— Вот зараза, — Стас ещё чуть отодвинул руку сержанта. — Кол, что ж ты делаешь?!
— Дурной сон, — рассеяно ответил охотник, пряча, будто на автомате, миниатюрный клинок в рукав.
— Сон, едрить твою! На, прижми обратно, — сунул Стас полотенце ещё не отошедшему от шока Бакаюрову. — Вроде не глубоко полоснул. Заживёт до свадьбы. Куда идти-то нужно?
— Правая комната в бараке напротив комендатуры, со стороны крыльца, — промямлил сержант.
— Ясно, найдём. А ты пока лучше за квалифицированной помощью обратись, и больше спящих не тормоши.
— Что с тобой творится? — обратился к Коллекционеру Стас, шагая через двор на противоположную сторону форта. — Ты чуть не завалил его.
— Да, — поскрёб щетину охотник. — Повезло нам, шустрый парнишка оказался, а то и не знаю даже… Это всё из-за сивухи бозовской. Говорю тебе — что-то там намешано. Башка раскалывается и хрень всякая в мозги лезет. А тут этот ещё завис, бля, как жопа над прорубью. Ну, рука сама и… Ладно, не ссы, живой ведь.
— Значит так, — Стас остановился возле крыльца искомого барака и повернулся к охотнику, — говорить буду я. А ты будешь молчать с виноватым лицом. И, пожалуйста, не нужно вспоминать сейчас теорию о побитой шлюхе.
— Хорошо, только не затягивай, я долго «сожалеть» не смогу.
В комнате, рассевшись вокруг застеленного бумагой стола, уже ждали Репин, Павлов, Злобин и Дьяченко.
— Где Бакаюров? — первым делом поинтересовался капитан, едва Стас с Коллекционером шагнули через порог.
— Он пора… — начал было охотник, но не договорил.
— Сержант скоро будет, — перебил его Стас. — С ним произошло маленькое недоразумение, по чистой случайности.
Брови капитана опустились, образовав на лбу пару глубоких идущих от переносицы морщин.
— Где Бакаюров? — повторил он, с растущей тревогой в голосе. — Что случилось?
— Сущая ерунда. Дело в том, что мой друг, — указал Стас на поникшего Коллекционера, — последние дни неважно себя чувствует. Видимо сказывается недосыпание с предыдущей недели. А сержант имел неосторожность потревожить его во время сна. Подошёл молча и стал за плечо теребить. В результате получил травму. Ничего серьёзного, лёгкий порез. Сейчас швы наложит и будет как новый.
— Вы что, пырнули ножом моего бойца?!
— Никто его не пырял. Я же говорю — лёгкий порез. Нет причин для беспокойства.
— Да вы совсем охренели?! — Репин вскочил из-за стола, едва не опрокинув табурет. — Ещё за ворота не вышли, а у нас уже раненый! Устроили поножовщину!
— Хорош разоряться, — прервал молчание охотник, чем тут же приковал к себе испепеляющий взгляд капитана. — По-русски что ли не понимаешь? Тебе ж объяснили — произошло недоразумение. Никто никого резать не собирался, но так уж вышло. Мне жаль. Приношу свои извинения. А теперь предлагаю эту тему закрыть и заняться более насущными делами, если никто не возражает.
Репин застыл с открытым ртом, не найдя слов для ответа на столь вопиющую наглость и пренебрежение субординацией.
Обстановку разрядил неожиданно появившийся в дверях и отвлёкший на себя внимание Бакаюров. Он бочком, сторонясь Коллекционера, протиснулся в дальний конец комнаты и сел на подоконник.
— Ты как? — поинтересовался, наконец, капитан, до этого молча наблюдавший за перемещениями виновника скандала.
— Вроде нормально, — пожал Бакаюров плечами, осторожно трогая повязку на шее. — Медик сказал — ничего не задето и заражения нет.
— Что у вас произошло?
— Да случайность. Это я виноват, полез, не подумав. Честно говоря, не знаю просто, как их звать, не сказал никто, ну и решил… Хорошо, что обошлось. Нормально всё, короче, — махнул рукой сержант, явно тяготясь долгими разъяснениями.
— Вот это, я понимаю, мужик, — похвалил Коллекционер, озарившись улыбкой. — Если тело бойца не нуждается в срочном хирургическом вмешательстве, значит, боец здоров. Так ведь, дружище? Кстати, соберёшся ещё раз будить, знай — меня зовут Коллекционер, можно Кол, а это Станислав.
Бакаюров смущённо улыбнулся в ответ и убрал руку от повязки.
— Как с детьми, бля, — прошептал охотник сквозь зубы, так что услышал его только Стас.
— Ладно, — смягчился Репин, — раз инцидент исчерпан, перейдём к делу. Итак, — ткнул он пальцем в расчерченную бумагу, когда все собрались вокруг стола, — это интересующий нас район. Вот тут занятое противником здание. Кирпичное, два этажа. С фасада, вот здесь, имеет один вход и тринадцать окон: шесть на первом, семь на втором. С флангов по два окна на этаж. С тыла — по семь. Окна узкие, двадцать сантиметров, как бойницы. Да и всё здание сильно напоминает крепость.
— Это и есть крепость, — уточнил Коллекционер. — Толщина стен — полтора метра. На крыше двухмиллиметровая сталь. В подвале бункер с недельным запасом провизии на случай серьёзных неприятностей. Одна оплошность, и мы никогда не вскроем эту коробочку.
— Вот именно, — кивнул Репин. — Отсюда вывод — единственным вариантом является тихий и молниеносный штурм. Сколько обычно человек у Дикого в охране? — обратился он к Стасу.
— В свой первый визит я заметил троих, патрулирующих периметр метрах в сорока от здания, и ещё двоих возле входа. Но последний раз народу там прибавилось, хотя это можно объяснить тогдашним переполохом.
— Всё верно, — подтвердил охотник. — В охране обычно пять человек. Не думаю, что Дикой надолго озаботится её усилением.
— А снайпера на высотках? — вопросительно поднял бровь Репин.
Коллекционер посмотрел на капитана, едва сдерживая смех.
— Снайпера? В холод? На продуваемой верхотуре? У Дикого и его подручных слишком лёгкая жизнь, чтобы так изгаляться. Ночной променад возле хаты и без того считается почти подвигом. Тут мудрить не нужно. Они уже лет пятнадцать живут, как живут, и вряд ли за прошедшие две недели что-то изменилось.
— Тем лучше, — Репин взял со стола карандаш и передал его охотнику. — Обозначь маршрут патруля.
Коллекционер, послюнявив грифель, начертил вокруг здания овал.
— Примерно так. Ходят по трое, чтоб не скучать. Метрах в двадцати, вот здесь, рухнувшая пятиэтажка. Можно незаметно выйти на позицию и отправить в небытие всю троицу одним залпом. Кстати, чем планируете вооружаться?
— «Валы», «Винторезы», «Вихри», — не без гордости перечислил капитан. — Кому что по душе.
— Богато, — оценил Стас.
— Да. Ещё не забывайте про Сатурна с ГШГ, он как раз сейчас корсетную сбрую подгоняет. И плюс к тому три ГМ-94.
— Что это?
— Сорокатрёхмиллиметровый гранатомёт на четыре выстрела. Очень полезная штука. Жаль, у нас их мало, но и этого, я думаю, хватит.
— Гранатомёты? С какой целью? Вроде бы бесшумная операция задумывалась.
— Тогда уж лучше сразу запустить в здание переростка с этой его телодробилкой, а из фарша котлет нажарим, — выступил с альтернативным предложением Коллекционер.
Репин устало посмотрел на скалящегося охотника и вздохнул.
— Гранатомёты будут снаряжены выстрелами с газом на основе фентанила. Это усыпляющий препарат. Я не хочу соваться в набитое вооружёнными ублюдками здание, ни будучи уверен, что все они крепко спят и видят красочные наркотические сны. Мы войдём спустя двадцать минут, в респираторах, и закончим начатое. А фарш можешь порубить вручную, позже, я не стану возражать.
— Замётано, — указал Коллекционер пальцем на капитана. — Резать спящих. Чёрт. Приятнее этого может быть только глумление над мёртвыми детьми.
В комнате на пару секунд повисла гробовая тишина, неожиданно прерванная чистым, почти мальчишеским смехом.
Вытянувшееся от удивления лицо Репин медленно повернулось к источнику неуместного звука.
— Что вас развеселило, лейтенант?
— Извините, — Павлов приподнял очки, утирая слезу, губы плотно сжались в старательной попытке сдержать хохот.
Даже Коллекционер, привыкший к непониманию юмора окружающими, воззрился на лейтенанта, не скрывая удивления.
— Извините, — повторил тот и откашлялся.
— Я продолжу?
— Да, конечно.
— Итак, — Репин постучал тыльной стороной карандаша по карте, — зачистив сектор, мы берём его в свои руки, минируем периметр, отправляем двух стрелков на высотку и ждём подхода основных сил с грузом. Кстати, — обратился он к охотнику, — бункер герметичный?
— Как консерва.
— Очень хорошо. Значит, трупы свалим туда. Вопросы?
— Сколько ждать подкреплений? — поинтересовался Стас.
— От полутора до трёх суток. Они уже в пути.
— Когда я получу Дикого? — вернулся к интересующей его теме Коллекционер.
— Сразу, как только он перестанет быть полезен. То есть с переходом к активной фазе операции. Всё? Вопросов больше нет? Что ж, — Репин одёрнул манжет и бросил взгляд на часы, — в таком случае приступим к сборам.
Вся честная компания организованно покинула барак и, ведомая капитаном, направилась к другому, с заколоченными окнами и охраной у крыльца.
Репин ловко козырнул часовым и без лишних разговоров прошёл внутрь. Остальные двинулись следом.
Из-за открывшейся двери в лицо сразу пахнуло свежеструганным деревом и смазкой. Вдоль стен оружейной комнаты тянулись два высоких стеллажа, не отличающихся изяществом изготовления, но вот то, что лежало на них, способно было заставить пуститься в галоп сердце любого бойца.
— Ё моё, — охотник уважительно покивал, осматривая содержимое арсенала. — Да здесь тысщи на полторы потянет.
