гораздо серьёзнее — смерть человечества. Настоящая смерть.
Когда мы уселись в кабинете, рассказал про новости полиции. Эдгар, как всегда, немного помолчал, измерил шагами комнату. Интересная у него манера думать, словно тигр в клетке. Неужто во время отсидок привык?
— Проблемы полиции — не новость, к этому всё и шло. Трудно в наше время сохранить старую систему управления. Не лишним будет вспомнить и личностный фактор, — он предложил мне кофе и передвинул поближе пепельницу, словно настраивая на долгий разговор. — Наши ребятки на разведку ушли?
— Да, — ответил я, — сказали, на двое суток.
Эдгар кивнул.
— Ясно. Ну, это правильно. Дело близится к развязке. Потом на Украину?
— Конечно.
— И это хорошо. Прошло больше месяца с начала эпидемии, и ситуация, на мой взгляд, для поездок самая подходящая. Старого мира уже нет, а нового — ещё нет, — подвёл он итог.
— Насчёт нового мира уже не уверен, — сказал я и посмотрел на собеседника. — Разговаривал сегодня с Доком, он меня здорово напугал своими подозрениями.
Коротко пересказал наш разговор с Лёшкой, отчего хорошее настроение Эдгара моментально улетучилось. Он даже про ходьбу забыл. С минуту молча сидел в кресле, потом поднял на меня глаза и каким-то другим голосом спросил:
— Вы хотите сказать, что есть возможность... — он не закончил фразы, но зачем повторять то, что слышать по-настоящему страшно.
— Да, такая возможность есть.
— Хотелось бы надеяться, — глухо сказал он, — что это не так. Иначе нам остаётся призрачная надежда на вакцину.
— Я тоже очень надеюсь на это...
— Нам больше ничего не остаётся, — произнёс Эдгар, — только надеяться.
— Вы хотели что-то мне рассказать? — напомнил я.
— Да, конечно, есть свежая информация. Когда заберёте ребят, расскажете им вот что. Проблемы с персоналом не только у полиции, такие же трудности возникли и у военных. Первой откололась рота, охраняющая патронный завод в Гирайте. Была небольшая стычка, во время которой погибло около десяти человек. С какой стороны были потери — не знаю, но думаю, потеряли атакующие. После этого участились побеги с базы. Армейцы бегут небольшими группами, от двух человек до целых отделений. Сейчас на базе осталось только два взвода. Линейных взвода, — уточнил Эдгар, — я не знаю, что это значит, но, по словам информатора, это около шестидесяти человек. Раньше там находилось около двух рот. Масштабы дезертирства впечатляют. Как оставшимся удалось удержать базу под своим контролем — не знаю, но полагаю, что там остались самые боеспособные бойцы. Причём начальству каким-то образом удалось их заинтересовать, согласитесь, в наши времена за одну лишь идею служить никто не будет...
Роберт. 1 мая, вечер.
Здание, за которым мы наблюдаем целый день, интересное. Два этажа, но окна только на втором этаже. Закрыты крепкими жалюзи, такими на ночь витрины в небольших магазинчиках закрывают. Крыша двускатная, с какими-то трубами, но явно не печные и не вентиляция. Посередине здания — гаражная дверь, рядом с ней — крыльцо. Дверь массивная, открывается наружу, по виду железная. Территория, размером с баскетбольную площадку, огорожена высоким проволочным забором. Поверху струится спираль из колючки. И самое интересное — весь двор поделён на небольшие сектора, некоторые из них даже с крышей из металлической сетки, как прогулочные дворики в тюрьмах. Не думаю, чтобы заключенных, которые здесь сидели, прогулками баловали. Скорее всего, недавно построили, чтобы морфы на территорию не пролезли. Долго разглядывал здание; что-то мне в нём не нравится — я недовольно хмыкнул.
— Ты чего? — спросил Сашка.
— Да здание странное. Не похоже оно на современные постройки — ни габаритами, ни формой. Пропорции не современные, словно старое здание в сайдинг переодели.
— Ты что, в этом районе, раньше никогда не был? — удивился он. — Это и есть старое здание. Там стены чуть не метр толщиной.
— Не доводилось. Смотри ты мне, — я покачал головой, — хорошо укрепились. Что делать будем? В штыковую пойдём? С криками «ура» и всё такое?
— Есть несколько идей, слушай сюда...
Сашкина идея мне понравилась. При наших ограниченных людских резервах это, наверное, самое лучшее, что можно придумать. Иначе и людей положим, и сами тут ляжем. Ведь нас даже не дострелят, так и будем дохлыми вокруг бродить, эдаким мёртвым дозором — как хороший пример неправильной тактики и излишней самонадеянности.
Понемногу начинает смеркаться. Целый день просидели, но ни малейшего признака жизни на объекте не заметили. Сколько же там их засело? Если принять во внимание размеры здания да представить жизнь в постоянно закрытом помещении, то там охраны не больше десяти-пятнадцати человек. Ну, может, ещё человек пять гражданских. Кур-раторы проекта в прибалтийском регионе, мать их так. Интересно, они когда-нибудь наружу выползают? Словно отвечая на мои мысли, Сашка, приникший к биноклю, толкнул меня в бок. Я приложился к прицелу — эка, выползли всё-таки! Дверь во внутренний дворик была открыта, а рядом с ней стояли несколько человек. Двое из них курили, остальные лениво разминались. Засиделись в тесноте. Так, что мы имеем? Вышло покурить пять человек. Все в полувоенной одежде, вооружены. Говорят, судя по позам, мало. Можно сказать, вообще не общаются, каждый сам по себе. Это понятно, надоели друг другу до чёртиков за время вынужденной отсидки. Через пятнадцать минут ушли, на смену вышли другие. Прямо как на подводной лодке порядки! Среди этих был один человек в гражданской одежде. И оружия (чёрт побери, темнеет, видно плохо!) у него не видно. Ещё сорок минут — и перед нами, похоже, прошли все, кто находился на объекте. Шестнадцать человек, как я и предполагал. Последняя смена, с тремя гражданскими, пробыла на воздухе дольше всех. Ходили, разминались, дразнили зомби, от которых их закрывал двухрядный сетчатый забор. Нежить ещё на первую смену отреагировала — колыхнулись волной и прильнула к забору. Эх, рвануть бы сетку — зомби и без нас порядок бы там навели...
— Робби, смотри! — Сашка охнул и показал рукой в сторону фабричных ангаров.
Посмотрел и охренел! Там, на территории, перед воротами, ведущими в один из складов, разлёгся морф. Причём не один — неподалёку лежали ещё несколько. Странно — вроде морфы не стайная нежить, а тут прямо львиный прайд. Да и величина подходящая, размером с хорошего кабана. Но Сашку, да и меня тоже, удивило не это. В этой стае чувствовался порядок...
— Ты за объектом лучше смотри, — с трудом оторвавшись от этой картины, сказал я.
— А чего там смотреть, — ответил Сашка, — людей мы уже посчитали, камеры вон, по углам здания висят.
— Вот и говорю, смотри внимательнее, ещё на воротах две, вдоль дороги смотрят, и две на столбах, для контроля за крышей. Дело табак...
— Да, эти не заметил, — согласился Сашка. — Херовенькая ситуация.
Где-то через несколько часов послышался шум машины, и к объекту, уже почти в темноте, подрулил армейский джип. Главное — приехали так мирно, словно почту развозят. Объехали вокруг здания, снесли нескольких зомби, вставших на пути, и убрались.
Айвар. 1 мая, вечер.
Хорошие новости привёз Эдгар. Если бы не разговор с Доком, я бы порадовался, что всё так
