Бабулька стала открывать отделения сумки, потом расстелила газету на соседнем кресле. На газете появилась горка пирожков, нарезанные сыр и колбаса, две бутылки пива…
Пирожки были горячие, пиво – ледяное.
– Рапидо, рапидо, – сказала бабулька.
Сеньор Понсиано подавился.
– Я преподавала иностранные языки, – пожала плечами спасительница. – Не удивляйтесь. А тороплю вас потому, что мою деятельность не одобряют хозяева аэровокзала. Менты, как зовут у нас полицейских, напротив – жалеют, не трогают. Они берут взятки пирожками. Каждый зарабатывает, как может.
– Я вас не выдам, сеньора! – с чувством сказал Понсиано. – Понсиано Давила, полномочный представитель футбольного клуба «Барселона» к вашим услугам.
– Вера Игнатьевна Попова, – представилась бабулька и даже сделала забавный реверанс. – Свободная предпринимательница. Знаете ли – очень прибыльное дело торговать здесь по демпинговым ценам. Правда, бегать приходится, мгновенно мой товар разбирают… Десять евро для вас не дорого?
– Да это даром, сеньора! – заревел старший охранник. – Благослови вас бог!
– Вы опоздали на рейс? – сочувственно сказала Вера Игнатьевна. – Или приехали слишком рано?
– Мой путь лежит в город Малютин, – горестно сказал сеньор Давила.
– Это же Сибирь! – с искренним ужасом вскричала бабулька.
– Вот видите – даже для вас там край света… И ещё эти новые порядки для пассажиров… – Понсиано зажмурился и присосался к бутылке. – А пиво вполне приличное, – удивился он.
– Места надо знать, – сказала Вера Игнатьевна. – Живое пиво. Билет вы уже взяли?
– Там какая-то неразбериха с рейсами…
– Понятно. Бордель, усугублённый электроникой. Обычное дело. Но почему вы один? Где ваш гид? Вы же официальное лицо!
– Эх, – махнул рукой сеньор Давила. – Что у вас, что у нас… Никому нет дела ни до чего. Куда катится мир? Ладно, потерплю я этот воздушный стриптиз… Если выдержу…
– Мир уже прикатился, благородный дон, и сам этого не заметил… Кстати, если услышите эти слова – «благородный дон» – по-русски, знайте, что перед вами достойный доверия человек. Наш человек. Как правило, наш ровесник. Это как бы пароль, понимаете?
– Странно, почему в России так выражаются. С какой стати? Или у вас мода на Испанию?
– Нет, просто есть такая книга… Не вижу, почему бы одному благородному дону не помочь другому – дословно. Это долго объяснять. Так, значит, вы отправляетесь в этот самый Малютин – без языка, без проводника… Или вас там ждут?
– Никто меня нигде не ждёт, – с великой тоской сказал Давила. – Вот ещё мне дали адрес и телефон в До-ро-го-ми-ло-во… Правда, шефу там на вызов не ответили, но мало ли что… Ушли на балет…
– Дорогомиловских, – задумчиво сказала бабулька, – постреляли ещё в прошлом году.
– Всех? – подскочил Давила.
– Всех, с кем стоило считаться, – уточнила Вера Игнатьевна. – Там карантинный район. Но лучше не углубляться вам, сеньор, в московскую геополитику. И на балет не ходите, русский балет нынче уж не тот… Где Лопаткина, где Цискаридзе? Разрешите, я отряхну вашу рубашку…
– Сеньора Вера, – проникновенно сказал очищаемый Понсиано. – Я, в сущности, простой сельский жандарм, хоть и знаком по службе с кучей мировых знаменитостей. Толку от этого чуть. Да и не могу я так – здравствуйте, сеньор академик, вы помните мою мадеру?
– Понимаю, – сказала Вера Игнатьевна. – Анискин приехал в большой город… Не обращайте внимания. Анискин – это такой типический образ русского сельского жандарма… Пропадёте вы в Сибири, сеньор Давила! Кстати, за вами следят. Я-то сперва подумала – за мной… Не вертите головой. Довольно неприятный тип с вашего же рейса. Такси не взял, все электрички пропустил… У вас есть враги?
– Только не с нашего рейса! – отказался Давила. – Я на частном самолёте. Он, этот… хотя бы белый?
– Серый, – сказала бабулька. – Без особых примет. Я скажу, когда вам на него посмотреть.
– Не маленький, не голый?
– Голые у нас пока ещё не гуляют по аэровокзалам… А тем, у которых в полёте одежда потерялась, секонд-хэнд выдают.
– Ужас какой, – сказал Понсиано. – И часто теряют одежду?
– На международных редко, но на внутренних…
– Вот что, сеньора Вера, – решительно сказал охранник. – Я окончательно решил не лететь самолётом. Голый в Сибири! Без документов, без денег! Среди волков и медведей!
– Ну, с медведем средней величины вы бы сладили при известной сноровке…
– Сеньора Вера, я хочу нанять вас в качестве переводчика. Могу себе позволить. Вы сейчас же получите аванс. Я разбираюсь в людях. Так будет спокойней. У меня сугубо частное поручение, и обращение к официальным властям весьма нежелательно. Сама Чёрная Мадонна Монтсерратская послала мне вас, не зря я съездил к ней помолиться…
– Я атеистка, – гордо сказала Вера Игнатьевна. – Хоть это у нас и не приветствуют. Что ж… Только вот дело жалко бросать, верное и прибыльное… Но хоть есть кому передать… Дьявол, Анжелка на нас глаз положила! Только её здесь не хватало! Мало нам одного шпиона!
