займись своим здоровьем, разве не для этого ты приехала сюда?
– Не понимаю, что ты хочешь этим сказать, – раздраженно ответила Клавдия, – Мир перестал быть прежним. Иисус из Назарета воскрес, даже если ты поначалу в этом сомневался; он являлся своим ученикам, и веришь ты в это или нет, но в эту минуту он находится здесь!
Жанна в испуге зажала ей рот.
– О повелительница, ты не ведаешь, что говоришь!
Я присмотрелся к ней внимательнее и вспомнил, что Сусанна называла ее имя.
– А мне знакомом твое лицо, – решился сказать я наугад. – Ты следовала за назаретянином Иисусом, когда он был еще жив, и не можешь этого отрицать.
Она бросила на меня изумленный взгляд, однако не стала запираться:
– Я никогда не собиралась этого отрицать! Ради него я покинула свой родной очаг и следовала за ним до тех пор, пока обязанности, возложенные на моего супруга, не заставили меня вернуться обратно. Но откуда тебе это известно, о чужестранец?
Я был таким ослабевшим и чувствовал такую грусть, что не нашел в себе сил разыгрывать дальше эту комедию.
– Я знаю и верю, что он воскрес из мертвых, и тем самым признаю в нем Божьего Сына! – с уверенностью произнес я. – Однако я никак не могу разобраться в смысле происходящего, потому что никто до сих пор не видел ничего подобного. Я решил отыскать путь к его царству, однако ученики отторгли меня. Тем не менее мне удалось узнать, что он направился в Галилею, и тогда я последовал за ним. Увы! – с камнем на сердце продолжал я. – Как только я прибыл сюда, у меня началось заражение ноги, и это надолго прервало мое путешествие. Возможно, в этом мне нужно видеть знак того, что он тоже отторгает меня. Будь же и ты, Клавдия Прокула, откровенна и признайся, что тоже ради него прибыла в Галилею.
В глубоком удивлении женщины обменялись взглядами, а затем, посмотрев мне прямо в лицо, вместе воскликнули:
– Неужели ты, философ и римлянин, действительно веришь в то, что он воскрес и сейчас находится в Галилее?
– Да, я верю в это, – ответил я с прежним чувством горечи.
Испытывая непреодолимую жажду облегчить душу, я рассказал им о посещении дома Лазаря, в котором я познакомился с Марией из Магдалы, о том, как меня приняли Иоанн и Фома и что произошло в доме Симона Киринейского, а еще – о приходе Матфея, угрозами пытавшегося запретить мне взывать к имени назаретянина.
Жанна промолвила:
– Они дурно сделали, поступая подобным образом. Я помню, что однажды Учитель исцелил совершенно незнакомого человека, а его ученики хотели этому воспрепятствовать. Тогда он рассердился и сказал, что этот человек, по крайней мере, не станет на него клеветать. Поэтому я не вижу причины, по которой ты не имел бы права произносить его имя, если ты действительно веришь в него.
Я еще сказал, что привез с собой Сусанну.
– Ты знаешь эту старушку? – обратился я к Жанне.
Она с трудом скрыла недовольство.
– Конечно, я знаю эту старую сплетницу и любительницу ссор, – согласилась она – Неотесанная крестьянка, она даже не знает закона. Однако Иисус позволил ей следовать за ним.
Удивленная Клавдия Прокула, все еще продолжая сомневаться, воскликнула:
– О Марк, как ты изменился, с тех пор как покинул Рим! Похоже, из-за назаретянина ты позабыл даже о Туллии! Неужели ты думаешь, что я ничего не знала о вашей связи? Новости из Рима достигают даже Кесарии! Однако я никак не могу понять, что ты хочешь найти в Иисусе.
– А что ищешь ты сама? – в свою очередь спросил я.
Она пожала исхудалыми плечами.
– Я – всего лишь женщина, мне свойственно мечтать, – ответила она – Если мне удастся увидеть пророка, восставшего из мертвых, уверена, он сможет исцелить меня от бессонницы и всех прочих болезней.
– Пока он пребывает на земле, я ищу лишь путь к его царству, – ответил я. – Мне сказали, что ему известны слова, открывающие путь к вечной жизни. Однако какое значение могут иметь все мои вымыслы? Я хотел бы услышать от тебя самой подтверждение того, что он действительно находится в Галилее и что он являлся своим ближним.
Жанна в нерешительности помолчала, а затем с помрачневшим лицом произнесла:
– Я ничего не могу утверждать с полной уверенностью. Тайну своего царства он доверил своим ученикам, а с женщинами и со всеми остальными говорил лишь притчами, так что вполне возможно, что мы все видели, но ничего из этого не смогли понять! Ученики его по-прежнему остаются едины и ничего не раскрывают женщинам: вот почему Мария Магдалина рассталась с ними и вернулась к себе в Магдалу. Мне известно лишь, что семеро из них, отправившись на рыбалку несколько дней тому назад, наловили столько рыбы, что их сети едва не лопнули. При этом утверждали, будто над ними был виден свет, но они не пожелали объяснить, что же с ними произошло.
– Меня удивляет, что неотесанные рыбаки обошлись подобным образом с Магдалиной, и это после того, как она пожертвовала часть своего имущества на его дело. Они могли бы рассказать о происходящем такой высокопоставленной особе, как ты, хотя бы из чувства признательности – ведь их перестали преследовать лишь благодаря твоему вмешательству.
– Это совершенно неблагодарные люди, – подтвердила Жанна и тут же уточнила: – Возможно, они вынуждены хранить от других доверенную им тайну. Однако по какой причине Иисус выбрал именно этих людей?
Клавдия Прокула поспешила добавить:
– Мое положение супруги прокуратора Иудеи настолько высоко, что эти неотесанные рыбаки должны были бы, преклоняясь предо мной, немедленно сообщить своему Учителю о том, что я желаю его видеть; в таком случае они могли бы рассчитывать на мою тайную поддержку.
Дольше я не мог сдерживаться.
– О Клавдия, я вижу, что ты совершенно не разбираешься в сути его царства! – вмешался я в разговор – Иисус из Назарета вовсе не ангел или целитель! Можешь ли ты наконец понять, что он – Сын Бога?
– Кажется, ты сам начинаешь забывать, что я принадлежу к роду императора и что он не раз разделял со мной трапезу во времена, когда я жила в Риме? – обиженно возразила мне Клавдия Прокула.
Жанна подала мне знак, словно желая о чем-то предупредить.
– Я всего лишь женщина, а женщины, по закону Бога Израиля, не имеют души, но Иисус все равно позволял им следовать за собой, – продолжала она – Скажу тебе лишь то, что предчувствует мое сердце и о чем твердит мой разум: его ученики, не переставая, спорят о том, где и когда будет создано царство Израиля, а между тем Израиль отвернулся от Иисуса и согласился с тем, чтобы его кровь пала на всех его сыновей! И меня одолевают сомнения: может ли народ Израиля по-прежнему оставаться богоизбранным народом?
Эта бесполезная дискуссия начала меня утомлять.
– Как бы там ни было, мы должны предпринять какие-то действия, чтобы встретиться с ним. Что именно? – нетерпеливо вмешался я.
– Надо ждать! – ответила Жанна – Хотя я столько ждала, а ничего не произошло! Может, теперь он позабыл о женщинах! То, что ты, прибыв сюда, заболел и не можешь продолжать искать его, тоже меня настораживает.
– Однако теперь я почти совсем выздоровел и могу отправиться в лодке или на носилках куда захочу! – воскликнул я, – Все же, что-то меня удерживает на месте, потому что мне не хотелось бы насильно изменять ход событий, да и кто смог бы применить силу по отношению к Иисусу! Он является лишь тем, к кому испытывает любовь, поэтому я признаю, что я недостоин его лицезреть.
– Твоя бездеятельность просто несносна! – съехидничала Клавдия Прокула, – Лично я жажду увидеть его, потому что знаю: никакие купания не излечат меня от бессонницы! О, была бы я мужчиной, я знала бы, что делать! Да только я не могу просто так пренебречь своим положением в обществе!
– Почему бы тебе не съездить в Магдалу, чтобы повидаться с Марией? – подумав предложила мне,
