– Что Уэсли не приехал меня встретить.
Рудольф и Билли переглянулись.
– Разве он не в одном с нами отеле? – спросила Гретхен.
– Нет, – сказал Рудольф.
– Но он ведь в Канне? После показа картины газеты и телевидение будут рвать его на части. Он должен вести себя как актер, даже если он таковым себя не считает.
– Гретхен, – осторожно сказал Рудольф, – мы не знаем, где он сейчас. Он был в Сен-Тропезе – это последнее, что о нем известно, но потом куда-то исчез.
– Что это значит?
– Да ничего, – солгал Рудольф. – Ты не беспокойся. Я уверен, он появится.
– Да уж лучше ему появиться, – сказала Гретхен, садясь с Доннелли в машину. – А то мне придется объявить розыск.
Из-за багажа в машине не осталось места для Рудольфа, и они с Билли направились на стоянку к «пежо».
– Надо срочно придумать для нее какое-то объяснение, – сказал Рудольф.
– На этот раз придумывайте сами, – сказал Билли. – То, что я придумал в последний раз, чуть не стоило мне жизни.
– Может быть, увидев в газете фотографию Гретхен, он объявится. Во время съемок он очень к ней привязался.
– Я знаю. Он мне рассказывал. Сейчас его занимает только одно – как найти некоего югослава. – Билли с любопытством посмотрел на Рудольфа. – У вас есть какие-нибудь новости?
– Возможно, будут через несколько дней.
– Вы по-прежнему не хотите сказать мне, что вы затеяли?
– Нет, – решительно ответил Рудольф. – И не выпытывай.
Некоторое время Билли молчал, сосредоточенно следя за дорогой. По случаю приезда матери он вымыл машину и надел чистый, отутюженный костюм. Ему было жаль, что отсутствие Уэсли омрачило встречу.
– Надеюсь, что он не испортит моей матери этот торжественный момент в ее жизни. В аэропорту она была в отличном настроении. И сегодня она очень красивая, правда?
– Очень.
– А что у нее с этим Доннелли? – Билли повернул голову и посмотрел на Рудольфа.
– Ничего, насколько мне известно, – ответил Рудольф довольно резко. – Они хорошо поработали вместе, а сейчас мы с ним затеяли одно дело. И здесь тоже ничего не выпытывай.
– Я просто спросил, – сказал Билли. – Естественное беспокойство сына о матери. А что он за парень?
– Отличный парень: талантливый, честолюбивый, честный, пьющий.
– К этому она уже должна была привыкнуть за время жизни с отцом. Я говорю про пьянство.
– Твоего отца она тоже приглашала сюда. Но у него теперь какая-то новая работа, и он не может уехать из Чикаго. Возможно, он наконец взял себя в руки.
– Не уверен. Хватит и того, что он сделал для своего сына одну полезную вещь.
– Что же именно?
– Привил мне отвращение к пьянству. – Билли усмехнулся. – Послушайте, у меня идея. Не по поводу родителей, а насчет Уэсли.
– Какая же?
– Вы, конечно, знаете, что полиция собирает карточки, которые заполняют при въезде в гостиницу…
– Да.
– У Уэсли здесь, в Канне, наверняка нет знакомых, остановиться ему не у кого, так что скорее всего он живет в гостинице. Можно пойти в полицию и узнать. В конце концов, он же играет в фестивальной картине… скажем, что его разыскивают, чтобы взять интервью и сфотографировать…
– Нет, этого делать нельзя. Чем меньше полиция будет интересоваться Уэсли, тем лучше для всех. Нам придется искать его самим. Поброди в районе порта, зайди в ночные клубы, вообще посматривай по сторонам. А матери пока скажи, что он стесняется – не хочет никакой шумихи до показа картины, ему кажется, что он не очень хорошо сыграл и над ним будут смеяться, а потому старается не показываться на людях…
– Вы думаете, она на это клюнет? – с сомнением спросил Билли.
– Возможно. Она знает, что парень он странный, и, вероятно, скажет, что этого от него и следовало ожидать.
– Меня только удивляет, – сказал Билли, – что он не пришел к вам и даже не позвонил.
– Я был почти уверен, что он этого не сделает. Того, что он ищет, от меня он никогда не получит, и ему это прекрасно известно.
