Он потер череп.
— Мы будем здесь, в коридоре. Это не займет много времени.
Мэри встала между ними и подтолкнула своего хеллрена обратно в комнату.
— Все нормально, Рейдж. Иди закончи приготовление ванной.
Глаза Рейджа сверкнули белым, когда его зверь отметился своей собственной
— Что такое? — Спросила она. Зед чувствовал ее страх, но, несмотря на это, она смотрела ему прямо в глаза.
Он подумал о том, что она всегда ему нравилась.
— Я слышал, ты занималась с аутичными детьми.
— Э-э-э… да, занималась.
— Они медленно учились, да?
Она нахмурилась.
— Ну, да. Иногда.
— А это… — Он откашлялся. — Это не действовало тебе на нервы? В смысле, тебя это в отчаяние не приводило?
— Нет. Если я и расстраивалась, то только потому, что сама не могла придумать для них правильный путь к обучению.
Кивая, он понял, что не может больше смотреть в ее серые глаза. Он сосредоточился на деревянной панели около ее головы.
— Почему ты об этом спрашиваешь, Зейдист?
Он глубоко вздохнул, а потом бросился в омут с головой. Закончив говорить, он осторожно посмотрел на нее.
Рука ее были прижата ко рту, а в глазах сияло столько доброты, что она солнечным светом окутывала его.
— О, Зейдист, да… Конечно, да.
Садясь в Эскалейд, Фьюри покачал головой.
— Это должен быть ЗироСам.
Ему было
— Я придерживаюсь того же мнения, — сказал Ви, усаживаясь за руль, пока Бутч залезал на заднее сидение.
По дороге в город все трое молчали. В машине не играла даже музыка.
«Так много смертей, так много потерь», — подумал Фьюри.
Велси. Та молодая женщина, Сэйрелл, чье тело Ви вернул ее родителям.
Исчезновение Тора было сравни смерти. Как и уход Бэллы.
Эти муки привели его к мысли о Зеде. Ему хотелось бы верить, что Зейдист встал на путь выздоровления, воскрешения. Но мысль о том, что он мог полностью переродиться, не имела под собой никакой основы. Лишь время решит, когда брату снова потребуется боль, и когда дерьмо снова всплывет на поверхность.
Фьюри потер лицо. Ему казалось, что ему уже тысяча лет, правда, казалось… Но к тому же он был каким-то дерганным, напряженным… травмированным изнутри, хотя кожа его и исцелилась. Он просто не мог собраться. Ему нужна была помощь.
Двадцатью минутами позже Вишес подъехал сзади к ЗироСам и, противореча правилам, припарковал внедорожник. Вышибалы впустили их внутрь, и все трое прошли в VIP-зал. Фьюри заказал мартини, и, когда тот прибыл, выпил его одним глотком.
Помощь. Ему была нужна помощь. Ему нужна была помощь в квадрате… или он просто взорвется.
— Простите меня, парни, — прошептал он.
Он направился в заднюю часть клуба — в офис Преподобного. Два огромных Мавра кивнули ему, один проговорил что-то в свои часы. Через секунду они пропустили его внутрь.
Фьюри вошел в «пещеру» и сосредоточился на Преподобном. Мужчина, одетый в аккуратный полосатый костюм, сидел за столом и больше походил на бизнесмена, чем на наркоторговца.
Преподобный тихо хмыкнул.
— Ну и где, черт возьми, все эти красивые волосы?
Фьюри бросил взгляд ему за спину, удостоверившись, что задняя дверь закрыта. Потом достал триста долларов.
— Мне нужен «герыч».
Фиолетовые глаза Преподобного сузились.
— Что ты сказал?
— Героин.
— А ты уверен?
«Нет», — подумал Фьюри.
— Да, — сказал он.
Преподобный провел рукой взад-вперед по обстриженному ирокезу. Потом наклонился к столу и нажал кнопку интеркома.
— Райли, мне здесь нужно «Королевы» на триста. Убедись в качестве. — Преподобный откинулся на стуле. — Честно скажу, не думаю, что тебе стоит тащить этот порошок к себе домой. Тебе это дерьмо не нужно.
— Не то, чтобы я следую твоим же советам, но ты сам сказал, что мне требуется что-то посильнее.
— Забираю свои слова обратно.
— Я думал, у симпатов нет совести.
— Ну, я ведь наполовину — сын своей матери. Так что немного совести у меня имеется.
— Какой счастливчик.
Подбородок Преподобного опустился вниз, а глаза на секунду сверкнули чистым фиолетовым злом. А потом он улыбнулся.
— Нет… Это тому, что от тебя осталось, повезло.
Райли пришел несколькими секундами позже, и сделка не продлилась долго. Пакетик аккуратно приземлился в нагрудный карман Фьюри.
Когда он уходил, Преподобный сказал:
— Эта штука совершенно чистая. Смертельно чистая. Ты можешь добавлять в косяки или разбавлять и колоть. Но маленький совет. Безопаснее будет курить — больше контроля над дозировкой.
— Так хорошо знаком со своим товаром.
— О, я никогда не принимаю эти ядовитые отходы. Это убивает тебя. Но я слышу, что говорят люди. И знаю, что загонит тебя в гроб.
Реальность происходящего прошлась по коже Фьюри мерзким покалыванием. Но к тому времени, как он вернулся за стол Братства, он уже не мог дождаться поездки домой. Он хотел окончательно вырубиться. Он хотел того глубокого забытья, которые, по слухам, приносил героин. И он знал, что купил достаточно, чтобы отправить себя в святой ад несколько раз.
— Что это с тобой? — Спросил Бутч. — Тебе аж на месте не сидится.
— Да ничего.
Засунув руку во внутренний карман и нащупав то, что он недавно приобрел, он начал постукивать ногой по полу.
«Я нарик», — понял он.
Только внутри него не оставалось ничего, что стоило бы спасти. Повсюду его окружала смерть — зловоние печали и неудач загрязнило воздух, которым он дышал. Ему было необходимо ненадолго сойти с этого безумного поезда, даже если это означало новую бешеную скачку.
