всю жизнь.
Правда, то и дело их прерывали люди, подходившие к их столику, чтобы выразить Филипу свое восхищение и попросить автограф.
— И что, так всегда? — спросила Лара.
— Вообще-то это зависит от страны, — улыбнулся Филип. — Но, как правило, за те два часа, что я провожу на сцене, мне приходится расплачиваться бесчисленными интервью и раздачей автографов.
И словно подтверждая сказанное, он замолчал, чтобы дать очередной автограф.
— И только благодаря тебе это турне стало для меня таким чудесным. — Филип вздохнул. — Плохо только, что завтра я должен уезжать в Венецию. Я буду жутко скучать без тебя.
— Никогда не была в Венеции, — сказала Лара.
Реактивный самолет Лары Камерон ждал их в аэропорту. Когда они прибыли туда, Филип в изумлении уставился на громадный лайнер.
— Это твой самолет?
— Да. И на нем мы полетим в Венецию.
— Ты меня балуешь.
— Пытаюсь, — улыбнулась Лара.
Через тридцать пять минут они приземлились в венецианском аэропорту Марко Поло, где их уже ждал лимузин, чтобы отвезти к пристани. Там они смогут пересесть на катер, который доставит их в отель «Киприани», расположенный на острове Джудекка.
— Я заказала для нас два номера, — сказала Лара. — Думаю, так будет меньше кривотолков. Уже в катере она спросила:
— Долго мы здесь пробудем?
— Боюсь, только одну ночь, — ответил Филип. — Я дам сольный концерт в «La Fenice», и мы тут же уедем в Вену.
При слове «мы» Лара почувствовала легкое волнение. Предыдущей ночью, когда они обсуждали свои планы, Филип сказал:
— Мне бы очень хотелось, чтобы ты оставалась со мной как можно дольше, но я вовсе не уверен, что не отвлекаю тебе от каких-то более важных дел.
— Для меня нет ничего более важного, — проговорила Лара.
— Днем я буду занят на репетиции. Надеюсь, ты не будешь очень скучать, — извиняющимся голосом произнес Филип.
— О, на этот счет не беспокойся, — заверила она его. Прибыв в отель, они разместились в своих апартаментах. Зашедший к Ларе Филип обнял ее и с сожалением сказал:
— Сейчас я должен ехать в театр, но здесь столько достопримечательностей! Наслаждайся Венецией. Увидимся позже.
Они поцеловались. Но вместо формального, мимолетного прощания у них получился долгий и страстный поцелуй.
— Пожалуй, мне лучше поскорее уйти, пока я еще в состоянии это сделать, — пробормотал Филип, — иначе у меня будет такой вид, что в вестибюле обо мне могут подумать что-нибудь не то.
— Удачной репетиции, — улыбнувшись, сказала Лара и отпустила его. Филип ушел. Лара позвонила Говарду Келлеру.
— Где вы пропадаете? — потребовал ответа Келлер. — Я вас повсюду ищу.
— Я в Венеции.
Наступила длинная пауза, затем он проговорил:
— Мы что, покупаем канал?
— Я пока только прицениваюсь, — рассмеялась Лара.
— Вам действительно пора возвращаться, — сказал Келлер. — Здесь полно дел. Молодой Фрэнк Роуз выступил с интересными предложениями. Мне они нравятся, но я должен заручиться вашей поддержкой, чтобы мы могли…
— Если они вам нравятся, — перебила его Лара, — действуйте.
— И вы не хотите даже познакомиться с ними? — В голосе Келлера слышалось нескрываемое удивление.
— Не сейчас, Говард.
— Ну ладно. Теперь что касается недвижимости в Вестсайде. Мне нужно ваше «добро», чтобы…
— Считайте, что вы его уже получили.
— Лара… У вас все в порядке?
— Мне в жизни не было так хорошо.
— И когда же вас ждать домой?
— Не знаю. Еще созвонимся. До свидания, Говард.
Венеция оказалась поистине волшебным городом. Остаток утра и день Лара провела, осматривая ее достопримечательности. Она побродила по площади святого Марка, посетила Дворец Дожей, прошлась вдоль Riva degli Schiavoni, но, где бы она ни находилась, мысли ее были о Филипе. Она прогулялась по извилистым улочкам, на которых располагались бесчисленные магазинчики, забитые ювелирными изделиями и товарами из кожи, купила дорогие кофты, шарфы и белье для своих секретарш, бумажники и галстуки — для Келлера и других работавших у нее мужчин. И наконец она остановилась в ювелирном магазине, где купила Филипу великолепные часы с золотым браслетом.
— Сделайте, пожалуйста, гравировку: «Филипу от Лары с любовью», — попросила она, и одно только упоминание его имени заставило ее вновь ощутить, как сильно она без него тоскует. Когда вернулся Филип, они пошли пить кофе в зеленом саду отеля «Киприани».
Глядя на сидящего напротив возлюбленного, Лара думала: «Как замечательно было бы провести здесь медовый месяц».
— А у меня для тебя подарок, — сказала она и протянула Филипу коробочку с часами. Он открыл ее и ахнул.
— Боже! Это, должно быть, стоит целое состояние! Тебе не следовало делать это, Лара.
— Не нравятся?
— Нравятся, конечно. Они очень красивые, но…
— Тс-с! Носи их и помни обо мне.
— Вообще-то, чтобы помнить о тебе, мне вовсе не нужны часы, но все равно спасибо.
— В котором часу мы должны отправляться в театр?
— В семь.
Лара посмотрела на новые часы Филипа и наивным голосом произнесла:
— Значит, у нас есть еще два часа.
Зал был полон. Каждый номер программы капризная публика встречала бурными аплодисментами и восторженными выкриками.
После концерта Лара отправилась в артистическое фойе. Здесь все было так же, как в Лондоне, Амстердаме или Милане, только женщины казались еще более напористыми и соблазнительными. Лара выделила среди них по крайней мере дюжину настоящих красоток и гадала, с кем из них Филип провел бы ночь, не будь рядом с ним ее.
Ужинали они в знаменитом баре «Гарри», где их тепло встретил любезный хозяин.
— Какое счастье видеть вас здесь, синьор, — тараторил он. — И вас, синьорина. Пожалуйста, проходите.
Он провел их к угловому столику, и они заказали фирменное блюдо этого заведения — «Беллини».
— Советую начать с pasta e fagioli, — сказал Ларе Филип. — Нигде в мире не умеют так готовить.
Позже он не смог бы вспомнить, что ел в тот ужин, Филип был полностью очарован Ларой. Он
