– Да, как только представится возможность, мадам.
– Полагаю, вы с радостью покинете Лондон? Она пришла не для того, чтобы расточать пустые дамские комплименты, неискренние улыбки и легкие колкости. Ее янтарные глаза, сверкающие недобрым блеском, были жесткими и безжалостными, как у кошки, подстерегающей добычу.
Коринна не отвела глаз, она не была смущена или испугана,
– Да, с радостью, мадам. Хотя не по той причине, которую вы подразумеваете.
– Не понимаю, о чем вы говорите!
– Простите. Я думала, что вы поймете.
При этих словах Эмбер выпустила когти. «Ах ты, сучка, – подумала она. – Ты мне заплатишь за это! Я знаю, за какое место тебя ухватить».
– Должна сказать, мадам, что вы держитесь прекрасно – для женщины, которой изменяет муж.
Глаза Коринны широко раскрылись – она не верила своим ушам. Секунду она помолчала, потом произнесла очень тихо:
– Зачем вы пришли сюда, мадам?
Эмбер наклонилась вперед, крепко сжала в руках перчатки, ее глаза сузились, и голос стал низким и напряженным.
– Я пришла сказать вам кое-что. Я пришла сказать вам: что бы вы там ни думали – он еще любит меня. И всегда будет любить меня!
Ответ Коринны, произнесенный холодным тоном, поразил Эмбер:
– Вы можете так. думать, если вам угодно, мадам. Эмбер вскочила с места.
– Могу так думать, если мне угодно! – фыркнула она. Она быстро подбежала к Коринне, – Не будьте дурой! Вы не хотите мне верить потому, что боитесь этого! Он никогда и не переставал встречаться со мной! – Ее возбуждение опасно нарастало, – Мы встречались тайно, два-три раза в неделю, на постоялом дворе Мэгпай-Ярд! Все дневное время, когда вы считали, что он на охоте или в театре, он проводил со мной. А все вечера, когда вы думали, что он в Уайтхолле или в таверне, мы были с ним вдвоем!
Эмбер увидела, как побледнела Коринна, как задергалась жилка у ее левого глаза. «Вот так тебе и надо! – злорадно подумала Эмбер. – Держу пари, я попала в точку!» Именно ради этого она и пришла: поддеть ее на крючок, уколоть в самое чувствительное место, унизить ее, бахвалясь неверностью Брюса. Эмбер хотела видеть, как она будет сжиматься и сморщиваться на ее глазах, как превратится в несчастную побитую собаку.
– Ну, что вы теперь скажете о его верности? Коринна глядела на Эмбер с выражением отвращения и ужаса на лице.
– Я думаю, что в вас не осталось ни капли чести!
Губы Эмбер искривились в омерзительной усмешке. Она не представляла себе, как отвратительно она, выглядела, да если бы и представляла, ей было наплевать.
– Чести! А что это за чертовщина такая, честь? Жуть, только малых детей пугать! Что это такое в наши дни? Да вы даже не догадываетесь, какой дурой выглядели все эти месяцы, мы прыскали в кулак со смеху, когда вас видели. О, не обманывайте себя, он тоже смеялся вместе с нами!
Коринна встала.
– Мадам, – произнесла она холодно. – Мне никогда не приходилось знать женщины худшего воспитания, чем вы. Я верю теперь, что вы пришли с улицы, – именно так вы и ведете себя, и говорите. Меня даже поражает, что вы смогли произвести на свет такого мальчика, как Брюс.
А Эмбер ахнула, она была потрясена. Лорд Карлтон никогда не говорил, что его жена знала, кто была мать мальчика. Значит, она знала и никому не сказала ни слова, не отказалась от мальчика и, кажется, любила его так же нежно, как и своего собственного ребенка.
Господь всемогущий! Да ведь эта женщина даже большая дура, чем можно было предположить!
– Так вы знали, что мальчик мой! Ну а теперь вы и меня знаете. Ну и что вы думаете: ведь наступит день, и мой сын станет лордом Карлтоном, и все, что ваш муж имеет, будет принадлежать моему ребенку, не вашему! Как вам это нравится, а? А, вы такая добродетельная и благородная, что вас это вовсе не волнует, да?
– Вы прекрасно знаете, что это невозможно, если не будет доказана законнорожденность мальчика.
Эмбер и Коринна стояли вплотную друг к другу, обе тяжело дышали, впившись друг в друга глазами. Эмбер ощутила непреодолимое желание схватить Коринну за волосы, расцарапать ей лицо, изничтожить ее красоту и саму ее жизнь. Но что-то – она сама не знала что – удерживало ее.
– Прошу вас оставить мой дом, мадам, – сказала Коринна, ее губы дрожали от гнева.
И вдруг Эмбер рассмеялась высоким, истеричным, злым смехом.
– Нет, вы только послушайте ее! – закричала она. – Ладно, я оставлю твой дом! Но не так скоро! – Она быстрым движением, взяла муфту и веер, потом еще раз обернулась к Коринне, тяжело дыша. Мысли путались, она начала говорить почти бессознательно, говорить то, что давно мечтала ей сказать:
– Скоро ты будешь рожать, да? Вот тогда и подумывай обо мне иногда… Или ты воображаешь, что он будет ждать тебя у постели, как терпеливый пес, пока ты…
Она увидела, как Коринна медленно закрыла глаза, как закатились белки. В этот момент раздался грубый мужской голос, который крикнул на весь дом:
– Эмбер!
