и уверенными. Не детскими.
– Слушай меня, Найта, и слушай внимательно, – четко произнес он. Я не сразу сообразила, что на этот раз Ками говорил не на привычной для слуха смеси наречий, к которой с детства приучались все, кто жил в семьях равейн или магов, а на своем родном языке. Будто боялся перепутать слова или слишком волновался. – Не знаю, о чем ты там со своим телепатом трепалась, пока вы мерялись взглядами… Могу только догадываться. Но скажу одно – зря обижаешься. У Ногицунэ таких воспитанников, как я, не один
