– Я на улице, жду тебя. Между прочим, метель.
– Садись в свою машину и езжай, – распорядился Данилов, – я уже выхожу.
Он сунул телефон в карман и вышел на улицу, в тихий и скудно освещенный Воротниковский переулок. Его машина стояла на той стороне, у аптеки, и он пожалел, что оставил дубленку в машине – сейчас она не помешала бы. Было ветрено и морозно.
Обходя наваленные снегоочистителем грязные сугробы, Данилов сошел с тротуара, и в этот момент машина, урчавшая далеко, почти у выезда на Садовое кольцо, сытым мотором, вдруг сорвалась с места, злобно взвизгнула колесами. Набирая скорость, она выпрыгнула на мокрый асфальт, темная, как «Летучий голландец», – ни фар, ни габаритных огней.
Марта из своей «Нивы» увидела ее только в самый последний момент, под жидким светом фонаря. Увидела и тоненько завизжала, закрывая ладонями уши, как будто это могло что-то изменить!
«Летучий голландец», тонна темного, смертоносного, разогнавшегося на асфальте железа, был в двух шагах от Данилова.
И он услышал его на секунду раньше, чем рассчитывал человек, вцепившийся в руль белыми от ненависти пальцами.
Эта секунда спасла Данилову жизнь.
Он прыгнул, не назад, а вперед, перед самым хищно оскаленным радиатором, и успел. Грязный темный бок задел его, но вскользь, легко. Это легкое скользящее касание отшвырнуло Данилова в грязный снег, на низкую решетку забора, и он сильно ударился грудью об острые чугунные колья.
Секунда, и в сонном переулке все стало как раньше – жидкий свет, метель, ряды машин, протаявший асфальт, на который сыпалась жесткая белая крупа.
В голове гудело – то ли от адреналина, то ли от чугунных кольев.
– ...Андре-е-е-ей!!!
Данилов сильно вздрогнул от этого вопля. Вздрогнул и посмотрел по сторонам с изумлением.
Через дорогу, наискосок, к нему бежала Марта, путаясь в подоле вечернего платья. Лакированные туфли при каждом шаге взблескивали лунным светом.
– Андрей!! Ты жив? Господи, ты жив или нет?!
Подбежав, она упала коленями в сугроб, и стала трясти Данилова за плечи, и заглядывать ему в лицо, и зачем-то ощупывать его руки, и снова трясти.
– Марта, – сказал он, не зная, как прекратить это, – я жив, все в порядке.
– Нужно ехать в больницу! Я тебя отвезу. Тебе больно? Где тебе больно?! Ты можешь встать? Или нет, лучше сиди, я позову кого-нибудь!! Ты сильно ударился? Ну, конечно, сильно! Господи, что за идиоты гоняют по ночам! Козлы! Уроды! А ноги целы? А? Я не понимаю! Да скажи хоть что-нибудь! Ну!
– Марта, все в порядке. – Он почти не испугался и не представлял, что она испугалась так сильно. – Никуда везти меня не надо, я сейчас сяду в машину, и мы поедем домой. Не волнуйся.
– Господи, что это?! Кровь. Я так и знала. Где телефон, я вызову «Скорую»! Дай мне телефон! Сейчас же!
– Ты на нем сидишь, – сказал Данилов и улыбнулся. Ему было смешно и трогательно. – Ты сидишь на моей ноге, а в брюках телефон. Звонить никуда не надо.
– Ты весь в крови, Андрей, – она смотрела на него с ужасом, – из тебя течет кровь. Много.
Ему вдруг показалось, что она непременно упадет в обморок. Беременных женщин нельзя пугать, это очень вредно.
Пиджак спереди и вправду был мокрый, как будто Данилова кто-то окатил из ведра. Мокрый и теплый. Данилов потрогал это мокрое и теплое и посмотрел на свою ладонь.
В самом деле кровь.
– Не пугайся, – быстро сказал он Марте, – ничего такого. Я просто ударился, когда падал. Ты сможешь ехать, или оставим твою машину здесь?
– Я отвезу тебя в больницу.
– Нет.
– Андрей, тебе нужно в больницу.
– Помоги мне подняться.
– Тебе нужно в больницу, Андрей! Из тебя кровь течет!
– Не называй меня Андреем! – приказал Данилов.
Как только он поднялся, стало холодно, и снег под ногами показался ненадежным и скользким. В голове зашумело, и его слегка повело, как после первой сигареты после долгого перерыва. Пиджак на груди становился все тяжелее, словно наливался свинцом.
– Я доеду на своей машине, – сказал он упрямо, – мне завтра на работу.
– Ты не доедешь! Тебе нельзя ехать, черт тебя побери!
Ему было неловко признаться, что в высокую «Ниву» он сейчас, пожалуй, не залезет.
– Доеду. Садись в машину, Марта. Садись, и поедем.
– Ты ненормальный!! – завизжала она. – Ты псих, ты полоумный придурок! Дай мне ключи, я поеду на