Суть Руми

верзила,

Обгажен, унижен, утрачены силы.

Ждёт утра и слушает шорохи ночи,

Надеясь на чудо, исчезнуть он хочет,

Как в сказке, накрывшись плащом-невидимкой,

Иль став неприметной домашней скотинкой.

Я вам сокращу описанье мучений ...

Открылась вдруг дверь. То невидимый гений

О всём происшедшем поведал Пророку,

И тот потихоньку дверь отпер до сроку,

Когда подниматься должны домочадцы,

Дав этим засранцу* возможность убраться.

Пророк, поглощённый всецело лишь Богом,

Зрит то, что реальности скрыто пологом.

Он видит всё, той происшедшее ночью,

Но сам не влезает, нарушить не хочет

Он хода вещей. Вам, великим Пророком

Свершённое, может казаться жестоким,

Но всё, что он сделал – лишь Дружбы деянье ...

Подчас, разрушение есть созиданье!

Позднее, слуга, убиравший в гостинной,

Вбегает к Пророку со свёртком простыней:

- 'Взгляни на подарок, посланник Аллаха,

Что гость твой оставил, удравший со страха!'

Смеётся в ответ Мухаммед добродушный,

Кто сам был подарком Аллаха живущим,

И просит слугу: «Принеси мне корыто.

Грязь гостя хозяином будет отмыта!»

Вскочили тут на ноги важные люди:

- 'Посланцу Аллаха негоже паскудить

Священные руки, нас ведшие в битвы!

Мы служим руками, Пророки - молитвой!

Мы молим, доверь нам ручную работу!'

Пророк их тепло похвалив за заботу,

Заметил, что это особенный случай -

Был внутренний Голос ему: «Это лучше.»

Тем временем, турок, ругая судьбину,

Тайком возвратился обратно в Медину,

Поняв, что забыл он в гостиной Пророка,

Златой амулет, что ценился высоко.

Он входит во двор и остолбеневает,

Увидев, как чистит Пророка святая

Рука его гадость с треклятой простыни!

Забыв амулет, он ползёт к середине

Двора на коленях, вопя и рыдая,

Одежду свою на груди раздирая,

И бьётся лицом он о камни до крови,

Охваченый чувством стыда и любови ...

К нему подбегают домашние слуги,

Он им не даётся, напрасны потуги.

Визжит: 'Слуги, прочь от меня отойдите!'

И пред Мухаммедом простёрся воитель:

- 'Великий Пророк!', - воет плачущий воин,

- 'Как небо ты чист, я ж, как грязь, – недостоин

Коснуться твоих благородных сандалий!

Рабом твоим быть я достоин едва ли!

Ты – Целое, я же - ничтожная крошка,

Прости!' Он затих и закрылся ладошкой.

Трясётся как немочный, с телом в разладе ...

Пророк наклонился к нему и погладил,

Обнял и вдохнул в него веру в Аллаха,

Вернувшую силу и радость без страха!

_____________________________

* Исследователи отмечают некую 'площадность' языка Руми в отдельных поэмах. Руми не был придворным поэтом и творил до разделения литературы на высокий и низкий стили. - Прим. перев. на русск. яз.

Меснави (5, 71 - 149)

ПЛАЧ и ЖЖЕНЬЕ

Плач туч предваряет цветение сада,

Поплачет дитя и получит в награду

Молочную струйку из маминой груди.

Плач – часть распорядка вселенского, люди!

Рыданье дождя, солнца ярого жженье -

Две силы нормального хода взросленья.

Чтоб жизнь оказалась свежей, полноценней,

До белого разум нагрей свой каленья!

Учись культивировать корни страданья,

Рыдай, как дитя - Бог услышит рыданья!

А плотские надо умерить желания!

Духовные надо исполнить решения!

Чем плотское меньше на душу влиянье,

Тем больше увидит духовное зренье.

Коль тело очистишь вечор со стараньем,

Исполнится дух благовонным дыханьем.

А коль в чистоте соблюдёшь его утром,

То кожа начнёт отдавать перламутром.

К Пророкам иди, не к подросткам в ученье!

Духовный успех – от себя отречение!

Фундамент и стены духовного храма -

Молитва и пост, укрощение хама.

Держись же за прочих попутчиков бренных.

И с ними о текстах беседуй священных.

Им честно о личных поведай успехах,

Учись у них плачу, и пенью, и смеху.

Но, главное, не забывай упражненья,

На этом пути ждут тебя откровенья!

Меснави (5, 163 - 167)

ПОСТ

Полезна душе пустота живота,

Как лютне, ни больше, ни меньше.

Коль брюхо набито, души глухота

Слышна у мужчин и у женщин.

Когда же священное пламя поста

Живот и главу очищает,

Огонь сквозь развёрстые рвётся уста

И страстные песни рожает.

Огонь выжигает полночный туман

И с ясностью детской, как прежде,

Видны и обман нам, и самообман,

И тонкая тропка надежды.

И лёгкое тело способно опять,

Под огненное песнопенье,

Навстречу грядущему смело взбегать

Наверх, по высоким ступеням!

Рыдай, и молись, и очисти нутро,

Как полые певчие флейты ...

Жизнь кровию полое пишет перо,

Но только водицу не лей ты.

Когда ты набит мёртвым мясом, вином,

Жратва эта дух вытесняет.

Но если постишься, друзьями в твой дом

Здоровье и трезвость вбегают.

Пост - царя Соломона кольцо!

Пост - демонов зла заклинает!

Пост - очищает души с гнильцой!

Пост - в вере всех нас укрепляет!

И если ты даже утратил контроль,

Бездельем изранена воля,

То пост возвратит тебе их, через боль,

Что слаще глотка алкоголя!

Вернутся к тебе и здоровье и вкус,

Как воины вырастут в сказке.

А к вЕчере, спустится с неба Исус,

Дабы побеседовать с лаской.

Он будет сидеть за волшебным столом,

Который лишь в пост и заметен.

В пост, стол пред твоим накрывают шатром,

Едой самой лучшей на свете!

Диван Шамса Тебризи, # 1739

БИСМИЛЛА *

Ты ходишь медленно и шатко,

Годами не прощаешь зла.

Своей упрямою повадкой

Напоминаешь мне осла.

С такою неподъёмной ношей,

Спесив ты, как большой верблюд.

Но сил верблюжьих, мой хороший,

Ослам упрямым не дают.

И не решаются задачи,

На месте топчешься, дружок.

Чтобы узнать секрет удачи,

Как воздух должен стать широк!

В тебе замешаны по мере

Вода и глина - мягок ил.

Ты слаб, последуй лучше вере,

Отдайся воле вышних сил!

Отдайся воле Океана,

Что каждую несёт волну

На берег, поздно или рано ...

Ведь волны не идут ко дну.

Тебе понадобится помощь

Поболее, чем ты гадал.

Ты - одинокий путник, в полночь

Бредущий без дорог. Куда?

Учись у предка – Абрахама,

Кто по движенью звёзд ночных

Узнал о сущности Ислама,

Сказав, что «Нет богов иных!»

Скажи же «Бисмиллу» без страха!

Как жрец, для Бога заколов

Себя же, «именем Аллаха»,

Вчерашнего, без лишних слов!