пережила и в блокаду потеряла всю семью. Они в Александро-Невской лавре похоронены. Прадед, прабабушка и бабушкин братик, ему всего лет десять было, когда он умер. Бабушка как-то выжила. А тетю Александру накануне войны увезла к себе в Сибирь другая прабабушка. Ей тогда годик был или около того. Она маленькая сильно болела, решили, что ей климат не подходит, и увезли. И она осталась жива. И бабушка осталась жива. Когда бабушка вышла замуж, Александра стала жить с ней и с дедом.
– Черт побери, – сказал Кирилл, – выходит, детей было не двое, а трое? Настя печально посмотрела на него:
– Ну да.
– А почему они ссорились? Твоя бабушка и тетя Александра?
– Тетя считала, что бабушка живет как-то слишком легко. Бабушка и вправду никогда не грустила, не носила темных платков и довоенных платьев. У папы и тети Нины всегда была нянька, а бабушка ездила в Кисловодск, потом купила машину и поехала в Крым, любила одеваться, любила поесть, ничего не боялась. Она говорила, что она свою дань заплатила, больше с нее никто ничего не смеет требовать.
– В каком смысле?
– В смысле деда. Она считала, что у нее забрали самого дорогого человека – мужа. Ты знаешь, по- моему, она его очень любила. Он умер, когда ей было двадцать девять лет. Как мне. Замуж она больше никогда не выходила, и романов у нее никаких не было. Она говорила, что эта часть жизни перестала ее интересовать, когда не стало деда.
– Он был намного старше?
– Не очень. Лет на десять.
– А Яков?
– Что Яков?
– Ты что-нибудь знаешь про его семью, про его дочь… как ее? Галя? И почему его книги оказались в шкафу твоей бабушки?
– Какие книги, Кирилл?
– Арабские. Арабские книги, которые бабушка завещала Сергею, когда-то принадлежали Якову. Почему он оставил их в доме твоей бабушки, а не в своем? Может, он ее любил? Безответно?
– Я не знаю. – Настя покрутила ложкой в варенье и решительно выключила газ. – Она никогда не рассказывала ничего подобного. А почему ты стал про все это спрашивать?
– Я хочу понять, что произошло, – объяснил Кирилл терпеливо. Он ополоснул под краном чашку и поставил ее на полку. – Я пока не понимаю. Я не понимаю, на что она жила и где теперь эти деньги. Она не оставила денег никому из родственников, потому что она не собиралась умирать и они были нужны ей самой. Что это за деньги? Где они? Сколько их?
Настя смотрела на него растерянно.
– Господи боже мой, – выговорила она наконец, – ты бы лучше узнал, кто стукнул тебя по голове. Это явно была не бабушка. И не Яков.
– Я узнаю, – пообещал Кирилл. – У тебя есть срочные дела? Если нет, подключись к Интернету, а я приду минут через двадцать.
– Я не поняла, – сказал Настя язвительно, – ты мной распоряжаешься?
– Распоряжаюсь, – согласился Кирилл, – я распоряжаюсь, а ты меня слушаешься. Кстати, ты Сергея не забыла предупредить, что это он со мной вчера напился?
– Нет, – буркнула Настя, – не забыла.
– Молодец. А про то, что меня по голове стукнули, никому не говорила?
– Не говорила. Я же не совсем ненормальная.
Он поцеловал ее долгим поцелуем, который моментально напомнил им обоим, что ночь они провели совершенно бездарно, а до следующей далеко, и он ушел.
Настя накрыла варенье чистой салфеткой, чтобы не забрались мухи, и улыбнулась человеку, попавшемуся ей на пороге кухни.
Человек проводил ее глазами.
Удалось услышать только часть разговора, и эта часть показалась ему тревожной.
Почему они говорили о старухиных деньгах? Любимой внучке мало оставленного дома, и она намеревается еще подобраться к деньгам? Если так, ей придется столкнуться с серьезным противником. Она даже не подозревает, насколько серьезный противник стоит у нее на пути.
Ее нужно опередить. Сегодня же.
Если все выяснится, от нее можно будет избавиться быстро и легко.
Как только ее кавалер куда-нибудь исчезнет, она поедет в город и больше не вернется.
И никто – никто! – не сможет тогда помешать.
– Вам что-то нужно? – сухо спросила Нина Павловна из кустов. – Вся смородина мокрая. Кому нужна такая прорва смородины? Когда была Зося Вацлавна, она ее сушила и отправляла каким-то родственникам. А мы что станем с ней делать?
– А куда делась Зося Вацлавна? – спросил Кирилл. Крупные черные грозди, больше похожие на виноград, чем на смородину, были влажными и теплыми. Кирилл сорвал веточку и объел с нее ягоды.
У его бабушки смородина была мелкой и твердой, как сухой горох. У братьев и сестер не хватало терпения дожидаться, когда она созреет, и они, как козы, обгладывали бедные ветки, пока они были еще
