новые забегаловки. Через несколько часов на улицах и в куче новых ресторанов, тратторий, бистро столпятся яппи[4] и всякая шушера, отмечая пятничный вечер, открывающий передышку на выходные от продаж и покупок.
В личном плане он ничего против них не имеет. Бывают, конечно, пустоголовые, когда дело касается единоличного первенства в подозрительной области потребления, в бесконечной пыхтящей погоне за меняющимися тенденциями. Да еще в целом они обладают способностью обесцвечивать места своего обитания. Впрочем, безобидные. По крайней мере, в большинстве своем.
Посмотрел на часы. Скоро три. Эйб как раз готов немножечко закусить после обеда. Джек заглянул в семейную бакалею «Никс Нук» – вымирающая в здешних местах порода, – прихватил угощение.
Следующая остановка – «Ишер», магазин спорттоваров. Железная решетка поднята, обнажив помутневшие окна. За ними богатый набор картонных рекламных плакатов, пыльных футбольных мячей, теннисных мячиков и ракеток, баскетбольных колец, спинодержателелей, роликовых коньков, прочей досуговой всякой всячины, выставленной в просторных солнечных витринах.
Внутри порядка не больше. К потолку подвешены велосипеды, тут скамейки для взвешивания, там аппаратура для подводного плавания, узенькие проходы виляют между перегруженными стеллажами.
Когда Джек вошел, Эйб Гроссман заканчивал разбираться с клиентом, вернее, клиент заканчивал с ним разбираться.
Эйб – лет далеко за пятьдесят, вес близко к одной восьмой тонны (не так плохо, будь он ростом повыше пяти футов восьми дюймов) – в обычной униформе: черных штанах и белой рубашке с короткими рукавами. Всегда жизнерадостная круглая физиономия, казавшаяся еще круглее из-за непоправимо отступавших к макушке седых волос, хмурилась.
– Крючки? – недоверчиво переспрашивал он. – Для чего вам крючки? Только вообразите, как больно поймавшейся рыбе. Да еще с шипами. Ой! Их же придется вытаскивать. Повреждая чувствительные губные ткани. Воткните как-нибудь себе в язык рыболовный крючок, увидите, как вам это понравится.
Клиент, тридцати с чем-то лет, с песочными волосами, в линялых джинсах, изумленно глядел на Эйба. Он сначала ошибся с ответом, потом снова попробовал:
– Шутите, да?
Эйб склонился над прилавком, насколько позволил солидный животик, и пояснил назидательным тоном:
– Существует этический принцип. Забрасывать крючки, пользоваться маленькими блестящими блеснами для ловли рыбы недостойно. Подумайте. Грубый нехороший крючок выдается за съедобный корм.
Рыбка плывет, думает, будто нашла завтрак, – ам! Попалась, вытащена из воды... Разве это честно? Можно таким делом гордиться? – Он распрямился, не сводя с собеседника темно-карих глаз. – Неужели я стану способствовать занятию этим так называемым спортом, основанным на коварстве и обмане? Нет. Никогда. Ни за что.
– Вы серьезно? – переспросил клиент, отступая назад. – В самом деле серьезно?
– Я что, по-вашему, комедиант? – ответил Эйб вопросом на вопрос. – Вы что, думаете, в цирк пришли? Нет. Я торгую спортивными товарами.
Клиент повернулся, засеменил к выходу.
– Скорей двигай отсюда, – посоветовал он на бегу мимо Джека. – Старый хрен просто чокнутый!
– Неужели? – сказал Джек. – Что навело тебя на эту мысль?
Дверь хлопнула, он направился к прилавку. Эйб устроился, рассевшись, как жаба, на высоком стуле, на котором проводил основную часть рабочего дня. Сидел уткнувшись руками в расставленные ляжки – Шалтай-Болтай средних лет.
Приношение было выложено на прилавок.
– Шоколадный кекс от Энтенманна? – Эйб соскочил со стула. – Ну зачем же ты, Джек!
– По-моему, в животе у тебя уже бурчит.
– Нет, в самом деле, не надо бы. Знаешь ведь, я на диете.
– Ну и что? Он без жиров.
Эйб провел пальцем по желтой наклейке, которая именно это и утверждала.
– Правда, – ухмыльнулся он. – Ну, в таком случае чуточку можно.
Короткие толстые пальцы на удивление ловко вскрыли коробку. Выскочил нож, отхвативший огромный кусок, который отправился прямиком в рот.
– Ммм, – смачно промычал Эйб с закрытыми глазами. – Кто бы мог подумать, что без жиров. Плохо, что не без калорий. – И ткнул в сторону Джека ножом. – Будешь?
– Нет. Поздно завтракал.
– Хоть попробуй. Столько мне угощений приносишь, а я никогда не видел, чтобы сам ел.
– Потому что тебе приношу. Угощайся.
Эйб охотно расправился с другим куском.
– Парабеллум где? – спросил Джек.
– Спит, – ответил Эйб с полным ртом.
По каким-то неведомым Джеку соображениям он приобрел маленького голубого длиннохвостого
