— Робер… Убил бы меня? Инесс, ты его не знаешь так, как я! Он никогда бы ни одной женщине не причинил зла! И даже мне. — Она улыбнулась, но уже горько. А затем тряхнула головой, как бы отгоняя какие-то неприятные воспоминания.
Она опять посмотрела в зеркало на Рауля. Хладнокровие вернулось к нему; он сидел на кровати, смотрел в одну точку и о чем-то размышлял. Нехорошая улыбка блуждала по его губам.
— Рауль, — позвала его Бланш. — Рауль!
Он взглянул на нее.
— Да, мадам?
— Вы не должны так переживать, дорогой. Он всегда был сильнее вас.
— Мадам… Я бы вступил с ним в схватку! Но я его знаю прекрасно, его приступы мне знакомы. Когда на него находит такое, он становится просто сумасшедшим! Не мог же я драться с безумцем!
— Конечно, — утешающе произнесла Бланш. — Никто не может назвать вас трусом, герцог де Ноайль! Инес! Скажите моему врачу, Энрике да Сильва, — пусть он сходит в покои Розамонды де Ноайль и поинтересуется здоровьем герцога де Немюра. Пусть да Сильва возьмет свои ланцеты, — возможно, они понадобятся моему бедному кузену!
— Да, — говорила она, когда ее первая дама вышла, вновь проводя гребнем по кудрям, — моему милому Роберто давно не пускали кровь. Ведь война закончилась… Вот он и взбесился! Кровопускание очень ему полезно. Правда ли, что в последнем бою за Тулузу шесть месяцев назад его нашли плавающим в луже собственной крови? И ему чуть не отрезали правую руку… Это правда, милый Рауль? — она обернулась к своему любовнику.
— Да, мадам, так говорят. Но я этого не видел. Меня не было в том сражении.
Бланш нехорошо усмехнулась.
— Конечно, вас там не могло быть! Чтобы никто не мог обвинить вас в смерти кузена. Но мне известно, что на него напали сзади… И это не были мятежники из Лангедока! Скорее, наемные убийцы.
— Мне кажется, мадам, — или вы жалеете его?
— Иногда… Память о прошлом… О нашей юности! — грустно промолвила она.
Вернулась герцогиня де Луна.
— Ну, что там? — живо обернулась к ней королева.
— Да Сильву не пустили в покои Розамонды. Герцогиня де Ноайль сказала, что герцогу де Немюру гораздо лучше, и что он заснул.
— В комнатах вашей сестры, Рауль! — рассмеялась королева. — И вы не ревнуете ее?
Де Ноайль нахмурился и ответил угрюмо:
— Розамонда всегда поступает по-своему. А Робер — ее друг детства. Надеюсь, ее репутация настолько незапятнана, что никому не придет в голову в чем-то заподозрить мою сестру!
— Ее — нет. Но у де Немюра совсем другая репутация! Он — чудовище, развратник, насильник. Робер превратился в глазах всего света в монстра. Сначала эта история с его невестой, сейчас — с баронессой де Гризи…
— И история с вами, мадам, — ухмыльнулся он.
— Ну, этого мы вспоминать не будем. Де Немюр был за это прощен… ему вернули свободу, богатство, имя, положение. Но слухи о его шалостях все равно просочились и выплыли на свет. И ни одна женщина не может себя чувствовать в безопасности рядом с ним! Так что не позволяйте Розамонде рисковать своим добрым именем, дорогой Рауль!
— Я постараюсь воздействовать на свою сестру, мадам.
— Но все же, — продолжала заинтересованно Бланш, — что могло так взбесить моего кузена? Вы с ним разговаривали после вашего поединка?
— Нет, мадам. Он удалился к себе и целый день я его не видел.
— А посреди ночи вдруг ни с того ни с сего ворвался сюда в таком состоянии? Нет, что-то должно было произойти! Как он был одет?
— На нем были рубашка и шоссы. Он был без оружия.
— Значит, он не выезжал из дворца. Или в его покои кто-то приходил и что-то ему сказал про вас… Или герцог сам куда-то выходил и что-то узнал. Мы должны это выяснить! Рауль! Сходите к капитану моей стражи. Пусть он опросит всех караульных на всех этажах, — наверняка кто-то из них что-то видел.
Де Ноайль вышел и вернулся через десять минут. Он был очень взволнован.
— Герцог выходил из своих покоев и поднимался на третий этаж!
— К моим дамам? Что ему там понадобилось в три часа ночи?
— А вы не догадываетесь, мадам?
— Вы думаете… вы думаете, что мой кузен ходил к Доминик де Руссильон? — протянула королева, и глаза ее сверкнули.
— Ну, не к бедной же Мадлен де Гризи, чтобы вновь овладеть ею, — криво усмехнулся Рауль.
— Похоже, вы правы. Он ходил к графине… Зачем?
— Я тоже этого не понимаю. Даже если он действительно увлечен ею, — она-то явно его не любит!
— Да, дорогой Рауль. Я видела, как она смотрела на вас — и на него, когда вы состязались в метании кинжалов. У нее все на лице было написано. Вы победили в борьбе за ее любовь, даже не прикоснувшись к ней!
— Кажется, я догадываюсь, зачем де Немюр туда ходил, ваше величество! Он хотел убедиться, что меня нет в ее комнате!
— Неужели он уже так страшно ревнует? Хотя это похоже на правду, — и королева хищно улыбнулась. — Что же будет дальше, если он уже сейчас сходит с ума?.. И, вы думаете, поэтому он и ворвался сюда и хотел вас убить?
— Нет, не думаю. Ведь меня у графини не было. Наоборот — увидев меня здесь, в вашей спальне, он должен был бы успокоиться.
— Это верно… что же там произошло? Как это выяснить? Герцогиня де Луна! — крикнула Бланш. Инес появилась на пороге своей комнаты. — Сходите на третий этаж к моим дамам и спросите у графини де Руссильон… Хотя нет — не спрашивайте! Вы будете разговаривать с ней так, как будто уже знаете, что герцог де Немюр был там и имел с ней беседу. Допросите ее. Мне нужно знать, о чем они говорили! Да поживей!
Герцогиня присела и вышла.
— Теперь эта девчонка не сможет отвертеться!
— Мадам… Неужели вы думаете, что Доминик могла говорить с ним? О чем? Они сегодня встретились впервые за четыре года! И он считает ее просто сестрой своей жены!
— Посмотрим, что скажет юная графиня. Возможно, они и не разговаривали. Он просто постоял под дверью и послушал… Но на него это не похоже!
Герцогиня вернулась довольно быстро.
— Ваше величество, Доминик де Руссильон сообщила мне, что герцог де Немюр действительно с ней разговаривал. И спросил, как она устроилась.
Королева и Рауль обменялись понимающими улыбками.
— А потом из своей комнаты вышла баронесса де Гризи, увидела герцога и набросилась на него с какими-то невнятными криками, из которых графиня ничего не поняла. И герцог ушел, а баронессе стало дурно, и сейчас графиня находится в ее комнате и ухаживает за ней.
— Так вот в чем дело! — протянула Бланш. — Мадемуазель де Гризи что-то сказала моему кузену! И я догадываюсь, что. Вот откуда это бешенство! Он понял, что над ней надругались. И что это были вы, милый Рауль! Он вспомнил свою невесту — и обезумел…
— Да, выходит, мы ошиблись, думая, что им овладела ревность.
— Но все же он ходил именно к Доминик. Баронесса тут попалась случайно. Узнавал, как графиня устроилась! Как смешно!.. Прекрасная мысль — всем первым дворянам французского королевства навещать среди ночи наших дам и беспокоиться о них! — И она расхохоталась, но смех ее был несколько принужденным.
Рауль помрачнел.
