В метре от нее, зацепив указательным пальцем перекинутый через плечо пиджак, стоял промышленник, политик, олигарх, губернатор, владелец заводов, газет, пароходов, банков, страховых компаний, судоверфей, автомобильных гигантов и свечных заводиков, лесопилок, фабрик, телеканалов и еще бог весть чего, Тимофей Ильич Кольцов.
– Здравствуйте, – пробормотала Маша, и он коротко глянул в ее сторону.
Вблизи этот человек наводил первобытный гипнотический ужас, как удав Каа на бандерлогов. Огромный, широченный, почти наголо бритый, с равнодушной шаманской физиономией, он попирал лакированными башмаками газон, и казалось, что в ту самую секунду, как он появился на этом газоне, весь мир дрогнул и перекувырнулся, и теперь крутится в другую сторону, и центр вращения именно он – Тимофей Кольцов.
– Тим, – сказала его жена, – познакомьтесь, это Маша, она работает с Аркадием Воздвиженским. В бассейне с Михой ее сын Сильвестр. А это мой муж Тимофей.
– Очень приятно, – идиотским голосом пропищала Маша Вепренцева.
– И мне, – буркнул олигарх. – Кать, почему они так вопят?
И он кивнул в сторону бассейна, где резвились малолетние морские котики, бухали хвостами, взметали брызги, издавали воинственные кличи.
– Потому что они купаются, – сообщила его жена, подходя к нему. – Им нравится купаться, и они вопят. А что такое?
Олигарх пожал плечами. На Машу он не обращал никакого внимания, словно ее и не было вовсе. Зато охрана, два добрых молодца, выстроившиеся было во фрунт, передислоцировались. Видимо, таким образом, чтобы Маша не смогла внезапно напасть на хозяина. Один из них смотрел прямо ей в затылок, и от этого взгляда Маше даже шею свело.
Тимофей Ильич переступил с ноги на ногу, перехватил свой пиджак и зачем-то надел его на голову своей жене. Она сдернула пиджак и посмотрела на него с негодованием.
– Жарко, – сказал он, – сил нет.
После чего взял ее за плечо, так что она покачнулась, и стал снимать ботинки.
– Купаться будешь? – спросила жена подозрительно.
– А что? Нельзя?
– У меня плавок больше нет.
– А сколько их у тебя было?
– Только для детей.
– Ну, тогда я так. Без плавок.
С ужасом Маша наблюдала, как он раздевается, будто наблюдала за сумасшедшим, парализованная все тем же гипнотическим ужасом. Вот блеснули на солнце лакированные носы штиблет, вот он сунул в них по- солдатски скатанные носки, вот с сосредоточенным пыхтением стал расстегивать ремень.
Боже, куда смотрят его жена и его охрана?! Он же ненормальный! Он ведь вправду собрался раздеваться, люди добрые! На газоне, при всем честном народе!
Маша оглянулась и начала отступать в сторону кустов, хотя и поклялась себе в том, что больше никогда не станет через них ломиться, а олигарх уже галстук сорвал и рубаху расстегнул, и раззявленные штаны болтались кое-как, готовые в любую минуту упасть на траву!
– Очки, – сказала его жена, и он сдернул с носа очки и аккуратно поместил их ей на нос. И вообще Маше все время казалось, что это представление затеяно только для жены, что он придумал это раздевание вовсе не потому, что ему жарко, а потому, что ему нравится держаться за нее, дергать ее за руку, заставлять держать его вещи и… «производить на нее впечатление».
Маша пригорюнилась.
Сумасшедший или только что спятивший олигарх стряхнул с себя брюки, но вместо ожидаемых семейных трусов под ними оказались вполне пристойные черные плавки, которые он деловито подтянул, как Машин сын Сильвестр, потрепал жену по затылку, разбежался и сиганул в бассейн.
Бассейн вышел из берегов.
Охрана придвинулась поближе. На лицах у них были написаны зависть и сожаление, что им нельзя туда же.
Тимофей Кольцов вынырнул посреди бассейна, покрутил головой, стряхивая с глаз воду, и заорал:
– Парни, кончай просто так мокнуть! Давайте наперегонки теперь!
– Папа! – закричал олигархов сын с горки. – Это ты?!
– Это я!
– А это я, пап!!
– Неужели? – переспросил олигарх, Маша уже заметила, что у них была семейная привычка насмешливо переспрашивать, отчего вопрос сразу становился глупым. Потом Кольцов перевернулся на спину и поплыл, как ластами загребая ручищами воду.
Катерина Кольцова вздохнула, собрала разбросанную одежду, красиво развесила ее на ближайшем шезлонге и немного полюбовалась на свою работу.
– Вот такой у меня муж, – сказала она Маше с необычайной гордостью. – Все ему нипочем.
Из Машиного пиджачного кармана грянул марш, и, даже не глядя на телефон, она точно знала, кто именно ее вызывает.
– Простите, мне нужно бежать. – Она помялась, но попросить жену олигарха проследить за тем, чтобы
