родах…
– Родители не сумасшеччи ли? – вякнула Леди.
Дюк вздрогнул.
– Лидка! Замолчь, когда джигиты разговаривают! Терри, но ведь вращение может вызвать…
– Мистер Турков, Фицморисам только эпилепсии не хватало для полного счастья, – сказал Дюк. – Нет, сэр, я себя хорошо знаю. Вырос, можно сказать, среди привидений и мрачных пророчеств. Сверхъестественное – это часть шотландского и вообще кельтского менталитета. Поэтому вместо Достоевского у нас сэр Уолтер Скотт, мастер интриги и действия. Нет, мистер Дядька. У меня добрая дубовая каледонская голова. Но ведь даже хлороформ не вырубает мгновенно!
– Значит, эта штука посильнее хлороформа доктора Но, – мрачно сказал Сергей Иванович. – Но и в наших палестинах приключается немало диковинного. Лидка, ты привезла то, что я просил?
– Естессно, – Леди потупила очи. – Дядька, оно дорогое! Со склада! Еле выпросила! Королевский суд лет десять впаять может и мне, и сержанту!
Дюк привычно поёжился. Что за диво с армейского склада любимая возила в чемодане по всей Евразии?
– Привыкай, – покровительственно сказал Дядька. – На нас, Турковых, вся Россия держится…
– Бедная Россия, – вздохнул Дюк.
– Посмотрим, – хмыкнул Сергей Иванович. – Неси, деушка, добычу. Ответственность беру на себя. Дедушка старый, ему всё равно…
Добыча оказалась прекрасно сделанным чучелом сокола со сложенными крыльями. К соколу прилагался пульт управления и экран, скатанный в рулончик.
– Аккумулятор? – по-военному рявкнул Турков.
– Обижаешь! – отрапортовала художница.
– Настроение?
– Спрашиваешь!
– Тогда поехали, – скомандовал Дядька и встал. – Давай, давай, парень.
– Как – в халате? – ахнул Терри.
– Возможно, придётся прятаться в складках местности, – пообещал Дядька. – И вовсе не дураки эти тряпки выпустили. Думали, что для смеху – ан вышло к пользе… И расцветка летняя… Но не в тапочках! Обувь в разведке первое дело… Как и чистое бельё…
Было видно, что герцога ломает – чуть-чуть, но всё-таки.
Гигантский йорк тоже просился в машину. Ему отказали, утешив высокой ответственностью за дом, кроликов и прочих беззащитных.
– Пока вы баньку топили, – ухмыльнулся с неуместной игривостью Турков, – я с Филимонычем переговорил. К нему сейчас целая делегация приехать должна – и менты, и бандиты, и чуть ли не губернатор. Что-то с деньгами у них стряслось, с ясачными…
– Ясачными? – переспросил Дюк. – Незнакомое слово.
– Дэйн гелд, – охотно пояснил Дядька. – Датская дань. У Филимоныча процветающий колхоз – эрго, подлежит неформальному обложению.
– Но ведь нельзя без налогов! Это святое!
– Налог, Терентий, они тоже платят. Но это государству, а у Никона свой налог, он посерьёзнее будет…
– Это же рэкет!
– Он самый. Но всё честь по чести, в присутствии официальных лиц…
– Это же коррупция!
Сергей Иванович досадливо крякнул и устремил на тупого герцога всеобъясняющий перст:
– Терри! Ты только при людях не вздумай употребить это слово! Штраф дадут или даже срок. Запомни: согласно Закону о терминах и понятиях, никакой коррупции в России не было, нет и не будет. У нас есть тра-ди-ция! Британия ведь чтит свои традиции, а мы что – рыжие? Раньше у нас была безудержная демократия, потом суверенная, а вот сейчас – традиционная точечная! Лидуха! Могла бы и объяснить далёкому зарубежному другу!
Леди с упоением нажимала сенсоры на пульте, отчего чудо-соколоид то расправлял, то складывал крылья.
– За вами не поспеешь! – сказала она, не отрывая взгляда от волшебного устройства. – То у вас на дворе этническая гибкость, то избирательная толерантность. Весело живёте! То вставите в гимн Аллаха милостивого, то выбросите…
– Вах, женщина, ничего не понимаешь умом, а верить не хочешь… Все пороки от праздности, поэтому – едем! Не мучай птичку!
Уже в кабине Лидочка пожаловалась Дюку:
– У Дядьки ничего не поймёшь – когда правда, когда гон…
– Кто бы говорил, – простонал Терри.
«Додж» выехал за ворота. Дюк с большим интересом наблюдал, как Чуня закрывает створки лохматой
