освобождает нас от контроля с их стороны. Для выполнения этой задачи Баба предлагает следующее: 'Ваша первоочередная обязанность состоит в том, чтобы отказаться. Откажитесь от всех теорий, которые вы лелеете, доктрин, которые вам дороги, систем знания, которыми загроможден ваш мозг, предпочтений, которые вы накопили, стремления к известности, благосостоянию, учености, превосходству. Это все материальное, вещественное. Вступайте в вещественный мир после того, как вы познали
Подобным образом мы также можем быть во власти наших чувств. Печаль, вина, волнение, ревность, зависть, гнев и много других эмоций могут настолько овладеть нами, что мы оказываемся беспомощными в их власти, и даже не можем предпринять очевидные шаги, чтобы вывести себя из такого положения и быть свободными от их господства над нами, просто отпустив их. Мы оказываемся столь же несчастными, как и обезьяна с ее кулаком, пойманным внутри узкогорлого горшка, в то время как все, что нужно сделать, — отпустить схваченные фрукты или орехи, чтобы высвободить свою лапу из ее временной тюрьмы. Мы также можем перестать быть рабами наших чувств.
Некоторые люди, кажется, получают удовольствие от вовлечения себя в отрицательные чувства, которые, несмотря на их разрушительный эффект, вызывают возбуждение и обеспечивают долгожданное облегчение от скуки и депрессии. Отрицательные эмоции также могут оказывать стимулирующее действие на надпочечники, приводящее к возбуждению и подъему энергии, которое дает нам ощущение физического блаженства и выводит нас из предыдущего тоскливого или угнетенного настроения. Однако полученное с помощью таких чувств удовлетворение длится недолго, и, подобно скорпиону из пословицы с жалом в его хвосте, оно может закончиться отравлением нас самих нашим собственным ядом; как Шекспир назвал это: 'Попавший в собственную ловушку', или раненный своим собственным оружием.
Итак, чувства гнева, негодования, зависти, ревности и уйма подобных эмоций могут овладеть нами, если мы позволяем им развиваться дальше определенной точки до того, как мы освободимся от них, после которой они становятся слишком сильными для того, чтобы это было возможным. Источник всех таких разрушительных эмоций коренится в противоречивых желаниях. Мы должны проследить каждую эмоцию назад к тому желанию, которое породило ее, и помнить, что если мы сможем отпустить желание и удерживать в памяти высказывание 'Твоя воля, не моя, свершится', мы будем свободны от их контроля над нашими эмоциями.
Чувство жалости к самому себе, изложенное в таких фразах, как 'У всех остальных есть это или то, так почему нет у меня?' или 'Никто, кроме меня, не должен работать так же напряженно, и с такой небольшой благодарностью', или 'Почему я должен делать это или то, в то время как другие люди ведут такую легкую жизнь?' может принимать такие размеры, что оно завладевает нашими чувствами, и мы обнаруживаем свою беспомощность и неспособность уйти от его доминирования.
Баба указывает, что язык имеет не одну, а две функции. Он говорит: 'В то время как глаз, ухо и нос служат как инструменты познания одного определенного качества природы, язык позволяет использовать себя для двух целей: оценивать вкус и произносить слова и звуки при общении. Поэтому управляйте языком с двойной осторожностью, так как он может причинить вам вред двумя способами'.
Мы часто говорим, заранее не подумав о том, что мы собираемся сказать, и о возможном эффекте, который это может произвести на слушателей. Если бы мы могли просто не забывать делать паузу прежде, чем мы импульсивно начинаем выдавать лавину слов, у нас бы лучше получалось устранять привязанность обезьяньего ума к нашей функции речи.
Многие люди говорят только для того, чтобы показать, насколько много они знают, и доказать как себе, так и другим, что они являются особыми или исключительными, вместо того, чтобы стараться обмениваться идеями, открытиями, знаниями или фактами. Усиленно цепляясь за идею о своей воображаемой важности и заявляя о своем совершенстве тем, кто желает их слушать, они лишаются свободы из-за своей привязанности к своим собственным словам.
Подобные ситуации могут случаться с теми людьми, которые лгут о своих возможностях или из хвастовства преувеличивают их. Ложь порождает еще большую ложь, пока мы не оказываемся погребенными под тяжелой грудой наших собственных выдумок. Мы не сможем выбраться из этого до тех пор, пока мы не пожелаем открыто взглянуть на ту ситуацию, в которую наше поведение завело нас, и искать помощи, чтобы рассеять чувство неуверенности, вынудившее нас преувеличивать свою ценность, хвастаясь о действительных или мнимых достижениях.
Наш обезьяний ум оказывает влияние на наши действия как на сознательном, так и на подсознательном уровнях. Пример того, как обезьяний ум может быть привязан к действию, можно наблюдать в тех людях, которые заняты постоянной деятельностью, и которые, кажется, никогда не способны расслабиться и оставаться в покое какое-то время. Они буквально поглощены безостановочной деятельностью, и они чувствуют себя крайне неуютно, если им приходится останавливать свое безудержное движение из-за болезни, несчастного случая или по какой-либо другой причине.
Легко видеть, что все то, что мы не можем прекратить делать, может позволить нам узнать о тех действиях, к которым мы стали настолько привязанными, что они господствуют над нами вместо того, чтобы мы управляли тем, что мы делаем. Люди, 'горящие' на работе, попадают в эту категорию, поскольку работа, которой они чрезмерно заняты, управляет ими, и они оказываются пойманными нею так же, как и обезьяна с ее лапой, застрявшей в узкогорлом горшке. Подобно этой обезьяне, мы держим ключ от нашей тюрьмы в своих собственных руках. Мы можем отпустить все то, за что мы цепляемся, вместо того, чтобы оплакивать тот факт, что мы беспомощны и лишены свободы, так как мы оказались в такой ситуации не из-за кого-то другого, а из-за чего-то, что создали мы сами.
Какова причина такой чрезмерно активной деятельности? Обычно это связано с нежеланием открыто взглянуть на себя, замечать свои ошибки и сделать свою жизнь лучше. У многих людей, чье внимание полностью отвлечено лихорадочной деятельностью, не остается никакого времени на то, чтобы подумать о чем-либо еще, даже о самих себе или о своем поведении.
Один простой рецепт оказался наиболее полезным при воспитании обезьяньего ума, направленном на то, чтобы тот отпустил все то, за что он цепляется и что, в итоге, заманивает его в ловушку. Это рецепт заключается в следующем — необходимо не забывать в начале каждого дня просить Бабу — который представляет нашу истинную сущность — думать через нас, чувствовать через нас, говорить через нас, действовать через нас, и, особенно, любить через нас весь день. Если мы сможем устранить свое эго из этих функций, тогда, подобно Хануману, мы станем слугами Рамы, или 'Я', которым мы и являемся на самом деле.
