Тащиться с ним на «групповую экскурсию», подниматься на колоннаду, откуда «открывается один из красивейших видов на Санкт-Петербург», осматривать модель лесов, которые соорудил Монферан для того, чтобы поднимать колонны, было выше Надеждиных сил.
Кроме того, она все время думала о том, что, как только американец сгинет обратно в «Англию», она тут же позвонит мужу.
Ну нельзя же так, на самом деле!.. Ну не может она больше без него, и все призывы к гордости оставались без ответа.
Какая гордость? Где она, эта гордость? Молчит-помалкивает! А может, и нет ее вовсе.
Какая гордость, если Надежда каждую минуту, когда голова у нее не занята работой, думает только о том, что ею… пренебрегли. Она оказалась не такой уж хорошей, и ее муж, ее собственный муж спокойно сказал ей: «Я тебя больше не люблю!»
Значит, ее можно разлюбить, значит, она никуда не годится, и он твердо уверен, что встретит женщину, которая будет лучше ее!
Если уже не встретил!..
Наверняка встретил – столько времени прошло! Конечно же, встретил! И теперь у него в мобильном телефоне – самом дорогом, самой последней модели, Надежда подарила ему на день рождения – вместо ее фотографии лицо женщины, которая оказалась лучше! И ее мобильный номер в записной книжке вместо Надеждиного!
Это все потому, что жена оказалась никуда не годной.
Она все время думала одно и то же – что я сделала не так?.. Чем ему не угодила?.. Я же старалась. Я же так хотела, чтобы все было хорошо. Я так любила, что уж больше, кажется, нельзя любить, а он не захотел меня.
Он ушел, даже несмотря на всякие сложности, которых на поверку, должно быть, оказалось миллион. Они много лет прожили вместе, в центре старого Питера, в удобной и большой квартире, а про его квартирку в пригороде даже не вспоминали, и, наверное, ему там неуютно и тесно, и на работу далеко. И он все равно ушел, потому что больше не мог жить с Надеждой!
Как примирить это с чувством собственного достоинства? Как похоронить гордость, которая оказалась задавленной сознанием собственной никуда негодности?!
– Колонны Исаакиевского собора, – выпалила она, потому что они молчали уже довольно долго, – знамениты тем, что просто стоят на фундаменте и ничем не закреплены. Ни одно наводнение, ни один ураган, которыми славится Санкт-Петербург, не нанесли никакого ущерба колоннам, вы видите, они стоят прочно. Купол также был позолочен только один раз…
– Простите, – перебил ее американец. Должно быть, информация про колонны поразила его каучуковое воображение. – Как – не закреплены? Разве такие громадные колонны могут быть не закреплены? Это же опасно для жизни тех, кто проходит и проезжает мимо в автомобилях!
– Они стоят под действием собственной тяжести.
– Этого не может быть, – недоверчиво сказал Дэн Уолш, задрал голову и посмотрел вверх. – Они не могут так стоять.
– Они стоят, как стоит на столе стакан, – пояснила Надежда злорадно. Злорадно оттого, что оправдались ее подозрения в том, что он тупой. – Представьте себе, что вы поставили на стол стакан. Он не может вдруг просто так взять и упасть! А на эти колонны сверху еще давит портик, видите? Как бы придавливает их, и они стоят еще тверже!
– Это удивительно! Русские инженеры всегда славились своей смекалкой.
Видимо, он ожидал, что она возрадуется такой его высокой оценке, но она сказала, что Монферан не русский инженер, а француский архитектор, и про его смекалку она ничего не знает, зато знает, что он построил множество замечательных зданий в Санкт-Петербурге.
Американец посмотрел на нее внимательно и вдруг спросил, почему она так нервничает.
– Ай эм файн, – уверила его Надежда. – Со мной все отлично.
Американец пожал плечами.
– Это не праздное любопытство, – сказал он равнодушно. – Мне не нравится, как вы себя ведете, и этому должны быть какие-то объяснения.
– А как я себя веду?!
– Вы постоянно чем-то удручены, не находите себе места, много курите и стараетесь как можно меньше общаться с людьми. Вы или что-то скрываете, или у вас проблемы. Если проблемы, я бы хотел знать, какого рода. Вы должны с пониманием отнестись к моему вмешательству в ваши дела, ведь мне придется обеспечивать безопасность…
– Мои проблемы на безопасности главы вашего государства никак отразиться не могут!
Полковник Уолш посмотрел серьезно.
– Я могу настоять на том, что ваше присутствие в отеле нежелательно во время визита, – сказал он неторопливо. – В том случае, если я не пойму причины вашего странного поведения.
– Причины моего странного поведения в том, что от меня ушел муж, которого я горячо любила! – выпалила Надежда, ужасаясь тому, что говорит такие пошлости – «горячо любила», надо же!
Полковник очень разозлил ее. Даже не он сам, а то, что, оказывается, все переживания написаны у нее на физиономии, и он сразу заметил ее «странное поведение», и, должно быть, все заметили, – ужасно унизительно.
– Когда?
– Извините?..
