«Ну что ж, – подумал он, – после всего случившегося ясно, что не такая уж это была плохая мысль – приехать в Канн». Он надеялся, что к вечеру, когда он туда прибудет, Гейл уже не окажется в городе.
Подъехав в начале шестого к дому Клейна, он увидел на площадке автомобиль с шофером: значит, Мэрфи уже здесь. Мэрфи не любил водить машину сам. Он побывал в трех авариях и, по его выражению, «получил повестку».
Мэрфи и Клейн сидели возле плавательного бассейна с подогревом. Мэрфи что-то пил. В последний раз – это было во время званого вечера – Крейг встретил здесь Сиднея Грина, безработного режиссера, которого хвалил журналист из «Кайе дю синема». Грин вышел к нему из кустов, помочившись на дорогую лужайку Уолтера Клейна. «Лужайка для побежденных», – пошутил тогда про себя Крейг. Хотя он и сегодня еще не чувствовал себя победителем, но к побежденным тоже себя не причислял.
– Привет, друзья, – сказал Крейг, подходя к бассейну. – Надеюсь, не заставил вас долго ждать. – Он быстро сел, чтобы освободить их от необходимости решать, как с ним здороваться – стоя или сидя.
– Я только что приехал, – сказал Мэрфи. – Успел сделать лишь глоток виски.
– Кое-что я уже объяснил Мэрфи по телефону, – сказал Клейн.
– Что же, – грубовато сказал Мэрфи, – если нашелся дурак, готовый дать под этот сценарий миллион долларов при сегодняшнем положении дел на рынке, желаю ему удачи.
– Миллион? Откуда ты взял такую цифру? – спросил Крейг.
– Я просто прикинул, во сколько это обойдется, – сказал Мэрфи. – Миллион как минимум.
– Финансовую сторону я ни с кем еще не обсуждал, – сказал Клейн. – Все зависит от того, как вы его собираетесь ставить и с кем.
– Вы говорили, что какой-то режиссер уже читал сценарий, – сказал Крейг. – Кто этот режиссер?
– Брюс Томас, – ответил Клейн. Он быстро взглянул сначала на одного собеседника, потом на другого, наслаждаясь произведенным впечатлением.
– Ну, если Брюс Томас хочет его ставить, тогда будут и деньги. – Мэрфи покачал головой. – Никогда бы не подумал, что Томас согласится. Почему вдруг? Он же сроду ничего такого не делал.
– Именно поэтому. Так он мне и сказал. – Клейн повернулся к Крейгу. – Теперь о сценарии. Томас, как и я, считает, что он нуждается в переработке. Как вы думаете, Мэрф?
– Еще в какой.
– И Томас хотел бы привлечь другого сценариста, – сказал Клейн. – Лучше было бы, чтобы он работал один, но если возникнут возражения: то совместно с этим Хартом. Как вы договаривались с Хартом, Джесс?
– Никак не договаривался, – помолчав, ответил Крейг.
Мэрфи встревожено засопел.
– Что значит «никак не договаривался”? – спросил Клейн. – Сценарий принадлежит вам или нет?
– Да, – сказал Крейг. – У меня на него все права.
– Так в чем же дело? – спросил Клейн.
– Я сам его написал. Собственной старой авторучкой. Никакого Малколма Харта в природе не существует. Я просто взял первое попавшееся имя и поставил на титульном листе.
– Зачем ты это сделал, черт побери? – сердито спросил Мэрфи.
– Долго объяснять, – сказал Крейг – Но факт остается фактом, давайте исходить из него.
– Для Томаса это будет неожиданностью – сказал Клейн.
– Если ему понравился сценарии, подписанный Малколмом Хартом, – сказал Мэрфи, – то понравится и в том случае, если на нем будет стоять имя Крейга.
– Я тоже так думаю – неуверенно сказал Клейн – Но на ход его мыслей это может, повлиять.
– В каком плане? – спросил Крейг – Почему бы не позвонить ему и не позвать сюда?
– Ему сегодня утром пришлось улететь в Нью-Йорк, – сказал Клейн. – Поэтому я так усиленно и разыскивал вас. Не люблю, черт побери, когда люди исчезают из виду.
– Вам еще повезло, – сказал Мэрфи. – Вы-то по теряли его всего на один день, а я, бывало, по три месяца не мог его найти.
– Что ж, – вздохнул Клейн. – Раз уж начал, то доскажу до конца. Итак, он хочет привлечь другого сценариста. А теперь не падайте, друзья. Этого сценариста зовут Йен Уодли.
– Рехнуться можно! – сказал Мэрфи. Крейг засмеялся.
– Смеешься, – сердито сказал Мэрфи. – А ты можешь себе представить, как ты будешь работать с Йеном Уодли?
– Пожалуй, – сказал Крейг. – А впрочем, нет. Но почему Томас выбрал именно Уодли, а не кого-нибудь еще?
– Я сам спрашивал его, – сказал Клейн. – Уодли случайно попался ему на глаза. Вы знаете, как это здесь бывает. Встретились раза два, поговорили, и Уодли дал ему свою последнюю книгу. Наверно, как-то ночью Томас не мог заснуть, взял книгу в руки, полистал ее, и чем-то она его заинтересовала.
– Ну уж и книга! – фыркнул Мэрфи. – Самые скверные рецензии со времен «Гайаваты».
– Вы же знаете Томаса, – сказал Клейн. – Он не читает рецензий. Даже на свои картины.
– Идеальный читатель, – пробормотал Крейг.
