Первое правило королевы

нельзя.

– Все в порядке, – ответила она, соображая, как встать, чтобы он не рассматривал ее. – Спасибо.

– Пожалуйста.

Он обнимал ее, и она обнимала его, и, наверное, в этот момент не было людей столь же далеких друг от друга, как они.

– Мне надо встать, – холодно сказала она, – ты отвернись, пожалуйста.

Он не стал отворачиваться – спасибо хоть на этом! Поднялся, подобрал с кисельной розы свою одежду и ушел куда-то.

Инна посмотрела ему в спину, не удержалась, – плотные ноги, тяжелые руки, широкие кости.

Ее муж был высок, худощав, в меру строен и широкоплеч – не зря же «новая счастливая» польстилась! – и Инна всегда была уверена, что ей нравятся именно такие мужчины.

В этом смысле – она задумчиво оглядела помятый диван, который еще не отошел от испытаний – все у них с мужем было очень живенько, и где-то даже мило, и так же отличалось от только что пережитого, как высадка на Луну отличается от ее имитации в ванне с водой.

И с этим теперь придется жить!..

Она натянула свитер и джинсы прямо на голое тело и обнаружила его за дверью, уже полностью одетого. Он глубокомысленно рассматривал стены, как и тогда, в первый раз. Очевидно, ему тоже было неловко.

Они прогнали с его куртки кошку Джину и попрощались с торопливым облегчением.

Он сбежал с крыльца, и под фонарем она еще увидела его голову, мелькнувшую на уровне высоких окон, а потом он канул в метель, как будто его и не было.

Она постояла у окна, а потом пошла на кухню, где остался его запах – табака и французского одеколона, – решительно ополоснула его чашку и сунула на полку, чтобы не маячила перед глазами, ни о чем не напоминала.

На столе лежали сигареты и зажигалка. Инна искоса на них посмотрела, ей не хотелось брать это в руки.

Завтра уберет, а пока пусть так.

Она открыла воду в ванну, с брезгливостью кошки Джины отнесла в корзину лифчик и трусики и опять посмотрела в окно.

Конечно, его там не было. Странно было бы, если бы он продолжал там стоять, но она почему-то была уверена, что увидит его, и сильно расстроилась, когда не увидела.

Совсем ты, матушка, рехнулась, сказала она себе.

Горячая вода привела ее в чувство, и она долго лежала, ни о чем не думая, отдыхая от всех сегодняшних переживаний и потрясений.

Она была уверена, что ни за что не заснет этой ночью, и уснула, едва только пристроила на подушку голову – неподалеку от кота Тоника, который так за весь вечер и не спустился вниз, чтобы посмотреть, что такое происходит в его доме.

Ее разбудила горничная Аделаида Петровна, вернее, зычный голос, которым она созывала котов к завтраку.

– Кысь-кысь-кысь, – надсаживалась Аделаида Петровна, – кысь-кысь!

Иннины кошки терпеть не могли, когда их звали «кысь-кысь», как каких-нибудь безымянных, и на призывы не откликались. Они, конечно, снизойдут до завтрака, но только когда непонятливая Аделаида, которая не догадывается позвать их по имени, уберется из кухни.

Инна улыбнулась и с головой накрылась одеялом. Еще десять секунд.

Десять секунд тишины, и темноты, и покоя, а потом – утро, как прыжок в холодную воду.

– Кысенька! – возликовала внизу Аделаида. – Иди, кысенька, я тебе рыбки принесла! Кысь-кысь!..

Инна про себя досчитала секунды, далеко откинула одеяло – так, чтоб уж не было пути назад, – и потащилась в ванную, волоча за собой халат. Халат ехал по кисельной розе с тихим шуршанием. На втором этаже кисельных роз тоже хватало.

Спустя двадцать минут она уже была похожа на человека и даже успела накрасить перед зеркалом правый глаз. Полюбовавшись на наведенную красоту, она принялась за левый, вдруг вспомнила и усмехнулась.

Однажды у нее брали интервью для какого-то дамского журнала – очень солидного. Инна Селиверстова предлагалась в разделе «Бизнес-леди», хорошо хоть не «Шесть основных правил секса» или «Как убедить его жениться». Очень молоденькая, очень ухоженная, очень душистая и пушистая девочка приехала с утра к ней в офис на интервью. Первым делом девочка выложила на стол перед Инниным носом связку автомобильных ключей с символикой «Лексуса», затем шикарно пристроила ножку на ножку, посверкала идеальной улыбкой, долженствующей означать, что «мы, мол, тоже не лаптем щи хлебаем, может, ты и большой начальник, зато мне двадцать два года и любовник у меня – будь здоров!».

Инна дружила с журналистами, умела с ними общаться так, чтоб и нашим, и вашим – и свои интересы соблюсти, и их почесать за их острыми журналистскими ушами, а тут не устояла. Слишком велик был соблазн, да и эдакое женское взыграло. Через сорок минут пушистая и душистая убралась восвояси – к двери задиком продвигалась, не смея повернуться к Инне спиной, и ключи прибрала, которые вроде бы уже не сверкали так победительно, и улыбка чуть-чуть полиняла.

Да и статья получилась – первый класс. Жаль, что ее нельзя было назвать «Идиотка», ибо она уж заранее называлась «Бизнес-леди», да еще из уважения к памяти Федора Михайловича. Согласно данному опусу, Инна каждое утро делала часовую гимнастику – хатха-йога, поза лотоса, стойка на голове, укрепление внутреннего «дао», а может быть, «инь», а может, и «ян», кто его знает. Затем на «Мерседесе» с охраной из