— Мне кажется, что это очень романтично.
— Ты так думаешь? — Лили Мэй опустила голову, убеленную сединой. — Мы будем глупо себя чувствовать, если люди узнают, что мы встречаемся.
— Но вам нечего стыдиться. Вы с Харви заслужили свое право на счастье, — возразила Эмили. Она знала, что бывший почтовый работник ни разу не был женат. — Вы сожалеете, что все эти годы прожили друг без друга?
— Да. Больше, чем это можно выразить словами.
Нет ничего хуже, чем тосковать по человеку, которого любишь, — грустно сказала Лили Мэй. — Ничего.
Эмили появилась, как расплывчатый мираж, волшебное создание, принесенное ветром. Джеймс, как громом пораженный, стоял в воротах конюшни, забыв о том, что ему нужно дышать. Приблизившись, Эмили сняла шляпу и поправила волосы, которые золотистыми волнами легли ей на плечи. У него возникло острое желание прикоснуться к шелковистым прядям, но он не сдвинулся с места.
Его сердце стучало, как индейский барабан на церемонии заклинания, а пульс, казалось, повторял ритм танцора, исполняющего ритуальную пляску.
Ему хотелось поцеловать Эмили, почувствовать ее вкус, запах, бархат ее кожи. Он скучает по ней.
Бог свидетель, он так скучает.
Эмили остановилась перед ним, и они взглянули в глаза друг другу. Услышав, как она прерывисто вздохнула, Джеймс понял, что ему придется безропотно покориться Божьей воле, принесет ли она ему счастье или разбитое сердце. Что бы это ни было, изменить он ничего не может.
— Ты стоишь риска, — произнесла наконец Эмили.
Все, включая его сердце, замерло. Исчезли звуки и движения. Ветер успокоился и больше не шелестел листвой деревьев. Наступила абсолютная тишина.
— Почему ты уверена в этом?
— Потому что я сделала все, о чем ты говорил мне. Я оценила все стороны своей жизни.
Неужели у него дрожат колени?
— А как же Кори?
— Мой брат любит тебя.
Он должен быть полностью уверен. Ему нужно убедиться, что она тщательно все обдумала.
— Что, если мое местонахождение станет известно и я буду вынужден переехать куда-то? Здесь твой дом. Ты выросла в Силвер-Вулф. Вас с Кори многое связывает с этим местом.
Эмили подошла ближе.
— Дом там, где находится сердце, Джеймс. Наверное, эта поговорка появилась не зря.
— Но вряд ли ее придумал тот, кого преследовала банда головорезов.
— Разве имеет значение, кто сказал это? Или почему?
Джеймс не мог остановиться, продолжая задавать ей безжалостные вопросы.
— Что будет с тобой, Эмили, если меня убьют?
Если банда…
— Замолчи, — оборвала она его. — Не говори об этом.
— Мы не можем игнорировать такой вариант, возразил он. — Нельзя делать вид, что угрозы нет, когда на самом деле она существует.
— Я знаю, — твердо сказала Эмили. — Но мы не можем постоянно говорить и думать о смерти.
— Ты боишься, — Джеймс увидел, как в ее глазах блеснули слезы.
— Конечно, я боюсь. И в глубине души я буду бояться всегда. Но я должна верить, что все будет хорошо. Лили Мэй сказала мне, что нет ничего хуже тоски по любимому человеку. И она права. Я так сильно тосковала по тебе! Это было невыносимо, тихо сказала Эмили дрожащим голосом. — Я хочу, чтобы ты стал частью моей жизни, что бы ни произошло с нами в будущем.
— О господи! — Джеймс сделал шаг вперед, и они обнялись, навсегда связанные любовью.
Эмили доверчиво прильнула к нему, и ему хотелось никогда не отпускать от себя эту бесконечно желанную женщину. Но любовь заставила его сделать признание:
— Мне стыдно за свое прошлое.
— Я знаю. Я доверяю тебе, Джеймс, и так будет всегда, — прошептала Эмили. Не в силах более сдерживать себя, она провела пальцами по его лицу, легко коснувшись изогнутых бровей, высоких скул, резко очерченного подбородка. Что бы она делала без него? Разве удалось бы ей пережить расставание?
— Ты все еще любишь меня, Джеймс?
— Ты же знаешь, Эмили, что люблю.
— Тогда покажи мне.
Его не надо было просить дважды. Схватив Эмили за руку, он увлек ее к дому. Но Джеймс не повел Эмили в спальню. Она не заметила, как оказалась в ванной, не почувствовала, как он раздел ее.
Жаркая кровь нетерпеливо бежала по жилам.
Джеймс сорвал с себя одежду, и она, не отводя от него глаз, ожидала, что произойдет дальше. Они никогда не принимали душ вместе, никогда не ласкали друг друга под обжигающими струями воды.
Эмили восхищенно смотрела на мускулистое тело Джеймса, в котором была скрыта внутренняя сила, — широкие, крепкие плечи, поджарый живот, загрубевшие от работы пальцы. Увидев, как вздымается у него грудь, Эмили поняла, что ему тоже не терпится отдать ей всего себя без остатка.
Джеймс опустился перед ней на колени. Эмили почувствовала, как от жгучих ласк его настойчивого языка электрический разряд пробежал по ее телу.
Горячая волна удовольствия затопила ее. Эмили вся отдалась чувствам, покачиваясь под горячими струями воды, омывавшими их тела.
Джеймс поднялся и, поцеловав ее, слегка подтолкнул к стене. Затем одним глубоким разящим толчком вошел в нее. Эмили почувствовала, как в сокровенной глубине своего тела она надежно и крепко обхватила его твердую плоть. Ее сердце билось в унисон с каждым мощным толчком, каждым его стремительным движением, они слились в едином ритме, достигнув наивысшей гармонии — тело с телом, душа с душой.
Потом они стояли, уткнувшись лбами друг в друга, и руки Эмили скользили вверх и вниз по спине Джеймса. Душ был включен, и потоки воды, словно водопад, струились по их разгоряченным телам.
— Выходи за меня замуж, — произнес Джеймс, не отрываясь от губ Эмили.
Она ответила ему долгим нежным поцелуем. Он все еще был внутри ее, что придало его предложению особую теплоту и эротичность.
— Когда? — спросила Эмили.
— Сейчас.
— Прямо сейчас? — она повертела бедрами, и Джеймс улыбнулся.
— Ну, может быть, чуть позже. Но поскорее. Как только нам удастся все устроить, — с этими словами он привлек Эмили к себе, наполняя собой ее тело, душу, обещая, что все будет хорошо.
ЭПИЛОГ
В самый важный день в жизни Джеймса рядом с ним был Зак Райдер. Облаченные в черные смокинги, они дожидались начала свадебной церемонии, стоя около маленькой церкви, расположенной на вершине холма. Зеленые склоны были усеяны цветами. Заходящее солнце, словно художник, наносило на летнее небо щедрые мазки золота.
Отойдя на шаг, Райдер оглядел Джеймса.
— Прекрасно выглядишь, Далтон, — одобрительно сказал он.
Джеймс, удивляясь самому себе, покачал головой. Ему не верилось, что он действительно попросил стать его шафером помощника судебного исполнителя. Законника. Легавого, состоящего на службе у
