? Тебя огорчила гибель пограничника? Ну да, конечно же. Тебе жаль его? Вижу по глазам, жаль... а что делать?
И еще долго в голове стояли подробности необычайного вечера. Содержание пьесы, кроме глупого вальсирования героини в самом начале и момента, когда они встречаются с парнем-пограничником, улетучились. А запомнилось, напротив, казалось, несущественное из того вечера: то, как долго не могли женские руки извлечь огонь, отчаянно чиркая о шершавую бумагу спичкой. Но вот вспыхнуло крохотное пламя, двинулось к фитилю, еще мгновение ? комнату заполнил желтый свет от лампы, на стены упали тени, думаться и чувствовать стало по-иному, и, может быть, поэтому, когда за окном зашумело, в шумах этих почудился голос мальчишки... Ромки... И мне впервые подумалось, что неплохо было бы самому написать пьесу.
Утром следующего дня я предложил Жунковскому сочинить пьесу ? тот закруглил оленьи глаза в удивлении...
Писать так писать!
И вот рука подносит слабенькое пламя к фитилю ? разлетаются в стороны и вверх, вонзаясь в стены и в потолок, тени... Раскрываю тетрадку в полоску и на самом верху чистенькой с розовой промокашкой странице вписываю первые слова ? заголовок: 'Как мальчик Ромка надул немцев'. Секунда-другая размышления, после чего слова 'надул немцев' зачеркиваются. И вот почему: 'надул' ? слово не литературное, а 'немцев' ? сказано не слишком крепко. Следующий вариант заголовка звучит так: 'Как мальчик Ромка обманул фашистов'. Еще размышления ? я вспоминаю название пьесы вожатой ? всего два слова! ? кажется заголовок громоздким. Я зачеркиваю и поверх вычеркнутых слов вписываю короткое 'Подвиг Ромки', а спустя минуту-другую ? 'Подвиг пионера' ? Ромка-то пионер! Вот теперь окончательно: заголовков таких сколько угодно, ? значит, все правильно.
Герой пьесы Ромка, несомненно ? ну, конечно! ? заманит фашистов в засаду. Но как? Не может же он просто так пригласить в засаду? Здесь должна быть упрятана хитрая мина ? какая? Они, Ромка и враги, столкнутся. Где? На лесной поляне. Или, скажем, на берегу озера. Он будет пасти коров или удить рыбу. Вот тут-то и образуется встреча. Он согласится проводить гитлеровцев. Да, но каким образом о Ромкиных хитростях проведают наши? Выходит, рыбу ловить будут вдвоем, вернее, ловить будет другой пацан, а Ромка, многоопытный разведчик, натолкнется на мальчика, заговорит с ним. Потом подойдут фашисты...
Полночь.
? Туши свет, ? просит, ворочаясь в постели, отец. Он, да и все остальные, давным-давно спят, расположившись в ряд на полу. Свет от лампы косо падает, выкрасив в желтое лица спящих. Я убавляю фитиль ? тени становятся более контрастными, моя огромная тень заполняет половину комнаты. Тетрадка заполняется первыми строчками, буквы разлетаются в разные стороны, как трава под косой косаря, впервые взявшего в руку косу.
Действие первое ? на меньшее я не согласен ? встреча Ромки с мальчиком-рыболовом; приход гитлеровцев; действие второе ? Ромка водит за нос врагов; действие третье ? ловко одурачивает Ромка немцев ? приводит на старое место, к берегу озера ? и тут начинается...
Жунковский дополнил содержание несколькими соображениями, и на другой день пьеса переписалась вдвоем начисто. Как и полагается, над заголовком стояли имена авторов ? Исмаилов, Жунковский ? знай наших!
Началось с бемса. Тетрадку мы показали ? дернуло же! ? Виолетте. Та прочла, расхохоталась, и, когда мы с Жунковским набросились, пытаясь вырвать тетрадку, она подняла ее над головой и, пританцовывая, подбежала к Жунковской-старшей.
? Новость, Оля, ? сказала она, прячась за спину женщины, ? они, представь себе, сочинили... ? только не падай! Крепись! ? они сочинили... пьесу... в трех действиях! Слушай, цитирую: 'Маленький красный поросенок, ты куда нас привел?!' А вот ответ 'красного поросенка': 'Я привел к славным партизанам! Смерть за смерть! Кровь за кровь!..'
Виолетта бегала из комнаты в комнату с тетрадкой в руках, вальсируя и приговаривая:
? Драма в трех действиях! Сочинение Исмаилова и Жунковского!
Разрядилась ситуация непредвиденно. Жунковский улучил момент, бросил:
? Лучше сочинять, чем целоваться! Виолетта обмерла.
? Целоваться? Ты кому?
? Тебе! Тебе! ? выкрикнул злорадно Жунковский.
? С кем целоваться? ? Виолетта застыла в красивой позе.
? С Рахмановым, с кем еще! ? поддакнул я.
? С Рахмановым... -~ наконец-то у Виолетты на лице пропала беспечность, щеки вспыхнули.
? 'Я впервые целуюсь в губы...' ? сказал Жунковский, подражая голосу девушки.
Речь шла о свидании Виолетты с Рахмановым. Мы с Жунковским любовались ночным небом ? там, над головой, медленно смещалась изумительная геометрия из семи звезд, по две сверху и снизу, а посередине, наискось, в ряд еще три; смотрели, не зная, что наше воображение пленила краса зимнего неба ? созвездие Ориона. Его пыталось догнать издалека и не могло приблизиться другое созвездие ? Плеяды. Геометрия семи звезд воспринималась открытием, мы глазели на нее, испытывая чувство слепого восторга, однако возвышенное настроение вмиг сдулось земной прозой: по другую сторону дувала слышались голоса. И чьи?! Виолетты, этой завальсированной Виолетты и ? кто бы мог подумать ? Рахманова! Не дыша, слушали мы диалог, который начался глупой фразой Виолетты: 'Я впервые целуюсь в губы...' На что, после долгой паузы, последовало не более умное:
? Какие у тебя холодные пальцы.
Как будто в зимнюю ночь они могли быть теплыми.
Дальше, что ни слово ? глупость.
Не верилось, и тем не менее то было истинно: да, с Виолеттой за дувалом разговаривал Рахманов. Виолетта, будто нарочно, чтобы убедить нас в правдоподобности происходящего, для нашего разумения события невероятного, несколько раз имя кавалера назвала вслух; 'Саид... Слушай, Саид... Пожалуйста, Саид...' А однажды даже так: 'Знаешь что, Саид...', что подчеркивало нечто, похожее на связь между нею, шестнадцатилетней замухрышкой Жунковской, и Рахмановым, королевичем местной молодежи ? лучшим спортсменом, умельцем, участником самодеятельных концертов и спектаклей, Рахмановым, которому накануне призыва в армию ? призыв ожидался со дня на день ? сразу после окончания школы предложили временно поработать учителем физкультуры. Кстати, отвоевав благополучно на Дальнем Востоке и по возвращении с год проработав трактористом и комбайнером, Рахманов стал-таки учителем физкультуры. Да каким!.. Помню его первый урок: он вошел с журналом под мышкой и волейбольным мячом в руках, положил на стол журнал, мяч и ? хлоп! ? стал на руки, перебирая руками, двинул к дверям, развернулся, добрался до стола, легко и пружинисто встал на ноги. Потом один одновременно против трех самых сильных пацанов Рахманов затеял борьбу на испытание силы рук: он уперся локтем о стол, и не прошло секунды, как соперники признали поражение, а один из тройки, Ахмедов, могучий и хулиганистый Ахмедов, до сих пор отлынивавший от дел, вдруг по приказу нового учителя, с поспешностью пирата, первым узнавшим о месте захоронения клада, рванул в коридор намочить тряпку. Учитель после того, как услужливый Ахмедов вытер доску, написал крупными буквами: 'Мир-саид ибн Курбан ибн Рахман' и рядом ? 'Мирсаид Курбанович Рахманов', ? встал боком, демонстрируя орлиный профиль, в фас, показывая демоническую проницательность глаз, объяснил суть слова 'ибн', и мы поняли, что унылой школьной беспросветности пришел конец. Мы взяли в кольцо учителя и ? нет, не вышли! ? закатились с ним во двор. О, чего не вытворял на воздухе новый учитель! Для начала, закрепив кисти рук ремнем, крутнул на турнике 'солнышко', потом, орудуя руками и ногами, стремительно взобрался на П-образный снаряд, прошелся взад-вперед по перекладине, лихо спрыгнул с пятиметровой высоты в яму с опилками. И это не все. Отряхнувшись, он поманил Ахмедова, предложил побороть его захватом сзади ? тот согласился, обхватил учителя из-за спины мускулистыми, окрепшими в драках и на сельскохозяйственных работах руками и в тот же миг, вскрикнув, плюхнулся оземь. Рахманов дружески похлопал поверженного по ягодице и произнес, улыбаясь, непонятное
