и все объясню. Есть еще пожелания?
- Пока нет. В чем я твердо уверен, так это в том, что в компании Лонли-Локли мне будет спокойнее... Я вам никогда не говорил, что я - довольно трусливый парень, Джуффин?
- Представь себе, мне тоже так будет спокойнее! Конфеденциально сообщил мне сэр Джуффин Халли. - Я тебе никогда не говорил, что я - не в меру осторожный старый хитрец?... Учись формулировкам, Макс! Я сказал примерно то же, что и ты, а насколько приятнее для самолюбия!...
Гостеприимный дом Джуффина я покидал почти в смятении. Свербящее чувство ответственности за порученное мне дело упорно не проходило. Сколько раз я пытался сказать себе, что если у сэра Джуффина Халли хватило ума поручить мне самому разработать и провести 'операцию', то так ему и надо! Получалось довольно неискренне. Внезапно проснувшийся 'комплекс отличника' нашептывал, что я должен все сделать 'на пятерку', или умереть, чтобы не видеть собственного позора. Где он был, когда я учился в школе, этот комплекс, хотел бы я знать?!...
Впрочем сколько бы я ни ворчал, заранее было ясно, что когда все закончится, я буду счастлив, как переодетый в сухие ползунки младенец, узрев улыбку сэра Джуффина Халли и услышав его покровительственное заявление, способное доконать человека, только что своротившего горы: 'Вот видишь, Макс, я же тебе говорил, что все будет в порядке, а ты мне не верил!' Оставалось просто смириться с мыслью, что я обречен героически свершать неведомо что во имя одной-единственной снисходительной улыбки моего шефа...
Была холодная ночь. Одна из самых холодных за всю зиму. Термометр с моей 'исторической родины' наверняка стоял бы сейчас на нуле по Цельсию. Климат в Ехо вообще более чем умеренный: ни морозов, ни жары, что радует меня бесконечно! Романтика снежной зимы никогда не пленяла мое сердце. Особенно когда приходилось в сумерках идти на работу, шлепая по грязно-белым тротуарам одревеневшими ногами в промокших ботинках. И раздумывая о том, в какую сумму мне влетят новые... А разгар лета я всегда воспринимал как полное отсутствие воздуха и активное скопление пота в тех местах, где он особенно некстати... Так что, крайняя умеренность местного климата делает меня счастливым. Хоть что-то делает меня счастливым, хвала Магистрам!
Я ехал домой и старался думать не о завтрашнем деле, а о чем-нибудь другом. Например о том, успею ли я утром увидеть леди Меламори... К тому моменту мои симпатии к Меламори уже начинали принимать опасную форму. Поэтому думать об этой милой леди было еще худшим способом поднять настроение, чем погружаться в мрачные грезы о неприступных стенах тюрьмы Холоми.
Я совершенно не мог понять Меламори! С вечера нашего первого знакомства она смотрела на меня с обожанием, время от времени переходящим в полное благоговение. Кажется, даже с некоторым испугом... Но чрезмерное восхищние, насколько мне было известно, редко способствует возникновению настоящей близости... Так что я сам не знал: надеяться мне на что-то, или взять себя в руки, пока не поздно?!
Несколько дней назад она меня огорошила: 'Приходите ко мне сегодня вечером, сэр Макс! Вы еще не знаете, где мой дом? Это очень просто найти, я живу возле Квартала Свиданий, правда забавно?...'
У меня закружилась голова, я надулся, распустил хвост, как фазан перед брачным сезоном... Сторожить наш рабочий кабинет я поручил Курушу: эта мудрая птица способна и не на такое! А явившись к Меламори, застал там все наше Малое Тайное Сыскное Войско в полном составе.
- Мы что, на службе редко встречаемся за столом, хотел бы я знать!? Мы же только это и делаем! - Растерянно брякнул я с порога, к полному восторгу всех собравшихся.
- Зато у меня дома нет Бубуты, сэр Макс! - С восторгом сообщила виновница моего ужасного разочарования.
- Какой ужас, леди! С кем же я буду общаться? Я так хотел побеседовать с компетентным специалистом о том, что плавает в сортирах! Дай, думаю, зайду к леди Меламори: наверняка там уже сидит генерал Бубута... - Я развлекался как мог. Мои коллеги были совершенно счастливы при этом присутствовать, судя по их хохоту... 'Чем паршивее Максу, тем грубее его шутки' - этот непреложный закон природы вывел один мой старинный приятель, до сих пор проживающий на моей 'исторической родине'. Полностью с ним согласен!
Я постарался отвлечься от размышлений о Меламори. Как же! Оказалось, что кроме как о ее персоне, мне и подумать уже не о чем!... Неопределенность меня здорово издергала. Ну послала бы леди меня подальше, что ли... Все стало бы ясно. 'Нет' - всегда значит 'нет'. Но наша неотразимая Мастер Преследования пялилась на меня с нескрываемым восторгом, как пятилетняя девочка на трехметрового Микки-Мауса... Что совершенно не мешало ей напропалую кокетничать с Мелифаро, которого, по словам сэра Джуффина эта потрясающая леди водила за нос вот уже несколько лет...
К сожалению, мои отношения с женщинами всегда складывались довольно нелепо. Все романы в моей жизни начинались не с того, что девушка мне нравилась, а с того, что я почему-то решал, что очень понравился девушке. Несколько дней это тешило мое самолюбие, а потом я ловил себя на том, что опять 'попался'... Забавно, что я не так уж часто угадывал! Нередко так называемый 'жгучий интерес' к моей персоне оказывался ни на чем не основанной иллюзией. Но к тому моменту, когда это начинало до меня доходить, менять что-либо было уже поздно, или, во всяком случае, очень больно... Так что неподдельный восторг леди Меламори по поводу моей персоны в очередной раз здорово меня подвел, потому как...
Я отвлекся от печальных размышлений о девушках и о себе, любимом, внезапно заметив, что уже давно сижу в собственной гостиной и механически что-то пережевываю. Мой бедный желудок со стоном заявлял, что я перестарался. Грешные Магистры, сколько же я успел съесть?!
А в городе звонили колокола. Начиналось утро. Время, когда несчастным и никем не обласкнным Тайным сыщикам приходится вытряхиваться из кресел и отправляться в тюрьму Холоми, чтобы приятно провести время в камере, где так часто умирают узники... В Холоми мне по-прежнему не хотелось. Но вовсе не потому, что в этой грешной камере все время умирали заключенные. В конце концов это - их проблемы! Стыдно признаться: беспокойство вызывал сам факт предстоящего 'заточения'. Мне просто до сих пор не приходило в голову, что я могу попасть в тюрьму, тем более здесь, в Ехо! В интересах дела, конечно, но все-таки... Я просто никогда не сидел в тюрьме, одним словом! Если честно, у меня коленки тряслись, когда я представлял себя в арестантской робе у зарешеченного окна. Кстати, у меня было сомнение: а есть ли в Холоми окна с этими самыми решетками? Зачем, собственно, решетки, когда к вашим услугам магия, черная и белая, которая в интересах государства может быть какой угодно ступени!
Относительно сроков предстоящего нам с Лонли-Локли заключения, сэр Джуффин меня 'успокоил': 'Вернетесь, как только с делом закончите'... Это что же получается: ежели мы это грешное дело никогда не закончим, то я там так и останусь!? 'Как бы в наказание для просветления', - если говорить словами одного очень хорошего, но малоизвестного поэта, родившегося не в этом Мире...
Ладно я, а бедняга Лонли-Локли за что страдать будет? Хотя, если нас обоих там 'забудут', мы весь остров Холоми в клочки разнесем! В тот момент, как сэр Шурф пригорюнится, о супруге своей покинутой вспомнив, сразу и разнесем!
С женой Лонли-Локли я как раз познакомился на вечеринке у Меламори. Потрясающая дама! Кто бы мог подумать, что у леди Лонли-Локли такое безупречное чувство юмора!? Наверное, оно и предопределило ее сердечный выбор: нет ничего забавнее, чем эта парочка: она ему примерно по пояс, зато значительно объемистей. (Если я правильно понял, в глазах мужской половины населения Ехо такая фигура - неоспоримое достоинство!) Есть и другие резоны: под рукой у леди Лонли-Локли всегда имеется объект для многочисленных острот, совершенно не способный на них обижаться, поскольку шутки наш Мастер Пресекающий неужные жизни напрочь не понимает... А если честно, мне показалось, что они безумно влюблены друг в друга. Когда сэр Шурф смотрел на жену, его непроницаемое лицо становилось вполне человеческим... Хорошо, что Лонли-Локли счастлив: личное благополучие профессионального убийцы способствует общественному спокойствию! Сделав такой многообещающий вывод, я хмыкнул...
Оставаться в кресле я мог бесконечно, как всегда перед неприятными хлопотами, которые хочется отложить на завтра. Но 'завтра' уже наступало, а 'вчера', соответственно, ушло. Коротенькое теплое 'сегодня' все еще пребывало в мягком кресле, прямо под моей задницей. Но оно не могло длиться вечно... Так что я стал собираться. Армстронг и Элла, мои понемногу взрослеющие котята, басовито напомнили, что им пора завтракать. На прощание я был щедр как никогда.
- Теперь вас будет кормить господин Урф, - сказал я своим зверюгам, наполнив их миски, - он хороший человек и вырос на ферме, где тоже кормил таких пушистых малышей.... К тому же он - мой подчиненный,
