л-Хакк' или 'Я есть Истина', интерпретированное ортодоксией, как ересь 'Я – есть Бог'. Невыразимое внутреннее величие человеческой души, описаное здесь, возникло, по мнению Руми, до сотворения мира и является семенем, из которого он вырос. – Прим. перев. на англ. яз.
*** Вся поэзия Руми выросла из его конкретной работы внутри суфийской общины. В данной поэме описано, как группа суфиев провела всенощную и встретила рассвет, как метафору состояния просветления, которого им удалось достичь. Состояния восторга, дружбы и 'истины, высказанной Халладжем.' – Прим. перев. на англ. яз.
Меснави (1, 1803 - 1813)
ВИДЕНЬЯ ДАКУКИ
Хусам*, вот рассказ о виденьях Дакуки**.
Как каждый из нас, он душевные муки
Изведал с лихвою в сём мире греховном,
Меж тьмою и светом, в смятенье духовном.
Не зная дороги, он брёл за луною,
Потеряный в Боге, порою ночною.
Когда же от скуки ему: 'Почему ты
По камням, Дакуки, ступаешь разутый?'
Вопрос задавали, он недоумённо
- 'Что?' спросит, бывало, глядя отрешённо ...
* * *
Любовного моря громадные волны
Утопят любого, бурлением полны.
Бредёт не по суше в любви утонувший,
Не зная, грядущий то день иль минувший,
Не зная путей - ни 'коротких', ни 'длинных',
Не слыша вестей на просторах пустынных!
Но тело утопшей души без мучений
Не в силах противиться силе влечений!
Свободен святой лишь от тяги любовной,
Блюдя превосходный порядок духовный!
* * *
Вот, что рассказал мне Дакуки: 'Однажды,
Один, в тишине, почерневший от жажды,
Брёл тупо, по кругу, ища отраженья
Сияния Друга. Ведь солнца свеченье
Заметно и в искре простой без обмана,
Как в капле заметна вся ширь океана ...
Но вдруг задрожал и издал восклицанье,
Возникло в ночи предо мною мерцанье –
Явились семь ярких источников света***,
Повиснув на небе, как будто кометы!
Вздымался огонь их, как ангелов крылья,
Невольно ладонями очи закрыл я!
Я был потрясён! И моё потрясенье
Не знало имён! Волны ошеломленья
О голову бедную бились с размаха,
Под музыку веры, надежды и страха!
* * *
Ещё поразило – светильники эти,
Казалось, светили лишь мне в целом свете!
Там в темень повылезли разные люди,
Нет племени – было оно или будет,
Которое б там со свечой не бродило,
По гиблым местам, не заметив светила!
Слепцы не видали небесного света,
Ругаясь друг с другом словами Завета!
В потёмках, где слепит ближайший огарок,
Вой слышан везде: 'Только мой свет и ярок!'
* * *
Вдруг, как паутиною стянуты туго,
Собрались в средину небесного круга,
И слились в один все светильники дружно ...
Но снова, подавшись из центра наружу,
Они разговаривать стали огнями ...
Не знаю, как выразить это словами!
Не раз открывало внезапно прозренье
Пронзительно-точные людям виденья,
Дававшие в краткие эти мгновенья
Инсайт, заменяющий годы ученья!
* * *
Огни опускались всё ниже и ниже,
И ноги помчались к ним сами, но ближе,
Как я ни бежал, к ним не стал ни на йоту,
И пал, провалившись в тупую дремоту.
Потом, полежав там какое-то время,
Очнулся и к свету пополз на коленях,
Но вдруг обнаружил, что ноги, и руки,
И тело исчезли – летает Дакуки!
И тут же заметил, как по небосклону
Бьют тихие молнии сине-зелёны,
И так разгорается чёрное небо,
Как внутренность печи для выпечки хлеба!
Огни превратились в семь ангелов света,
Потом в семь людей, по-пастушьи одетых,
Потом в семь деревьев с большими ветвями,
Покрытыми густо листвой и плодами,
Я видел, как крепли древесные корни
И в почву ползли глубоко и упорно,
А кроны поднялись до подступов рая,
Шумливо зелёной листвою играя!
Плоды же их спелые трескались сбоку,
И брызгали искрами алого соку!
* * *
Тут стало так жарко, как после восхода,
И сбитая с толку толпища народа
Рванулась в пустыню, на поиски тени!
Дрались беспричинно, любых преступлений
Ничуть не гнушаясь! Деревьев волшебных
Как будто чураясь, не видя целебных
Плодов их и тени! Блуждали людишки,
Ползли на коленях и, будто детишки,
Забавные зонтики все мастерили
Из сущего мусора - книжек да пыли!
Всё шло у них в дело – пергамент, бумаги,
Работа кипела! Увы, бедолаги
Не видели – мощных деревьев тенистых,
И яблок их сочных, огромных, душистых!
Подобно евреям - в пустыне, без пищи,
Страдают поныне, попрежнему нищи,
Хотя, каждый день опускается с неба -
Хватай, коль не лень, - изобилие хлеба!
Но если б один крикнул: 'Солнце, глядите!'
Вой ста дурачин: 'Замолчи, очернитель!'
Его б заглушил и сочли бы смутьяном,
Душевнобольным, или попросту пьяным!
