«Да и я тоже новый, и тоже не всех знаю, – отвечает Батюшка, – давайте тогда закроем церковь и разойдемся по домам. Так, по-вашему, лучше будет?»
Боялась я взять на себя такую ответственность, хотя всей душой мечтала быть при храме, помогать убирать, наводить чистоту. Что я умела? Петь не могу, считать деньги не могу. Лишь полы могу мыть. Только, думаю, не с моими грехами полы в храме Божием мыть, не может быть, чтобы Господь допустил ко Своей святыни такую грешницу, как я. А Господь как судил? Что человекам невозможно – Богу все возможно! По Своей великой милости Он принял меня в храм не только полы мыть, но и вести бухгалтерию. Так я проработала с батюшкой 10 лет, всему постепенно научилась.
Находились такие, что махали на меня рукой: дескать, что она там умеет, неграмотная, без образования? А после этого еще 25 лет трудилась в той же Должности. За нашей финансовой отчетностью органы власти следили очень строго. Малейшая ошибка или неточность – и за нее мог пострадать в первую очередь настоятель. Но по милости Божией все управилось. Батюшка за все эти годы ни разу не упрекнул меня ни в чем, когда я робела, делала что-то не так. Он с терпением сам учил меня, подсказывал».
Тогда же, в начале 60-х годов, Евдокия Евдокимовна приведет в храм и познакомит с отцом Петром своего 10-летнего сынишку.
«Тебя как зовут?» – ласково спросил его Батюшка, потрепав по головке. «Миша», – робко ответил тот. «А я думал, что ты девочка, – широко улыбнулся отец Петр, – хорошо, что разобрались, а то я бы тебя исповедал, как девочку».
Так состоялось первое знакомство отца Петра с Мишей, который с годами сам станет православным священником – отцом Михаилом – и одним из самых близких чад своего духовного наставника. Окончив школьную учебу и отслужив в армии два года на южной границе бывшего Советского Союза, Миша по совету Батюшки поехал в Киев, чтобы помочь монахине Анастасии. Немного побыв там, он по настоятельным советам матушки вскоре отбыл в Одессу, где выдержал вступительные экзамены в духовную семинарию – одно из немногочисленных в те годы учебных заведений, готовивших православных священников – и был зачислен на первый курс. «Компетентные органы», как тогда называли службы комитета госбезопасности, самым тщательным образом присматривались к студентам-первокурсникам, изучая всю их «подноготную», выискивая в их биографиях такие факты, которые впоследствии могли быть использованы для дискредитации или шантажа. С каждым из поступивших проводилась индивидуальная беседа «при закрытых дверях». О чем шел разговор – никто не признавался, ибо все давали подписку о неразглашении.
«Нам давали понять, – вспоминает отец Михаил, – что каждый наш шаг, который мы уже сделали в жизни или сделаем в будущем, находится под контролем. Поэтому в тонкой форме предлагали отказаться от выбранного нами пути – быть православными священниками – и искать приложения своим силам в другой сфере. Уже годы спустя я узнал, что мною – моим поведением, политическими взглядами, убеждениями, привычками – эти «органы» интересовались всюду: в школе, где я учился, в воинской части, где проходил службу, опрашивали учителей, командиров, друзей. Но, судя по всему, там для них не было ничего интересного, ибо милостью Божией я не состоял ни в пионерах, ни в комсомольцах, ни в партии. Единственный «компромат», который они нашли против меня, состоял в том, что мне припомнили, как я еще в школьные годы иногда позволял себе ходить в рубашке, заправленной не в брюки, а завязанной узлом на животе».
В 1976 году учеба в семинарии приблизилась к завершению, и Михаил Афонин определился в семейной жизни, взяв в жены старшую дочь псаломщика и близкого друга отца Петра Федора Тимофеевича Гриценко – Зиновию. Когда Миша и Зина пришли просить Батюшкиного благословения на брак, отец Петр по-отечески обнял их и заплакал: «Как же я вас буду венчать? Ведь вы оба мне родные дети...»
Венчание состоялось в день памяти преподобного Серафима Саровского – 1 августа 1976 года. Поздравить молодых собралась вся большая церковная семья станицы Слепцовской, приехало много друзей из других мест. Михаилу Батюшка приготовил особый подарок: он подарил ему, будущему пастырю, иерейский крест, который был возложен на самого отца Петра в День его рукоположения Владыкой Антонием. В свою очередь, этот иерейский крест Владыка носил еще до своей архиерейской хиротонии и благословил им своего Ученика Петра Сухоносова. Аккуратно уложив святыню в скромную коробочку из-под конфет, отец Петр сделал дарственную надпись, в которой содержится глубокая мудрость каждому, кто избирает для себя путь пастырского служения Богу и людям: «Милые мои родные Миша и Зина! Мое последнее Вам напутствие на жизненную дорожку. Желаю вам скорого принятия Святой Благодати и назначения на приход, куда Бог пошлет, ведь везде все Божие. Но если принято некоторым говорить о бедном и богатом приходе, то, в частности, желаю вам «бедный приход» в материальном отношении. Желаю вам крепкого здоровья, мудрости, мужества, ревностно, смиренно потрудиться не «на чужом основании», а на своем и сделать [приход] богатым в материальном и духовном отношении, и тогда (очевидно, в этом месте письма пропущено обращение: «Миша». – Примеч. редактора) это будут «твои людие», и будет тебе и им любовь, мир, радость и веселие на земле и на небе.
Ты сказал: богатство – это испытание. Да! – добавлю – и очень трудное! И мало кто выносит его. Поэтому, дорогие детки, аще возможно – бегите от него. Берите Крест гораздо легкий. Простите, дорогие! Вас, искренно стремящихся к Богу, целуем всегдашним целованием...» Молодые супруги выполнят это наставление своего духовного отца, начав свою самостоятельную жизнь с маленького прихода на Украине. Сегодня у них пятеро детей, а отец Михаил Афонин – митрофорный протоиерей, один из известных и уважаемых на Киевщине священников – служит настоятелем Свято-Троицкого собора в Ржищеве – небольшом городке на берегу Днепра.
