— Как ты смотришь на то, чтобы прокатиться по Дунаю?
— Я с удовольствием, — охотно согласилась Лара. Была чудесная ночь, ярко светила полная луна, с реки дул летний ветерок. И звезды сияли с небес. «Они сияют для нас, — думала Лара, — потому что мы счастливы». Лара и Филип сели в прогулочный катер. Из установленных на нем динамиков лилась нежная мелодия «Голубого Дуная». Где-то упала звезда.
— Скорее! — воскликнул Филип. — Загадывай желание.
Лара закрыла на минуту глаза и задумалась.
— Ну как, загадала?
— Да.
— А что?
Лара посмотрела ему в глаза и совершенно серьезно сказала:
— Это я тебе сказать не могу, иначе оно не сбудется. — «А я хочу, чтобы оно обязательно сбылось», — добавила она про себя.
Филип откинулся на спинку своего кресла и, взглянув на Лару, улыбнулся:
— Правда, хорошо?
— Да, а ведь так могло бы быть всегда, Фидия.
— Что ты имеешь в виду?
— Мы могли бы пожениться.
Она коснулась вопроса, о котором последние несколько дней он постоянно думал. Филип всей душой любил Лару, но считал, что не вправе связывать себя семейными узами.
— Это невозможно, Лара, — тихо проговорил он.
— Невозможно? Почему?
— Дорогая, я же тебе уже объяснял. Почти вся моя жизнь проходит в разъездах. Но ты ведь не можешь повсюду сопровождать меня.
— Не могу, — согласилась Лара, — но…
— Ну вот. Ничего не выходит. А завтра в Париже я покажу тебе…
— Я не поеду с тобой в Париж, Филип. Ему показалось, что он ослышался.
— Что?
Лара глубоко вздохнула:
— Нам не стоит больше встречаться.
— Но почему? — ошарашенно воскликнул Филип. — Ведь я люблю тебя, Лара. Я…
— Я тоже тебя люблю. Но я не хочу быть лишь одной из твоих поклонниц, готовых повсюду за тобой таскаться. Можешь оставаться с ними.
— Лара! Кроме тебя, мне никто не нужен. Дорогая, ну разве ты сама не видишь, что с браком у нас ничего не получится? У каждого из нас своя жизнь. Как бы я ни хотел, чтобы мы все время были вместе, все равно это невозможно.
— Что ж, — сухо проговорила Лара, — раз так, тогда прощай, Филип.
— Постой Ну пожалуйста! — взмолился он. — Давай поговорим. Пойдем к тебе в номер и…
— Нет, Филип. Я тебя очень люблю, но больше так продолжаться не может. Все кончено.
— Я не хочу, чтобы ты так говорила. Прошу тебя, измени свое решение.
— Не могу. Мне и самой очень жаль, но либо все, либо ничего.
В отель они возвращались молча. И только уже в вестибюле Филип осторожно спросил:
— Может быть, я зайду к тебе? Мы обо всем поговорим и…
— Нет, мой милый. Нам больше не о чем говорить, — отрезала Лара.
Он проследил глазами, как она вошла в лифт и исчезла за закрывшимися дверями.
Едва Лара добралась до своего номера, зазвонил телефон. Она бросилась к трубке.
— Филип…
— Это Говард, — послышался далекий голос. — Я весь день ищу вас.
Она заставила себя скрыть разочарование.
— Что-нибудь случилось?
— Нет, просто хотел узнать, как у вас дела. Здесь столько всего происходит. Когда вы думаете вернуться?
— Завтра, — сказала Лара. — Я буду в Нью-Йорке завтра. — И она медленно положила трубку.
Лара так и осталась неподвижно сидеть, уставившись на телефон и мысленно умоляя его зазвонить. Прошло два часа. Телефон все молчал. «Зря я так, — кляла себя Лара. — Зачем-то предъявила ему ультиматум… И вот теперь потеряла его навсегда… Надо было набраться терпения… Если бы я только поехала с ним в Париж…, если бы…, если бы…» Она попыталась представить себе, какой будет жизнь без Филипа. От этих мыслей она почувствовала почти физическую боль. «Но и так это продолжаться не может, — убеждала себя Лара. — Я хочу, чтобы мы принадлежали друг другу». А завтра ей предстояло возвращаться в Нью-Йорк.
Как была, в одежде, Лара легла на кровать Телефон поставила рядом. Она чувствовала себя совершенно опустошенной, но знала, что заснуть все равно не сможет.
И уснула.
В своем номере Филип метался из угла в угол, как зверь в клетке. Он злился на Лару, злился на себя самого. Мысль о том, что он больше никогда не увидит ее и никогда не сможет снова обнять, казалась ему невыносимой. «Черт бы побрал эту женщину!» — думал он. Ведь предупреждали же родители: «Твоя жизнь — это музыка. Если хочешь быть первым, обо всем остальном забудь». И пока Филип не встретил Лару, он в это свято верил. Однако теперь все изменилось. «Вот черт! Нам же было так здорово! И зачем ей надо было все испортить?» Он ее очень любил, но он также знал, что никогда не сможет жениться на ней.
Лару разбудил телефонный звонок. Еще до конца не проснувшись, она села и посмотрела на висящие на стене часы. Было пять часов утра. В полусне она протянула руку и сняла трубку.
— Говард?
— Как ты посмотришь на то, чтобы мы поженились в Париже? — услышала она голос Филипа.
Глава 24
Свадьба Лары Камерон и Филипа Адлера мгновенно стала сенсацией номер один всех ведущих газет мира. Когда эта новость долетела до Говарда Келлера, он пошел и впервые в жизни напился. А он-то убеждал себя, что безрассудная увлеченность Лары Филипом Адлером скоро пройдет! «Мы с Ларой одна команда, — рассуждал Келлер. — Мы просто созданы друг для друга. Никто не смеет становиться между нами». Он пил два дня, а когда наконец протрезвел, позвонил Ларе в Париж.
— Если это правда, — сказал Келлер, — передайте Филипу, что ему сказочно повезло.
— Это правда, — весело заверила его Лара.
— У вас счастливый голос.
— Я самая счастливая на свете!
— Я…, я рад за вас, Лара. Когда вы собираетесь домой?
— Завтра Филип дает концерт в Лондоне, а потом мы сразу же возвращаемся в Нью-Йорк.
— А вы перед свадьбой говорили с Полом Мартином? Она помолчала.
— Нет.
— Не кажется ли вам, что надо хоть теперь с ним переговорить?
— Да, конечно. — Пол Мартин беспокоил ее больше, чем она пыталась себя убедить. И она вовсе не знала, как он воспримет новость о ее замужестве. — Я позвоню ему, когда вернусь.
— Буду рад снова увидеть вас. Я соскучился.
— Я тоже соскучилась, Говард. — Лара сказала правду. Он был для нее очень близким человеком. И он всегда оставался добрым другом и надежным товарищем. «Просто не знаю, что бы я без него делала», — подумала Лара.
