– почему-то кони от них шарахались, как от медвежьего сала.
А где я ему мертвяков-то наберу? Травить всех подряд проезжающих?
На счастье, у меня сосед объявился. И как-то враз. Должно быть, маг немалого ранга, хотя что бы здесь магу делать, в нашей глуши? А только не было с вечера никакого дома и никакой вывески, утром же гляжу – стоит. И моей завалюхе с ним не равняться. Хоть уходи с насиженного места – все, кто побогаче, норовят у него остановиться.
А потом стал замечать – в дом-то постояльцы входят, а вот оттуда – не очень…
Я хозяина этого, Нормана, взял за грудки. Или донесу, говорю, или входи в долю. На тех, кого ты тут кончаешь, дополнительно заработать можно. Он подумал-подумал, да и согласился. Мертвяков мы придумали в болото швырять: в торфе тела сохраняются много лучше, не в пример сырой земле. Так и работали на пару, пока отроки твои не заявились. У меня сердце кровью обливалось, да ведь за молодых и здоровых покойников немтыри вдвое обещались платить! Вот я их к Норману и отправил. Но, видно, сплоховал Норман, они его опередили… Зря только сожгли, не по-хозяйски это!
– Все? – спросил Ироня и достал кинжал.
– Все… Э, господин хороший, я ведь тебе великую тайну про скупку мертвых рассказал, как договаривались!
Шут усмехнулся.
– Недорого твоя тайна стоит. Не к тебе ведь одному эти немтыри заезжали. Слухи о том ходят уже давно, только руки не доходили проверить. Или лучше не марать мне благородный клинок, возчикам тебя отдать?
Киндей затрясся:
– Я старый человек, мне и так жить недолго! У меня детей мал мала меньше, мне их на ноги надо поставить!
Ироня похлопал его по плечу.
– Жить осталось мало, а детей поднять рассчитываешь? Да нет, крепкий ты еще… Много вреда можешь принести… Сам теперь начнешь резать людей, ляп тебе в текст!
– Нет! Нет! Я крови боюсь!
– Или все же повесить? – раздумывал Ироня. – Приезжали снова твои немтыри?
– Нет еще! Жду! А отрокам я наврал, будто они уже здесь, да такие страшные! Они и вправду страшные!
– Знаю, – сказал Ироня. – Видел уже одного. Как же тебя в живых оставлять? Ты еще, чего доброго, навстречу им побежишь, предупредить захочешь…
– Искуплю вину, только жить оставь! Созову мужиков с хуторов соседних, мы всех повяжем и в столицу пригоним!
– Нет тебе веры, – вздохнул Ироня и вынул кинжал из ножен.
Киндей наконец-то догадался пасть на колени.
– Отец родной! Не режь, не вешай! Я тебе другую тайну поведаю, совсем страшную! Государственную! Ее, кроме меня, лишь сам король знает…
– Да ну? – не поверил шут. – Откуда бы такая срамотень, как ты, знала королевские тайны?
– Так ведь не всегда я проживал в глуши! – горячо заговорил Киндей. – Я некогда в Столенграде был первый могильный вор! Меня так и звали – Гробокоп-один! Я всегда знал, кто из богатеньких помер и где похоронен. Не одного обчистил, да так, что на могилах и следов не оставалось.
А когда королем стал Стремглав, всем ворам пришлось туго – ну да ваша милость о том лучше меня знает, вы ведь человек непростой, хоть никогда я вас раньше и не видел. Жил я себе тихонько в домишке за Рыбным рынком, жил, да весь как есть прожился. Если бы не бедность, нипочем бы не пошел на такое…
Покуда королеву не заточили в башню, ее ведь всякий мог увидеть – на праздник, к примеру. И ожерелье ее из эльфийского камня колорита. Я в камнях-то разбираюсь. Давно мне это ожерелье пришлось по сердцу. За него в Немчурии мешок денег могут отвалить.
Ну, потом началась вся эта заваруха…
– Какая заваруха? – ледяным голосом спросил Ироня.
– Ну… – замялся Киндей. – Ну, то ли сами не знаете? Когда наследники родились, когда король королеву… того… Когда башня сгорела…
– Продолжай, – приказал Ироня.
Радуясь лишним мгновениям жизни, могильный вор зачастил:
– И решил я, что без этого ожерелья мне не жить! Один разок сделаю дело, думал, и до смерти больше за лопату не возьмусь, к погосту не подойду – разве что принесут. Смотрю – оставили от башни лишь каменную основу. Узнал, что теперь там королевская усыпальница. Видел, как вносили внутрь каменный гроб. Подождал года три, пока король не снял оттуда караул. Сам слухи распускал страшные, что вокруг склепа слышатся голоса и ноги у людей отнимаются. Заказал у слесаря рычаг с винтом, чтобы крышку поднять, – своих силенок не хватило бы.
Дотерпел до Купальной ночи, когда весь город на ночь побежит к реке жечь огни. В такую ночь уж точно никто не осмелится и близко подойти. А копать я мастер.
Залез внутрь. Применил рычаг с винтом… Еле-еле приподнял крышку…
– Ну, ну?
