место восторгу и сумасшедшему веселью – МЫ ПОБЕДИЛИ! Так было у одних. И их было большинство… Ушли муторное томительное ожидание и скребущее сердце предчувствие потери дорогого человека, уступив место скорбному ужасу и неизбывной боли. Так было у других. У тех кто уже знал – ОН не вернется… Были и те, для кого весь мир заслонили муки и боль ТОГО, кто лежал сейчас на операционном столе… Их было еще не много. Пока не много. Весь скорбный список никто не оглашал. О ком-то поведали раненые товарищи, что-то шепнули пришедшие на крейсерах корабельные врачи и фельдшеры. Кого-то страшное известие настигло с порученцем штаба флота, кому-то успел сказать знакомый матрос с 'Изумруда' или 'Аскольда'. Весточки беды приходили по-разному. Горе было общее, одно.
Но и счастье было общее. Со слезами на глазах. И военные и гражданские, мужчины, женщины и дети, все кто мог, кто был в силах, кто не был раздавлен горем, кто ТАК долго этого ждал, шли к порту. Шли встречать наш ФЛОТ. Так ждали своих героев Петербург и Севастополь. Ждали после Гангута, после Тендры и Калиакрии, после Синопа. И вот сейчас ЖДАЛ своих героев Порт-Артур.
Вечерело… И вот, наконец! Золотая гора дала семафор: видны дымы на зюйд-ост. А вскоре и с менее высоких мест, с Тигровки, от Госпитальной можно было рассмотреть далеко в море широкую дымную полосу, медленно расползающуюся по темнеющему горизонту.
Медленно, совсем не так, как хотелось встречающим, росла эта дымная полоса. Но время было уже не властно остановить их… Сначала из быстро темнеющей на западе мглы моря начали вставать мачты. Мальчишки тут-же на перебой начали считать сколько же там кораблей. Кто-то лез на плечи старшим, кто- то на фонарные столбы, кто-то на крыши и лестницы…
– Идут! Наши идут! Один… Два… Двенадцать… Пятнадцать… УРА! Наш ФЛОТ идет!!!
– Смотрите: встречать едут!
Было видно, как в порту на миноносец садятся морские и армейские офицеры, включая коменданта крепости и его свиту.
– Смотрите: с ними и святой отец с иконой! Слава тебе, Царица небесная!
Вот миноносец уже выходит из ковша… А там в море… Корабли стараясь выдерживать интервалы и строй неспешно приближались за развернувшимся тральным корованом. На их уцелевших и даже обломанных мачтах развевались стеньговые флаги. Скоро их всех уже было можно узнать. И пересчитать.
– 'Александр' впереди! Да! Это он ведет!
– 'Александр', 'Цесаревич', 'Потемкин-Таврический', 'Суворов', 'Ретвизан', 'Петропавловск', 'Полтава', 'Святители'…
– Крейсера за 'Аскольдом'. 'Богатырь' или кто-то из его типа один только… Транспорта сзади, с ними еще крейсера!
– Да, 'Светлана', похоже… И 'Паллада' там же. И 'Донской' вроде как…
– А 'Севастополя' нет… И из небогатовских – один только… И старика нашего – 'Сисоя' не видать.
– 'Пересвета' буксиры ведут. Чуть живой, похоже…
– Это 'Пересвет'? Да, раскатали же его… Спаси Господи рабов Твоих…
– И 'Рюрика' нет. Из Владивостокцев вообще только 'Россия' и 'Громобой'. Тузик тоже на буксирах.
– Господи боже… А как избит-то! Две трубы как корова языком… Но Руднев на нем. Смотрите – стеньги нет, но флаг контр-адмиральский под фор-марсом!
– Все ведь они почти избиты. Вон посмотрите как 'Цесаревичу' и 'Александру' досталось, в бинокль видно уже вполне. И 'Потемкину', кстати, тоже…
– А 'Баян'-то наш где? И… 'Новика' я с крейсерами не вижу…
Вдруг на Золотой горе грохнула комендантская пушка и взвились многочисленные флаги сигнала, привлекая всеобщее внимание.
– Читайте, молодежь! – крикнул мальчишкам пожилой офицер-кораблестроитель, влезший на стоящий у стенки кессон, – Ну! Читайте, кто моряком стать хочет!
– Государь-император поздравляет флот Тихаго океана со славной победой! Сделано хорошо! – С разных сторон в разнобой зазвенели голоса мальчишек…
– Ура-а-а!!!
Со звонниц били в колокола… Вдруг все потонуло в грохоте: дым заволок батареи на Электрическом утесе и Золотой горе. Тут же ахнуло и в море: флот отвечал.
– Ура!!! -на разные лады катилось над портом, городом и кораблями. В этот многоголосый клик вплеталось и звонкое:
– Вань Суй!!! – это китайцы так же высыпавшие на улицы радовались, казалось, не меньше чем русские. Еще бы! Ведь побиты японцы. Наконец то! Значит расплата за позор Вэй Хай Вэя, сдачу Порт-Артура и гибель флота Поднебесной пришла.
Гремели залпы салюта. Первого победного салюта России в этой войне…
– Ура!!! Наши пришли! С победой!
Телеграмма Наместника Е.И.В. 29 Декабря 1904 г. Љ 1442.
ЕГО ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЕЛИЧЕСТВУ,
Всеподданейше доношу ВАШЕМУ ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЕЛИЧЕСТВУ: сего двадцать девятого декабря, в 9 часов 15 минут утра местного времени получена мною телеграмма контр-адмирала Иессена о решительном сражении нашего флота под командованием адмирала Макарова с японским, имевшем место в день двадцать восьмого декабря в ста милях восточнее мыса Шантунг, в Желтом море. Согласно этой телеграмме, флот наш, хотя и понес потери в судах и в их экипажах, неприятеля решительно разгромил и морем отныне владеет безраздельно. По моему разумению итоги этого сражения возможно соизмерить лишь с итогами Чесмы или Трафальгара.
Из 12-ти японских кораблей линии смогли спастись бегством только один броненосный крейсер и два броненосца, но эти последние крайне повреждены и спрятались в английском Вэй Хай Вее. Мы настаиваем на их интернировании. В чем прошу содействия МИДа по его линии.Остальные утоплены.
В бою у нас погибли броненосец 'Севастополь', броненосные крейсера 'Витязь', 'Память Корейца', 'Баян' и 'Рюрик', крейсера 2-го ранга 'Новик' и 'Штандарт'. В Вэй Хай Вее находятся броненосцы 'Победа', 'Ослябя' и 'Сисой Великий', поврежденные столь значительно, что до наших портов довести их не представлялось никакой возможности.
В сражении погиб вице-адмирал Чухнин и с ним 1757офицеров и нижних чинов. Серьезно ранены адмирал Макаров, контр-адмиралы Небогатов и Григорович, легко контр-адмирал Руднев. Всего раненых 542 человека.
В строю флота в данный момент находятся 12 броненосцев, 3 броненосца береговой обороны и 6 броненосных крейсеров, без учета 3-х броненосцев, находящихся в нейтральном порту, кроме того еще два броненосца миновали Цейлон и идут к нам.
Английская администрация, подтверждая строгий нейтралитет порта, требует интернирования поврежденных кораблей воюющих сторон. Считаю возможным согласиться на интернирование 'Победы', 'Осляби' и 'Сисоя Великого' до окончания боевых действий, на что всеподданнейше прошу Вашего соизволения.
Генерал-Адьютант Алексеев
Сразу по приходу флота в Артур крейсера 'Варяг', 'Богатырь' и броненосцы 'Князь Потемкин- Таврический' и 'Орел' встали под угольную погрузку. Параллельно на кораблях ремонтировали боевые повреждения и принимали припасы и снаряды. Оба броненосца требовали докового ремонта во Владивостоке, поскольку к установке доставленных 'Камчаткой' новых ворот для имевшегося порт- артурского дока даже не приступали. Объяснялось это одним простым фактом – Макаров прекрасно понимал,
